Дэр благодушно улыбнулся дворецкому. Даже привычно кислая физиономия Бэтсфоума не могла испортить ему радостного предвкушения вечера с Шарлоттой… в особенности последней части вечера, той, когда они останутся наедине, обнаженные, его руки будут скользить по ее очаровательным округлостям, а ее глаза жарко пылать той чувственной смесью любви и страсти, что заставляет его почувствовать себя богом среди смертных. А это, самодовольно думал Дэр, пока Бэтсфоум надевал на него темно-синий сюртук, сидевший как влитой, и есть то, что он всегда хотел найти в жене, — не просто «изюминку» сладострастия, но глубокое душевное тепло соратника, друга, кого-то, с кем всегда хочется находиться рядом, потому что ее общество восхищает.
Кого-то, кто его любит.
— Ты знаешь, где сейчас моя жена, Бэтсфоум? — Дэр аккуратно подвигал шейный платок, пытаясь уложить его как следует.
— Леди Шарлотта была достаточно любезна, чтобы сообщить мне об этом, сэр.
Дэр немного подождал, но Бэтсфоум взял грязные башмаки и рубашку и направился к двери. Дэр вопросительно выгнул бровь.
— Не проявишь ли ты великодушие и не поделишься ли этой информацией со мной, или это государственная тайна, допуска к которой я не имею?
Впервые с момента знакомства с Бэтсфоумом Дэр увидел, что тот колеблется с ответом.
— Леди Шарлотта сейчас в Бриттон-Хаусе, сэр.
Бриттон-Хаус? Дом Уэссекса? Хотя Дэр больше не считал Ноубла виновным в смерти любовницы — ему открыли глаза на печальную правду о покойной леди Уэссекс и ее жестокости, но все же старался иметь с Уэссексом и его очаровательной и довольно эксцентричной женой как можно меньше дела.
— Почему она в доме Уэссекса? Что она там делает?
Бэтсфоум даже не вздрогнул от его вопля, однако Дэр мог бы побиться об заклад на целый соверен, что дворецкий неделю будет плохо слышать.
— Мне дали понять, что леди Шарлотте требуется помощь от прислуги графа Уэссекса в каком-то неизвестном мне деле. По словам леди Шарлотты, слуги в нашем доме несколько перегружены работой.
— В каком-то деле? Что за дела у нее могут быть с прислугой Уэссекса?
Дэр понимал, что несправедливо кричать на Бэтсфоума, но при мысли о том, что Шарлотта кинулась за помощью к Уэссексу — ну, пускай к его слугам, — его глаза застлало красной пеленой. Черт побери, Дэр — ее муж! Если ей нужна помощь, могла бы, черт подери, обратиться к нему! Неужели она не понимает, в чем суть отношений между мужем и женой?
— Поскольку у меня под рукой нет словаря, я вынужден прибегнуть к собственному пониманию слова «неизвестно», в данном случае оно означает…
Взгляд, который кинул Дэр, заставил Бэтефоума заткнуться. Он кашлянул и почтительно опустил глаза на башмаки, которые держал в руке.
— Она не сказала.
Ноздри Дэра раздувались, словно он унюхал какую-то дрянь. Схватив шляпу, он выскочил из спальни.
— Похоже, мне придется познакомить жену с несколькими из моих собственных определений: брак, преданность и помощь — только три из них. Пусть мне немедленно приведут Юпитера, Бэтсфоум. Отправь за ним лакея, так будет быстрее.
Дэр ждал в библиотеке, хлыстом выбивая на ноге дробь и пытаясь сообразить, что заставило Шарлотту обратиться к слугам Уэссекса. В конце концов до него дошло, что, сколько бы ни продлилась их семейная жизнь, он все равно не поймет, как работают ее мозги. Эта мысль немного успокоила, поэтому он не стал вымещать свой гнев на Бэтсфоуме, пришедшем сообщить, что коня привели.
Уэссекс жил в фешенебельной части города, о чем Дэр совершенно не задумывался до тех пор, пока не проехал довольно большое расстояние от своего скромного обиталища до весьма оживленного района с широкими улицами, где и располагался облицованный мрамором великолепный Бриттон-Хаус. Только тут Дэр вдруг почувствовал себя неуютно, поняв, как велика разница между жизнью Шарлотты до замужества и теперешней! До него дошло, как многим она пожертвовала, и где-то в душе всколыхнулось сожаление, но Дэр быстро подавил его, напомнив себе, что она любит мужа, а не титул или деньги. Шарлотта полюбила Дэра, несмотря на скромный дом всего с несколькими слугами, и вся эта внешняя роскошь только доказывает глубину ее чувств к нему. Да, хмуро думал Дэр, он не в состоянии осыпать ее богатством, но зато может поклоняться ей телом и душой. И, разумеется, помочь с любым из тех дел, которые у нее вдруг возникли.
Все эти мрачные размышления завершились твердой решимостью. Дэр спешился у входа в большой дом и бросил поводья лакею, сидевшему на козлах кареты Шарлотты.
— Привяжи его к карете.
— Сэр? — Джексон широко распахнул глаза, глядя, как Дэр поднимается по ступеням к парадной двери.
— Я вернусь через минуту. С женой. Жди здесь.
— Да, сэр.
— Леди Шарлотта? — сурово спросил Дэр у изящного златовласого лакея, открывшего ему дверь.
Лакей удивился.
— Нет, меня зовут Чарлз. Леди Шарлотта — дама. Дэр глубоко вздохнул и расцепил сжатые пальцы.
— Я ищу свою жену, леди Шарлотту. Она здесь?
— Да, сэр. — Лакей моргнул, глядя на него с приятным, но несколько бессмысленным выражением лица. Дэр с трудом удержался от того, чтобы не закатить глаза. Или не удушить мерзавца. И то, и другое казалось одинаково привлекательным.
— Могу я ее увидеть? Сейчас?
Лицо просветлело.
— О! Вы желаете увидеть ее? Пройдите, пожалуйста, вот сюда…
Дэр шагнул мимо него в коридор, обшитый дубовыми панелями, и проигнорировал открытую лакеем дверь, ведущую в небольшую гостиную. Остановившись у подножия лестницы, он подбоченился, запрокинул голову и заорал:
— Шарлотта!
Крик эхом отозвался в длинном коридоре, прокатился вверх по лестнице и дальше, по всему второму этажу. Лакей приплясывал вокруг Дэра, но острый слух графа уже уловил звук открывшейся наверху двери, так что он стал подниматься по лестнице, не обращая внимания на мольбы лакея подождать в гостиной.
— Шарлотта! Я знаю, что ты здесь, так что ты от меня не спрячешься!
— С какой стати я должна от тебя прятаться? — спросила жена, когда он добрался до верхней площадки. — Аласдэр, что ты тут де… о-о-о!
Дэр слишком хорошо знал свою жену и сразу понял, что означает упрямо вздернутый подбородок. Этот подбородок все и решил. Дэр прекратил все объяснения и перешел сразу к делу.
— Я тебя забираю, — объявил он, перекинув Шарлотту через плечо, осторожно повернулся и пошел вниз по лестнице, туда, где ждала карета. — Нет никакого смысла спорить, дорогая. Побереги слезы и скандалы, я уже принял решение. Ты уезжаешь со мной.
— Я догадалась, Аласдэр. — На душе у Дэра посветлело. В ее голосе не слышалось ни огорчения, ни истерических ноток. Но с Шарлоттой никогда ничего нельзя знать заранее. Как говорится, береженого Бог бережет. — Поскольку ты запретил мне слезы и скандалы, позволь задать простой вопрос.
