— Благодарю вас, — прошептала Амабел.
Через полчаса, в шляпе и накидке, Мэри смотрела в окно кареты. Лошадиные головы загораживали ей вид, но она все же заметила, что дорога в Эбботс-Энд заполняется людьми. Сторонники Белого Принца со всех сторон направлялись в городок. Когда они уже подъезжали, им бросились в глаза разгонявшие тьму факелы.
— Это мятеж! — воскликнула Амабел, схватив Мэри за руку. — Я уже отсюда слышу крики… Я боюсь! Что, если сэр Руперт уже успел его повесить?
— Ты не должна даже думать об этом! К тому же при таком стечении народа сэру Руперту не позволят совершить это черное дело. Я думаю, он не будет рисковать.
Чем ближе они подъезжали, тем теснее становилось на дороге от людей, повозок и карет. В нескольких сотнях ярдов от моста Амабел опустила стекло со своей стороны и окликнула какого-то человека:
— Что случилось, Джейкоб?
Присмотревшись, Мэри увидела, что это не кто иной, как Джейкоб Райт, державший на плече одного из своих сыновей. Амабел не могла расслышать его ответа, поскольку со всех сторон их окружала толпа. Она высунулась из окна, а Джейкоб пошел рядом с каретой, которая в это время пересекала мост.
Минуту спустя Амабел пересказала все Мэри.
— Сэр Руперт нашел Лоренса в конюшне рядом с кузницей два часа назад. Когда распространился слух о том, что Белого Принца поймали, его сторонники поспешили в город. Ты видишь, чего нам удалось достичь? — воскликнула она с гордостью. — Люди идут сюда из самого Честерфилда! Его любят, Мэри! Только мы должны поскорее попасть туда. Джейкоб говорит, что уже стало известно, кто он. Сэр Руперт непременно постарается его уничтожить!
Кучер погонял лошадей. Узнав экипаж Рейнворта, толпа почтительно расступилась. Мэри слышала разочарованные возгласы, когда люди убеждались, что лорда Рейнворта в карете нет.
— Хью тоже уважают, — сказала Амабел. — Все знают, как он заботится о своих арендаторах. Я надеюсь, что ему удастся остановить это безумие, прежде чем Лоренс или другие невинные люди пострадают.
Мэри смотрела на нее и удивлялась, что в свои шестнадцать лет Амабел взрослее Джудит и Констанции. Она видела в толпе много женщин и детей — здесь и правда были невинные люди! — но ей не приходило в голову, что солдаты могут применить оружие.
Экипаж приближался к рыночной площади, и Мэри чувствовала, что ей становится дурно от страха. Крики слились в ее ушах в постоянный гул.
— Их здесь, наверное, тысяч пять и даже больше! — воскликнула она. — А солдаты верхом с обнаженными саблями! О боже!
Мэри понимала, с какой легкостью это скопление народа могло превратиться в неуправляемую обезумевшую толпу. От страха она едва могла дышать. Если бы Хью был здесь, он смог бы предотвратить несчастье, но его нигде не было видно…
Когда карета наконец выехала на площадь, перед ними предстало такое страшное зрелище, что Мэри едва не потеряла сознание.
На эшафоте футов в пятнадцать высотой у наспех сколоченной виселицы стоял с петлей на шее Лоренс с окровавленным лицом. Палач держал его за плечо.
Амабел громко ахнула. Мэри притянула ее к себе, и Амабел разрыдалась, уткнувшись ей в шею.
— Он жив, Белла! — прошептала Мэри. — Главное, он жив!
Она видела, что Лоренс стоит обеими ногами на досках, но нетвердо, покачиваясь, и то и дело поводит головой, как будто стараясь избавиться от петли: Очевидно, он находился в полубессознательном состоянии и плохо понимал, что с ним происходит…
Хью пробирался по Черч-стрит, крепко держа за руку Джеффри Миклса. Он не боялся, что тот вырвется и убежит, но опасался, что толпа может их разлучить.
С того момента, как Хью расстался с Лоренсом в конюшне, ему казалось, что он живет в каком-то кошмаре. Время летело неумолимо. Явившись в контору Миклса, Хью узнал, что тот уехал на целый день. Где его найти? Клерки долго переминались с ноги на ногу и переглядывались, но наконец сообщили, что Миклс скорее всего в пабе или в пивной одной из гостиниц — в «Дельфине» или в «Кошке со скрипкой».
Миклс был горьким пьяницей. Хью понял это сразу, когда нашел его наконец на окраине городка в каком-то жалком заведении, кишащем крысами. Ему пришлось силой вытащить Миклса из-за стола во двор и окунуть головой в кадку с дождевой водой, чтобы привести его в чувство.
Миклс сопротивлялся, отдуваясь и плюясь. Но Хью уже знал, что Лоренса поймали, и был готов на все. Миклсу здорово от него досталось, хотя это едва ли можно было назвать дракой: Миклс с трудом держался на ногах.
Только повалив своего противника на снег, Хью сумел объяснить ему, в чем дело. Потасовка освежила адвокату мозги, и он выслушал Хью, трезвея с каждой минутой. Лицо его омрачилось. Было видно, что все эти годы совесть не давала Миклсу покоя.
— Я не стану скрывать правду ни минутой дольше, — сказал он. — Ведите меня к сквайру Кабли! Он единственный, кто может остановить сэра Руперта.
Когда Хью дотащил Миклса до площади, он ужаснулся тому, что увидел. Сэр Руперт, взобравшись на эшафот, призывал толпу позволить ему осуществить акт правосудия, которого он добивался два года, — повесить преступника и негодяя Белого Принца. Хью с ужасом чувствовал, как сэр Руперт постепенно подчиняет себе слушателей своим ровным твердым голосом.
— Лоренс Самеркот всем вам досадил — всем без исключения! Наконец-то нам удалось вывести его на чистую воду! Чего он рассчитывал достичь, прикидываясь защитником бедняков? Вернуть себе наследство, на которое он утратил все права! Он собирал награбленное у порядочных людей, чтобы обеспечить себя. Повесить его! Повесить за презрение к законам Англии и к нам всем!
Одобрительный гул сотряс толпу, поднимаясь над соломенными крышами в темное небо. Миклс забормотал, что он пришел поздно, слишком поздно.
— Нет, не поздно! — Хью потащил его к эшафоту.
В это время раздался новый вопль толпы:
— Да здравствует Белый Принц!
Хью увидел впереди солдат с саблями наголо. Еще несколько минут, еще какая-нибудь провокация — и площадь превратится в кровавое месиво. У толпы нет никаких шансов против вооруженных солдат.
Сэр Руперт снова обратился к народу, своим четким ровным голосом перечисляя преступления Белого Принца. Толпа заколебалась — сэр Руперт умел убеждать.
«Только бы успеть добраться до эшафота! — думал Хью. — Еще несколько шагов…»
— Смерть Белому Принцу! — кричали сторонники сэра Руперта.
Хью наконец добрался до ступеней, охраняемых солдатами. Его узнали и пропустили. Ступени и эшафот дрожали у него под ногами, и Хью забеспокоился, выдержит ли это сооружение, — ведь он тащил за собой адвоката.
Их появление на эшафоте произвело огромное впечатление. Толпа стихла. Некоторые выкрикивали его имя, и Хью это поразило. Он вглядывался в освещенные факелами лица. В основном это были фермеры, но попадалась и «чистая» публика. Неподалеку от эшафота он увидел свою карету, а в ней Мэри и Амабел. Высунувшись из окна, сестра что-то ему крикнула, но он не расслышал.
