— Ну нет, так дело не пойдёт, — теперь уже Тильда усмехнулась. — Я всё расскажу и покажу, но только после того, как вы убедите меня в серьёзности своих намерений и наличии достаточного капитала.
— То есть, вы желаете их продать?
— То есть я хочу внести их как долю в наше партнёрство.
— Откуда мне знать, есть ли в этих бумажонках хоть что-то ценное?
— Перед тем как мы подпишем контракт, вы всё увидите. Я даже позволю специалисту ознакомиться с бумагами, — пообещала Арьере, — но не раньше. Естественно, договор сначала изучит мой юрист.
— А у вас есть юрист?
— Так предложение принимается или мне стоит поискать другого партнёра?
— Принимается, — Арчер выпрямился рывком, отставил трость к столу. — Только один совет, госпожа Крайт. Не нужно быть настолько деловой. Это уж совсем неженственно.
— К счастью для меня, в контракте вряд ли будет пункт о непременной женственности.
— Я могу его и включить.
— А я могу его вычеркнуть, — ласково улыбнулась Тиль, постаравшись незаметно отереть ладони о юбку.
Сейчас Арьере чувствовала себя мышью, искупавшейся в болоте, даже блузка промокла, липла между лопаток. К счастью, брюнет этого видеть не мог.
* * *
— Ну как? По-вашему всё вышло, аль Небо иначе рассудило? — поинтересовалась Айда, всем своим видом, даже чуть подрагивающим чепчиком, выражая крайнее неодобрение и, пожалуй, возмущение.
— Будем надеяться, что всё-таки по-моему, — устало отозвалась Тиль, отдавая служанке шляпку с перчатками. — Как Карт себя чувствует?
— А вот не носились бы невесть где, не ходили б к неясным господам, да ещё без наперсницы, так знали, что там с вашим кузеном и как. Приличной-то барышне не так полагается. Видано ли дело? Усвистала, а тут хоть помирай!
— Кто помирать собрался? Ты? — уточнила Тильда, тяжело в кресло опускаясь.
Дорога до Арьергерда и обратно много времени не заняла, да и сил тоже. А вот после разговора с Арчером Тиль чувствовала себя совершенно выжатой. И кроме каменной, апатичной усталости ещё и боязнь накатывала: а вдруг ничего не выйдет? Страх этот не был острым, не подавлял, скорее рядом держался, шелестя прибоем, но всё равно выматывал.
— Ваши шуточки-прибауточки, барышня! — фыркнула Айда, поджав губы.
— От того, что я буду сидеть над Картом и слёзы лить, проблемы не решатся. Да и ему от рыданий легче не станет. Так как он?
— Спит, вестимо, — недовольно отозвалась старушка. — Лихорадка-то его подотпустила, да всё едино лихоманит. Вы когда к нему пойдёте…
— Я к нему не пойду пока, — Тильда легла затылком на высокую спинку кресла, прикрыла глаза, — ещё много сделать надо. Сейчас посижу только. А потом ты мне чаю в дядюшкин кабинет подай и поесть что-нибудь, ладно?
— И не ладно, ой как неладно-то! — раскипятилась Айда. — В голову такое не втемяшется: больной один мается, а она то по гостям прыгает, то книжками шелестит! Что люди-то скажут? И не пеняйте мне, что, мол, всё плохо! Не ваше енто дело и неча на то кивать. Пусть другие решают, как там и что, а вы, барышня, вспомните-ка, чему вас учили и ни позорьтесь!
— А кто эти другие? — Тиль даже веки приподняла, глянула из-под ресниц не без интереса. — Ну, те, кто всё решать должны?
— Мужчины, вестимо! — насупилась служанка. — В конце концов, у вас есть… — старушка впустую шлёпнула губами, пожевала дёснами, утёрлась накрахмаленным платочком и отвернулась, сердито.
— Вот именно, у меня есть больной муж, ребёнок — и только, — кивнула Тиль, выпрямляясь.
— Небо пресветлое! Обезумела! — почти благоговейно прошептала Айда, хлопнув себя по пышным бокам.
— И не думай, — усмехнулась Арьере. — Урок я усвоила, совершенно всё можно потерять вмиг. А мне, кажется, Небо второй шанс даёт. И даже не на то, чтобы потерянное вернуть, а просто сделать так, что этих десяти лет будто не было. Словно я тогда всё же вышла замуж за Карта. Вечно дожидалась его с дурацкой службы, потому и жили мы тихо, спокойно, мирно, но друг друга толком не узнали. Слишком часто расставались, а вместе бывали редко и время совсем на другое тратили. Ну а теперь вот так вышло: он заболел, ребёнок появился. Но у кого же трудностей не случается? Надо просто их решить. Ну ещё стереть то, что мешает. Просто стереть, как тряпкой, понимаешь?
— Нет, — честно призналась Айда, посматривая искоса, странно.
— Не беда, — отмахнулась Тильда, — я сама не слишком хорошо понимаю.
— Ну ладноть. Ну вы с молодым хозяином… Ну пусть! Так мальчонка-то не ваше дитятя!
— Почему не моё? Моё. Может, и не сын, но воспитанник-то точно мой. Всё, хватит болтать. Первым Делом Джермину придётся съездить в столицу или в Кранчеру — это уж сам пусть выбирает.
— Зачем ещё моему старику в такую даль катить? — возмутилась служанка. — И не подумаю его дёргать! У него подагра и шишки в заду, ишь чего удумали!
— Я ему очень сочувствую, но ехать всё-таки придётся, — отрезала Тильда, отстёгивая цепочку часиков, которые ей ещё дядюшка подарил. — К сожалению, не додумалась ничего из дома прихватить, а обручальное кольцо чересчур приметное, да и не моё оно, родовое. Поэтому пусть он часы в скупку отнесёт.
— В скупку?! — от возмущения Айда так широко глаза открыла, что Арьере примерещилось: вот-вот выкатятся шариками на покрасневшие щёки старушки. — Ещё того не легче! Он приличный мужик, не забулдыга какой, чегой-то ему по скупкам шляться?
— В Арьергерде их продавать нельзя, моментально слухи пойдут, а мне это сейчас ни к чему, — спокойно продолжила Тильда. — И пусть не стесняется, поторгуется. На первое время нам должно хватить, потом я ещё что-нибудь придумаю. Слушай дальше. Найди сиделку для Карта и девчонку порасторопнее, чтобы за Грегом присматривала. Ты местных лучше знаешь, сообразишь, кого нанять. Главное, чтоб обе не слишком любили языком не трепать.
— Ну с этим я справлюсь, — ворчливо отозвалась Айда.
— Хорошо. И вот ещё что. Подумай, где дядюш… Где Берри мог хранить бумаги. Много бумаг, папки, листы в рулонах.
— Это ещё чегось?
— Архив моего отца. Я его никогда не видела, значит, Крайт их надёжно прятал. Подумай. Это не сейф, не шкафы. Тогда где?
— Так ежели у вас ничегошеньки нету, чего тогда вы ентому господину торговали? — оторопела старушка.
— Воздух, — Тиль встала, опершись обеими ладонями о поясницу, принялась расхаживать от окна к креслу и обратно. — Воздух я ему торговала. Но не слишком и врала, если подумать. Архив должен быть. Насколько я помню, багажа родители не так много взяли. А ещё с нами поехала мамина горничная, лакей отца и секретарь. Вряд ли они хотели из колоний эмигрировать, это отсюда туда люди попасть желают, а никак не наоборот.
— Вот уж ничуть не бывало! — возмущённо фыркнула Айда. — Чего хорошего в этих ваших колониях? Ничегошеньки и нету!
