– Ух ты, – негромко сказал Дэйв, когда Борис закончил рассказ, – это полный отпад, приятель… то есть, типа крутая линия… это кайф и балдеж.
– А у тебя был когда-то такой, гм, опыт или такие чувства?
– В смысле, с Деб? Не-а, вообще-то нет… ну, может, какая-то ерунда в детстве типа подглядывания через окошко в ванной, такая вот ерунда. Но, по-моему, я всегда был слишком тупой. Да и мы вообще в разных школах учились. В общем, такого просто никогда не случалось.
– А как насчет того, чтобы теперь этим заняться?
– В смысле, реально ей вдуть? Деб?
– Угу.
– Ну, это типа круто, приятель. Не знаю, как моя старуха это воспримет…
– Не знал, что ты женат.
– Ну, вообще-то мы подумали, что прямо сейчас это не лучшая реклама, а потому решили особо не выступать. Но штука в том, что она и так чертовски дергается насчет Дебби, а если я реально ее оттрахаю, у нее вообще может крыша слететь… врубаетесь?
– Мы могли бы ей сказать, что использовали вставки – что все фрагменты с реальным сексом сыграл кто-то еще.
– Гм. – Дэйв явно сомневался, но и слишком обеспокоенным тоже не выглядел. – Ну да, это могло бы сработать… да и, если честно, она в последнее время сплошная заноза в жопе. – Он пожал плечами. – В общем, приятель, если Деб не прочь, я готов.
– Но тебя это особенно не заводит?
– Ну, вообще-то у меня сейчас такие дела, приятель, что на сексе я уже особо не торчу… у меня сейчас типа духовный задвиг, врубаетесь? То есть у меня типа пошел кое-какой крутой балдеж, и секс стал типа, ну, знаете… неуместным. Так, что ли, говорят?
– Но ведь ты сможешь немного воздержаться от этого балдежа, верно?
Дэйв рассмеялся.
– То есть, типа, так немного, чтобы родную сестру уебать?
– Ну да. И еще чтобы врубиться в то, что ты делаешь.
– Ясное дело, приятель, если у меня на нее встанет, я воткну.
– Что ж, вполне откровенно.
– Ну да, знаете, я ведь здесь не трахаться, приятель, я здесь типа кайф ловить… то есть я врубаюсь во все те крутые линии, которые вы тут излагали, и… ну, знаете, я типа отрываюсь, врубаетесь?
– Врубаюсь, – сказал Б.
Поскольку доктор Вернер посоветовал дать Энджи выходной, решено было на следующее утро начать эпизод с Дэйвом и Дебби.
Свежая и цветущая Дебби Робертс уже не один год была любимой старшеклассницей всей Америки, ладной как кнопочка. Голливуда она достигла путем получения желанной короны «Мисс Американская Старшеклассница» и теперь была звездой телесериала «Соседка». Это идущее в прайм-тайм шоу – классика в традиции «Не тронь, а то пукну» – имело весьма солидный рейтинг среди пожилых телезрителей и в то же самое время, из-за идиотского закадрового смеха и нескончаемого содержания, не пользовалось успехом у людей моложе сорока. Подобно Анджеле Стерлинг, Дебби жаждала перемены имиджа. По иронии, однако, несмотря на ее широкую известность как девушки свободомыслящей, а в личной жизни – как «потаскушки extraordinaire», за последние два года от Дебби в качестве «Барби» («Соседки») потребовалось выдать такое колоссальное число бессодержательно-прелестных выражений и мин, что ее замечания на предварительном обсуждении сценария с Борисом, Тони и Дэйвом приобрели оттенок любопытной несообразности.
– Боже мой! – воскликнула Дебби, удивленно, хотя и не без интереса, распахивая глаза – Вы хотите сказать, он действительно должен будет меня (она сглотнула) трахнуть? Дэйви?
– А что, большое дело, сеструха? – лениво протянул Дэйв. – Нам только придется уладить его с Трикс – она может чертовски взбелениться.
– С Трикс? Господи, а как насчет мамы?!
– Нет-нет, мы вот как сделаем, – объяснил Борис. – Мы скажем, что это были вставки – я имею в виду съемку настоящих любовных сцен. Мы скажем, что использовали там дублеров.
Дебби в очаровательной озадаченности перевела взгляд с Дэйва на Бориса.
– А мы не можем и правда так сделать?
Борис покачал головой.
– Дело в том, что это будет иметь иное качество – иной… эстетический тон. Все это покажется фальшивым.
– Кроме того, – добавил Тони, – с дублерами нельзя панорамировать – приходится всякий раз срезать.
– Врубаешься? – спросил у Дебби брат.
По-прежнему с широко распахнутыми глазами, девушка кивнула каждому из них по очереди, демонстрируя понимание.
– Думаю, да. И потом, у мамы все равно будут из-за этой вещи истерики… неважно, как мы это сделаем.
– Когда ты, Дебби, получишь за это Оскара, у твоей мамы точно никаких истерик не будет, – заверил ее Тони.
Девушка хлопнула в ладоши, затем схватила Дэйва за руку, лучась восторженной улыбкой.
– Ах, как это было бы колоссально!
Таким образом, к середине утра они уже снимали, как Дебби раздевается («Самое вкусное – в самом начале, а, Б.?» – вставил Тони) на переднем плане, тогда как на заднем плане ее брат сидел на корточках спиной к камере (и к Дебби), разжигая камин.
– Господи, у меня даже нижнее белье промокло, – прозвучала реплика, когда девушка разделась до белых трусиков и лифчика.
– Ну так снимай его, – отозвался Дэйв. – Ты же не хочешь заработать воспаление легких. – Протягивая руку себе за плечо, он язвительно добавил: – Не беспокойся, я не смотрю.
– Дурачок, – хихикнула Дебби и отдала Дэйву свои скудные причиндалы. Тот несколько секунд подержал их перед собой в вытянутых руках, рассматривая, – сперва лифчик (восхищенно при этом присвистнув), затем трусики. – Эй, а сквозь них огонь видать! Ха, могу спорить, они тебя как следует согревают!
– Ты ненормальный, – сказала девушка и снова рассмеялась, пока Дэйв располагал трусики и лифчик рядом с другой ее одеждой на каминном экране. Дебби тем временем закуталась в одно из одеял и присела рядом с ним у камина, наклоняясь и тряся распущенными волосами, чтобы просушить их.
– Теперь твоя очередь. – Дэйв поднялся и встал у нее за спиной, чтобы снять с себя всю одежду. Он вручал ей по одному предмету за раз, а Дебби, сунув руку за плечо, брала их и точно так же, как он, развешивала на другом конце каминного экрана.
– Ух ты, – прошептал Тони Борису еще до того, как Дебби сняла трусики. – У нее как пить дать одна их самых классных жоп в индустрии!
Борис кивнул, соглашаясь.
– И чудные сисечки.
– Идеальные сисечки, – согласился Тони. – Кто-нибудь из твоих знакомых ее ебал?
Борис, вглядываясь через видоискатель, равнодушно пробормотал:
– Ну да… думаю, один-двое… может, трое.
– И что они говорят?
– Классно.
– Не сомневаюсь, – отозвался Тони, не сводя с девушки глаз. – А они не говорили, что это было странно?
