Дайлис продолжала:
— Было бы хорошо, если бы мою новую фамилию признали официально, а дети бы носили и твою, и мою фамилии, раз уж мы разошлись…
— Послушай, Дайлис, — перебил я, — я вот только не понимаю, зачем ты вообще это сделала?
Теперь ковром заинтересовалась Дайлис. Наконец она заговорила, не поднимая глаз.
— Я знаю, что была неправа… я собиралась тебе сказать, Джо, сразу после Рождества. Но я очень торопилась. Наверное, я просто себя убедила, что пройдет время, и ты не будешь особенно возражать. Ты же сам говорил, когда родилась Глория, что тебе все равно, если ее будут звать Глория Дэй. Говорил, что это не имеет значения. Мы записали ей фамилию Стоун, только чтобы родители не удивлялись, что мы отходим от традиций.
— Дайлис, Крис им не отец, — сказал я.
— Но он хочет быть им как отец, — парировала Дайлис. — Так же, как Анджела им как мать.
Меня насадили на мой же собственный вертел. Если Анджела — как настоящая мама, почему Крис не может быть как настоящий папа? Если таковы отношения, насколько важны кровные связи и ярлыки?
— Прости, Дайлис, — сказал я. Я не собирался извиняться, но увидел, что у нее покраснели глаза.
— Ничего, — ответила она. На сей раз я налил воды ей и себе.
— Я подумала, — отважилась вмешаться Вероника, — что нам было бы полезно поговорить о Крисе. Понять, что в этой ситуации нужно ему.
— Я не возражаю, — сказал я.
Дайлис только кивнула. Она отпила воды, и я почувствовал, что она собирается с духом для долгого рассказа.
— Джо, — сказала она, — ты можешь сейчас мысленно вернуться в вечер накануне моего отъезда? Это было воскресенье, мы ездили в парк смотреть динозавров. Мы паковали вещи, и я вышла поздно вечером в магазин, мне нужно было кое-что купить. Не знаю, помнишь ты или нет.
— Угу. — Я пожал плечами. Правда в том, что помнил я все очень ясно, — благодаря своей дурацкой вылазке в сад, где я зарыл альбомы.
— Ну вот, тогда я зашла в ночную аптеку и купила тест на беременность. Понимаешь, я беспокоилась. У меня были какие-то выделения, и чувствовала я себя неважно. Понимаешь, к чему я веду?
Я понимал, причем так хорошо, что боялся даже рот раскрыть.
— В общем, — продолжала Дайлис, — это был бы ребенок Криса.
Тут я почувствовал себя, как в мыльной опере. Кульминация. По неписаному сценарию этой мелодрамы мне полагалось выступить с репликой.
— И что случилось? — сдавленно спросил я.
— У меня был выкидыш на тринадцатой неделе. Через несколько дней после нашей встречи в баре, когда мы договорились про Глорию, Джеда и Билли. Собственно, назавтра после того, как мы обсудили это по телефону.
— Помню. Почти перед самым Рождеством.
Их первое Рождество в Далвиче. Первый визит в дом Криса, превращенный заботливой Дайлис в семейное гнездышко. Я помнил, какой она была в баре. Она цвела.
— К счастью, мы ничего не говорили детям. И моей маме тоже. Хоть какое-то облегчение.
Я представил, как Дайлис изображает хорошую мину Крису в камеру; вспомнил, как выхаживал вокруг дома в День подарков, прежде чем идти домой рисовать. А я еще так себя жалел.
— Какой ужас… я и не догадывался, — сказал я.
Я представил себе все последующие печальные процедуры. Анджела как-то читала о том, что делают после выкидыша: «Остатки плода удаляют, — мрачно рассказывала она мне. — Это называется расширение и выскабливание».
— Вот с тех пор мы все пытаемся, но ничего не выходит. Но это ты наверняка и сам уже вычислил.
— Да нет, — соврал я, чтобы защитить Глорию, которая мне на это намекала.
— Проблема во мне, — продолжала Дайлис. Она вся как-то сникла. Волосы падали ей на лицо. — У меня прекратились нормальные овуляции. Как будто ранняя менопауза. Так иногда бывает, только никто не знает отчего.
Сроки поехали, подумал я. У нас с ней никогда не было проблем с зачатием. Дайлис, кажется, прочла мои мысли, потому что сказала:
— Похоже, что в этом смысле тебе досталось от меня все лучшее.
Секс и рождение — вот что, по большей части, связывало нас с Дайлис. Спустя три года это казалось нереальным. Женщина передо мной была непохожа на Дайлис ни в каком виде. И на Глорию тоже. Она стала другим человеком, чьи жизненные силы на исходе. Она выпрямилась и оглядела себя, словно приглашая меня сделать то же.
— Вот что бывает от попыток искусственного оплодотворения, — сказала она, — и лекарств для повышения фертильности. Только толстеешь и пухнешь. Это гормоны. Знаешь, это настоящая агония, тебя просто убивают… И вряд ли что-нибудь получится. Не выходит. — Она покачала головой. — Все, я слишком устала. С меня хватит.
Наступила пауза, которую мне нечем было заполнить, разве что какой-нибудь банальщиной типа «Ну Дайлис, ты же не старше меня, у тебя еще много времени впереди». Я оставил эти утешения при себе.
— Дайлис, — сказала Вероника, — если хотите отдохнуть…
— Нет, ничего, — ответила Дайлис. — Надо бы уже с этим разделаться. Я еще ничего не сказала про Криса.
Тут передо мной забрезжил шанс вступить в запретную зону.
— Мне, пожалуй, трудновато было принять его. Понимаешь, это нелегко. Да мы же даже ни разу не встречались.
— Я не хочу, чтобы вы встречались, Джо! — тут же ответила Дайлис.
— Почему?
— Да неужели неясно! — вдруг взорвалась она. — Ты бы его высмеял, и все! Вы с Карло и Кенни. Трое мудрецов! Художники, понимаешь! Сделали бы из него чучело смеха ради!
Мне едва ли удалось бы возразить. Я сам говорил Дайлис про него «хам и ботаник в шортах».
— Ты поставь себя на его место, Джо! — Дайлис теперь смотрела мне прямо в глаза. — Представь, что тебе дети все время только и твердят, какой у них замечательный папа, да какой он прекрасный, да как он сам о них заботится, да как смешно шутит, да как вкусно готовит, да как разрешает есть рыбу с чипсами прямо на диване! Особенно мальчики…
Тут я залепетал что-то бессвязное. У меня перед глазами все завертелось. А Дайлис все говорила:
— Папа, мол, мне разрешает есть чипсы перед телевизором, да папа мне разрешает быть феей Динь-Динь, да папа мне котенка купил!
— Слушай, они же не все время такие, — удалось вставить мне. — Они уже научились не говорить так. Они так стараются быть справедливыми.
— Стараются, стараются, — ответила Дайлис. — Ладно, ты прав. Но когда они все же это говорят, становится очень обидно! А когда Крис всего этого не слушает, ему приходится возиться со мной, которая скучает по ним, когда они у тебя. Да еще Крис то и дело возит меня по клиникам. Ему только и нужно… — она осеклась и продолжала тише: — Крису только и нужно, что стать приличным отцом — фигурой отца для детей, с которыми он, между прочим, живет в одном доме и одной жизнью, и на чьей матери женат.
