– Ну сказывайте, что тут забыли? – ворчливо спросил Жмых, нахмурив брови.
– Нам на ту сторону площади надо, к кремлю. Пройдем через твой двор?
– А толку? Там только вой и крики. Лучше помогите нам из города уйти.
– А много вас тут?
– Трое осталось. Я, кухарь княжий да еще женщина молодая, из приезжих.
– Кухарь – это хорошо, очень хорошо. А что за женщина?
Она вышла из тени и посмотрела на Арсентия с грустной улыбкой. На вид женщине было слегка за двадцать, но вдовий платок на голове показывал, что к этому возрасту она пережила многое. Какое-то время послушник всматривался в ее лицо, казавшееся таким знакомым, пытаясь вспомнить, откуда он знает эти васильковые глаза. Потом сообразил, представил себе ее младше лет на десять, и сердце послушника сжала старая боль.
– Здравствуй, Яромир! Не думала, что доведется свидеться.
– Весняна? Да уж, неожиданная встреча. – Он помолчал в раздумье, а потом повернулся к близнецам: – Вот что, парни, в кремль мы сейчас не пойдем. Сперва надо их из города увести.
* * *
– Дядька Арсентий, да пойми же! Если мы их даже до ворот доведем через весь город – а что дальше? – Федька несильно сжал плечо старшего товарища. – Ты что, думаешь, мертвяки внутри стен запрутся? Нет, уже завтра эта зараза по всему княжеству расползется.
– Да это понятно. – Арсентий потер шрам от ожога на щеке. – А если у нас не выйдет? Они тут до утра не дотянут.
– Значит, надо, чтобы вышло.
– Тогда лучше вы двигайте в кремль, а я их выведу.
– Пойдем мы, и что? Без тебя там никак не совладать. Гринь, ну скажи ему.
– Дядька Арсентий, я не понял! Ты что, такую потеху пропустить собрался? – Гриня помахал в воздухе руками, как будто наносил кому-то удары мечом.
– А эти пусть опять запрутся и молятся, чтобы у нас все вышло, – продолжил настаивать Федька.
– Ой, не знаю, – покачал головой Арсентий. – Ладно, подумаем. Эй, Жмых, где твой кухарь?
– Тут я. – К ним подошел человечек невысокого роста с бегающими водянистыми глазками. Он, не скрывая страха, смотрел на странных незнакомцев и почему-то особенно боялся ворона, который чистил перья на подоконнике.
– Ты кремль хорошо знаешь? Сможешь показать, как пройти внутрь сподручнее? Желательно в княжьи покои? Только чтобы не через главный вход?
– Конечно, знаю, кому же знать, как не мне! Каждый день на кухарне бывал, а оттуда уже в княжью трапезную еду носили. Я же не просто кухарь, я же…
– Можно покороче, человече? – прервал его Арсентий. – У нас времени кот наплакал, скоро совсем стемнеет. Как твою кухарню найти?
– А зачем нам кухарня, дядька Арсентий? – удивился Федька.
– Головой думай, мастер по нечисти. Через главный вход мы не прорвемся, там их больше всего будет. А если обойдем, то, глядишь, и получится пробиться.
– Если сразу за воротами направо повернуть, первое строение будет кладовая. Вам туда не надо, – кухарь разлил на столе немного кваса, принялся пальцем чертить схему двора. – За ней дверь широкая, с накатом – ну, чтобы бочки закатывать внутрь сподручней было. Вот это кухарня и есть.
– Добро. А внутри там как? – Арсентий взмахом прогнал ворона, который перелетел на стол и с любопытством изучал рисунок.
– С другого конца есть еще одна дверь, туда уже готовую снедь уносили. По пролету пройдете шагов сто, а там уже всход на второй уровень, за ним и трапезная.
– Понял. – Арсентий повернулся к хозяину. – Кони во дворе остались?
– Не знаю, не смотрел. Раньше бились, ржали, когда нечисть только поползла. Сейчас затихли – то ли сдохли, то ли попривыкли. В конюшне, сами гляньте.
– Добро. Значит, так делаем. Как только мы уйдем, опять запираетесь внутри. Сидите тихо. Если мы справимся, то вы услышите – упыри замолчат. Если нет, то…
– Вы уж справьтесь, сынки, а?
– Да мы бы и сами того хотели.
* * *
– Яромир, постой. – Весняна окликнула Арсентия уже почти у дверей. – Два слова дай сказать.
– Говори, только быстро. – Он старался не смотреть на девушку.
– Возьмите меня с собой.
– Куда взять? – нахмурился послушник.
– В кремль. Я могу помочь.
– Весняна, мы туда не в гости к князю идем квас пить. Нам очень повезет, если живыми вернемся.
– Яромир, ты не понял. – Девушка посмотрела послушнику прямо в глаза, и опять что-то задрожало в его душе. – Я. Могу. Помочь.
– Ты что, тоже? – Арсентий замер, не веря в ее слова. – Как и она?
– Мы сестры, это нам обеим передалось, – Весняна с улыбкой пожала плечами.
– И ты уже все умеешь?
– Не все. Но кое-что могу. Я вам пригожусь.
Арсентий подумал, потом взмахом ладони велел ей идти за ним. Осторожно открыл дверь, осмотрелся, вышел и зашагал к конюшне. Близнецы и Весняна двинулись следом.
– Ничего рассказать не хочешь, дядька Арсентий? – зашептал Федька, когда они дошли до середины двора.
– Что рассказать?
– Ты эту женщину откуда знаешь?
– Она из старой жизни, еще до монастыря. Младшая сестра моей жены.
– А там она чем поможет?
– Ведьма она. Ворожить умеет. – Он пошел дальше, не глядя на Федьку, стоявшего с открытым от удивления ртом. Распахнул ворота, огляделся. Повезло – около десятка коней, дрожавших от страха, замерли в стойлах.
– Седлать не станем, нам только торжище переехать. Гриня, – он показал парню на большие ворота постоялого двора, – по моей команде распахнешь. Потом сам на коня – и за нами.
* * *
Мертвяки, бродившие по площади и ее окрестностям, резко подняли головы, услышав лошадиный топот и испуганное ржание. Почти сразу же они рванули в сторону всадников, почуяв на конских спинах добычу, но, разумеется, не смогли догнать животных, обезумевших от страха.
– Давай, соколик, не подведи, – подгонял своего жеребца брат Арсентий. – Давай, родимый!
Соколик не подвел. И послушник почти домчался до ворот кремля, когда сзади раздался истошный женский крик. Услышав его, Арсентий сразу же осадил коня и обернулся. Лошадь под Весняной заупрямилась, испугавшись, – крутилась на месте, стараясь сбросить всадницу, громко ржала, почуяв приближающихся мертвяков.
– Вы двое – внутрь. Мы догоним, – крикнул Арсентий близнецам, а сам пришпорил коня и бросился к девушке. Твари уже подбирались к ней, неотвратимые, как сама смерть. Послушник летел к Весняне, понимая, что не успевает. Стоптал троих – к сожалению, не до конца, они поднялись на ноги за его спиной. Выхватил из ножен меч с изогнутыми серебряными полосами на клинке, свесился с седла вправо и снес голову одному. Попробовал достать второго, но тот оказался быстрее, увернулся от удара.
