В данных условиях обстановки использование танковой армии для непосредственной борьбы внутри крупного города диктовалось необходимостью. Сковывание ценнейших качеств танковых и механизированных войск — подвижности, применение таких войск в условиях, где они не могут использовать полностью своих боевых возможностей — огня на предельную дистанцию и мощи таранного удара, — оправдывается важностью операции и ее решительными результатами.
Применение танковых и механизированных соединений и частей против населенных пунктов, в том числе и городов, несмотря на нежелательность сковывать их подвижность в этих боях, как показал большой опыт Отечественной войны, очень часто становится неизбежным. Поэтому надо этому виду боя хорошо учить наши танковые и механизированные войска».
Однако присмотритесь к нему повнимательнее. Рыбалко пишет только о неких абстрактных соображениях, уносясь в сферы высокой политики, в то время как Чуйков анализирует конкретные тактические приемы. Вообще повторюсь: если бы Красная Армия располагала таким количеством штурмовой артиллерии, какое имел вермахт, вводить танки в город не потребовалось бы. В документах штаба Рыбалко прямо пишется о необходимости включения в состав штурмовых групп самоходных установок И СУ-122 при использовании танков лишь для закрепления успеха.
Немецкие войска пятились к центру города, сдавая одну улицу за другой. 26 апреля состоялся еще один безумный спектакль в фюрер-бункере. Гитлер приказал генерал-оберсту Роберту фон Грайму прилететь в Берлин, чтобы лично сделать его главнокомандующим Люфтваффе, взамен впавшего в немилость Геринга. Фон Грайм приказ выполнил, хотя над Берлином был тяжело ранен осколком зенитного снаряда. Маленький «физелер» посадила возле Бранденбургских ворот знаменитая Ханна Райч. Гитлер торжественно произвел его в фельдмаршалы и приказал вылететь из Берлина, чтобы арестовать другого изменника — Генриха Гиммлера. 28 апреля Райч подняла свой самолетик в воздух буквально на глазах у советских солдат, и фон Грайм получил возможность после войны сидеть в относительно комфортабельном американском плену.
27 апреля войска Чуйкова и Катукова форсировали Ландвер-канал, последнее препятствие на пути к фюрер-бункеру и рейхканцелярии. Внешнее оборонительное кольцо Берлина — кольцевая железная дорога — было прорвано со всех направлений. В этот день история еще раз зло пошутила. Площадь Бель-Альянс-плац обороняли эсэсовцы-французы из дивизии «Нордланд», но дело в том, что эта площадь была названа в честь союзной армии, разбившей Наполеона при Ватерлоо. Вечером этого дня генерал Вейдлинг предложил Гитлеру попытаться вырваться из Берлина под прикрытием ударной группы из 40 уцелевших танков. Фюрер отказался, приказав Вейдлингу продолжать защищать город. Чтобы замедлить продвижение советских войск, которые могли воспользоваться тоннелями метро, Гитлер приказал затопить их, что привело к большим жертвам среди мирных жителей, прятавшихся под землей.
28 апреля произошло событие, которое наконец-то положило конец соперничеству между маршалами. Директивой Ставки была проведена новая разграничительная линия между 1-я Украинским и 1-м Белорусским фронтами. В результате весь центр Берлина с рейхсканцелярией отходил в зону действия войск Жукова. Генералу Рыбалко, командующему 3-й гвардейской танковой армии, даже пришлось поворачивать свой 9-й мехкорпус, чтобы не мешать Жукову.
30 апреля начались бои в самом центре города. Вейдлинг сообщил Гитлеру, что немецкие солдаты к вечеру израсходуют все боеприпасы, и снова попросил разрешения на прорыв. Гитлер наконец согласился. Сам фюрер в этот же день совершил самоубийство, назначив адмирала Дёница рейхспрезидентом, а доктора Геббельса — рейхсканцлером. Никто не улыбнулся, хотя площадь всего тысячелетнего рейха к этому времени составляла несколько квадратных километров.
Вечером 30 апреля 150-я стрелковая дивизия генерала Шатилова при поддержке танков начала штурм Рейхстага.
1 мая над куполом было поднято Знамя Победы, хотя бои продолжались еще и на следующий день. Утром этого дня генерал Кребс обратился к Чуйкову с просьбой о перемирии, но получил отказ. Вечером 1 мая Вейдлинг отдал приказ защитникам центра Берлина прорываться, однако практически все попытки были отбиты советскими войсками. Удалось просочиться лишь отдельным мелким группам.
2 мая в 6 часов утра генерал Вейдлинг в сопровождении офицеров штаба перешел линию фронта и сдался в плен. Он был доставлен в штаб генерала Чуйкова. После недолгих препирательств Вейдлинг согласился отдать приказ о капитуляции не только своего LVI танкового корпуса, но всего гарнизона Берлина.
«30 апреля фюрер покончил с собой и, таким образом, оставил нас, присягавших ему на верность, одних. По приказу фюрера мы, германские войска, должны были еще драться за Берлин, несмотря на то что иссякли боевые запасы и несмотря на общую обстановку, которая делает бессмысленным наше дальнейшее сопротивление.
Приказываю: немедленно прекратить сопротивление.
Вейдлинг, генерал артиллерии, бывший комендант округа обороны Берлина». Отдельные перестрелки еще продолжались некоторое время, но битва за Берлин закончилась. Дольше всех продержался гарнизон зенитной башни «Цоо». Это было такое сооружение, которое не брали даже 203-мм снаряды, и все-таки во второй половине дня его гарнизон тоже сложил оружие.
Что же можно сказать об участии танков в штурме самого Берлина? Мне представляется, что решение Жукова и Конева ввести в город целые танковые армии было ошибочным и привело к ненужным потерям. Как справедливо заметил Чуйков, танки были нужны, но еще нужнее оказались бы штурмовые орудия. В этом плане ИС-2 с его 122-мм пушкой оказался гораздо ценнее прославленной «тридцатьчетверки». Еще лучше были бы, конечно, ИСУ-152… Во время боев за Берлин танки вернулись к своей первоначальной ипостаси 1916 года — оружия поддержки пехоты.
Идеальной же комбинацией было бы сочетание штурмового орудия с танковым бульдозером, которых в Красной Армии, увы, не было вообще. Кстати, их не было и в других армиях, если не считать американской. Англичане имели некоторое количество «матильд» и «Черчиллей», переоборудованных в инженерные машины, но именно некоторое. Только у американцев имелось и другое идеальное оружие для данной ситуации — тяжелые самоходные гаубицы М41 и М43. Но я почему-то уверен, что даже американская армия, имевшая идеальную (на то время) бронетехнику для уличных боев, не справилась бы со штурмом Берлина не то что лучше, она не справилась бы вообще. Про остальные армии мы говорить даже не будем. Просто напомним, что немцы обломали зубы о Сталинград, и что могли сделать в Берлине всякие англичане и прочие разные шведы?
Потери танковых армий в этих боях оказались весьма серьезными. Генерал Рыбалко, очевидно, был не знаком с выводами А. Исаева, когда докладывал о потерях своей армии в ходе битвы за Берлин. «Выведено из строя 365/166 танков, в том числе от фаустпатронов 105/65. В числителе общие потери, в знаменателе безвозвратные», то есть, как нетрудно заметить, якобы ничтожные потери от фаустников составляют 28 процентов подбитых танков и 39 процентов безвозвратных потерь.
