Ларец
Жила-была на свете прекрасная девушка, чья красота стала её проклятием. Она была столь прекрасна, что околдовывала и очаровывала всех, кто встречался на её пути, и все дарили ей свои сердца. Когда ей пришло время выходить замуж, недостатка в женихах не было. Юноши выстраивались у её дома, часами ожидая хоть мельком увидеть прекрасное лицо.
Она рассматривала женихов одного за другим. Каждый был красив и полон обаяния, но она знала, сколь обманчива может быть красота. Она искала кого-то особенного, надеялась встретить настоящую любовь.
Девушка ждала и ждала, а любовь всё не приходила. Мужчины видели в ней вожделенный приз, который надо завоевать, или крепость, которую надо покорить, или дикий сад, который требует ухода. Но никто не заметил её нежного сердца, которое она подарила бы истинно влюблённому в неё жениху. Надежды её развеялись, и она согласилась выйти за того, кто казался добрым, был богат и готов был оказать ей честь своим предложением. Она вышла замуж за короля, и народ возрадовался.
В день свадьбы, когда стихли торжества, король шепнул невесте, что у него приготовлен особый подарок. Он привёл её в свои покои и преподнёс ей изумительно изукрашенный ларец. Девушка поставила подарок на колени, и слёзы навернулись ей на глаза. Быть может, он действительно любит её преданно и верно? Быть может, под тёплой девичьей кожей он разглядел нежную и страстную душу, жаждущую любви? Проводя рукой по ларцу, девушка нащупала замок. Она с улыбкой взглянула на короля.
– Ларец твой, моя дорогая, но при одном условии. Ты должна поклясться, чт, о никогда не откроешь его.
Слёзы радости оказались горькими, и она поняла, что любовь его останется недосягаемой, как содержимое ларца. Невеста кивнула, поблагодарила за подарок и заперла своё сердце на замок – столь же крепкий, как замок ларца.
И жили они в приятной отчуждённости. Король не был жесток, но не уделял молодой жене должного внимания, что и разбило ей сердце. Кожа её стала бледной, волосы тусклыми, а спина согнулась от страха, словно она каждую минуту ожидала нападения. Время от времени она доставала ларец, который подарил ей муж, и рассматривала удивительную резьбу на крышке. Вскоре она перестала замечать красоту подарка и смотрела лишь на запретный замок.
Когда король отправился в далёкие земли, девушка приняла решение. Она обыскала покои мужа сверху донизу и нашла ключ, скрытый в глубине негасимого огня в очаге. Языки пламени опалили ей платье, ключ обжёг пальцы, но она решительно вставила его в замок ларца. Ключ повернулся, и обожжёнными руками девушка подняла крышку.
Из ларца вырвалось всё самое злое, пагубное, жестокое, отвратительное, ядовитое и свирепое. По миру разлетелись все несчастья и бедствия, поглотив всё хорошее. Содержимое всего одного ларца наполнило скверной весь свет.
На дне ларца осталась лишь надежда.
Глава сорок седьмая
Спустя месяц пришло время следующей церемонии чтения имён. Я готовлюсь к ней, как к свадьбе.
На моей коже новый знак, начатый моим телом и законченный Обелем. Я одеваюсь в традиционный наряд. В последний раз я надевала его на праздник в честь окончания школы. Втираю в кожу ароматное масло и выбираю одежды оранжевых и золотистых цветов. Платье, пальто и шаль скрывают мою кожу от посторонних взглядов. Закрыв глаза, я мысленно готовлюсь пережить этот вечер. Мы с мамой идём на церемонию, держась за руки, в привычном дружеском молчании. От пронизывающего холода стынут руки и замерзают на глазах слёзы.
Зал поминовения встречает нас ароматами благовоний. Пламя свечей колеблется, когда мы закрываем дверь. Верити уже в зале, на этот раз она нас не ждала. Мы с мамой выходим вперёд, проверяем страницу, на которой раскрыта книга имён, и зажигаем ещё несколько свечей. Я приношу нам по стакану воды, чтобы освежить горло во время чтения.
Мы переглядываемся. Мама кивает и ободряюще улыбается нам. Мы читаем имена, даже если никто не приходит нас слушать. Первой читает Верити, а я, прикрыв глаза, вслушиваюсь в имена, мысленно повторяя каждый слог. Вдыхая аромат благовоний, я представляю, что меня окружают души давно почивших. Тепло и сумрак зала поминовения действуют на меня умиротворяюще. Я открываю глаза, пытаюсь привыкнуть к полутьме. В зале появилось несколько слушателей, но ни с кем из них я не знакома. Пересев в первый ряд, я надеюсь побороть надвигающуюся сонливость. Сегодня мне нельзя спать. Сегодня слишком важная ночь!
Тихий, но ясный голос Верити произносит имена одно за другим, словно церковные тексты или стихотворение. Мы возрождаем здесь старые истории, вспоминая мёртвых и впуская их в этот зал пусть ненадолго. Я почти ощущаю их присутствие, чувствую переплетение наших душ.
Снова мерцают свечи… Входит ещё один слушатель. Это Обель. Взглянув на меня, он тихо садится в зале. Мама меняется местами с Верити, и теперь под высокими сводами эхом звучит её мягкий голос.
Слушая имя за именем, я думаю о той девушке, которой подарили ларец. Всю вину возложили на её плечи. Она была столь глупа, что поддалась искушению. Она выпустила на волю зло. Но создала это зло не она, а кто-то другой.
Она не просила дарить ей ларец, не собиралась ничего менять. Иногда зло просто ждёт, притаившись где-нибудь, и не важно, кто выпускает его в этот мир.
Интересно, что сделала та девушка потом? Попыталась собрать всё плохое, хватая голыми руками и запихивая обратно в ларец? Или сдалась, приняла зло и стала его частью? Или попыталась сразиться со злом? А может быть, открыла окно и выпустила всё плохое во тьму, в надежде, что никто не догадается, чья в том вина?
Мне хочется думать, что она взяла ларец и пошла с ним по свету, а встречая частичку зла, брала её в руки и укрощала добрым словом. Мне нравится думать, что она собрала все несчастья обратно в ларец и печали в мире стало меньше. Что она не поддалась злу, сохранила надежду.
Лихорадочно дыша, я поднимаюсь на подиум и встаю перед книгой. Имена выписаны прекрасным почерком, словно кости, связанные мышцами, которые на моих глазах превращаются в человека. Глотнув воды, я начинаю читать.
Не спеша переворачиваю страницу, на секунду переводя взгляд на слушателей, с которыми делю сегодня эти имена, эти мгновения, эти жизни. И вижу их всех: Оскара и Верити, Обеля и Софи, Мел и Джека Минноу. Но долго смотреть на них я не могу. Надо сосредоточиться на именах. Продолжая чтение, я достаю из кармана лист бумаги. Держа руки за книгой, чтобы не было заметно из зала, разворачиваю свой лист и кладу на книгу. Теперь передо мной новая страница. Я должна прочесть все эти имена.
Коннор Дрю, отец Оскара
Мел, рассказчица
Миранда Флинт, моя родная мать
Джоэл Флинт, мой отец
Снова охватив быстрым взглядом зал, я вижу каждого. Все молча слушают. Некоторые улыбаются – те, чьё мнение важно для меня. И я снова читаю имена. Все имена забытых, которые Верити скрепя сердце отыскала для меня в архивах. Все имена почивших пустых, которые собрал для меня Обель. Имена мёртвых, которые никогда не произносили после их смерти.
