— Если кто-нибудь двинется, Керивен больше никогда не сможет похвалить вас за ваши геройские подвиги, — тихо прошипел Конан, но в шатре стояла такая тишина, что все ясно услышали сказанное. — Пусть все покинут шатер. Эту падаль можете взять с собой, — он кивнул в сторону обезглавленного трупа. — Можешь отпустить его, он не будет делать глупостей, — улыбнулся он все еще неподвижно сидящему вождю.
Тот смог лишь утвердительно кивнуть головой. Соланна убрала меч и села на подушку возле старика. Конан последовал ее примеру.
— Теперь мы поторгуемся, Керивен. Так во сколько ты оцениваешь свою жизнь?
— Ты уже отнял у меня жизни моих людей, — отрезал старый вождь. — Может быть, этого достаточно?
— Об этом мы поговорим чуть позже, — ответил Конан. — А сейчас речь идет о твоей жизни. О вероломности, с которой вы нарушили традиции гостеприимства вашего племени, мы тоже поговорим потом. Сейчас я хочу слышать твою цену. И, надеюсь, она не слишком отличается от того, что думаю я, — холодно улыбнулся огромный киммериец.
— Двести туранских золотых, — быстро сказал испуганный вождь, до которого только сейчас дошло, что он находится полностью во власти Конана.
— Ну, для ровного счета пятьсот, — поправил его Конан, и старик осмелился лишь снова утвердительно кивнуть. — А теперь сколько за то, чтобы я забыл о нападении на гостя? Думаю, что если другие племена узнают об этом, то почтенный Керивен да и все его племя долго не задержатся на этом свете. Так ведь? — обратился он к неподвижно сидящей Соланне.
— Скорее всего, так и случится, — кивнула Соланна, опершись локтями о колени.
— Пять тысяч, — рявкнул Конан. Керивен заломил поднятые вверх руки:
— У меня нет столько денег.
— Есть. Ты получил целую партию оружия бесплатно. Правда, у тебя возникнут трудности с объяснениями смерти Авенадора, но это твои проблемы. Я думаю, мы договорились. Сейчас ты мне отдашь деньги, и мы сразу уедем. А чтобы тебе ненароком не пришло в голову что-нибудь неподходящее, проедешься немного с нами. И для твоих старых костей будет полезно.
Керивен продолжал некоторое время сидеть с заломленными руками, вытаращив глаза. Потом наконец, потянувшись к центральному шесту шатра, снял висевший на нем костяной свисток и свистнул в него.
Внутрь шатра вбежал мощный воин и поклонился, видя, что все трое спокойно сидят на подушках.
— Лодсор, открой сундук и вынь оттуда приготовленные деньги. Отдай их этому отважному воину, который спас нас от мошенничества торговца. Мы чуть не купили партию испорченного оружия.
Конану понравилась изобретательность старика. Он с каменным лицом принял объемистый мешок и уложил его в седельную сумку своего коня.
Затем все трое отправились на прогулку по окрестностям в направлении, которое совершенно случайно совпало с тем, куда собирались ехать Конан и Соланна.
* * *
Через три дня езды по пустыне Соланну уже начало утомлять однообразие местности. Она старалась хотя бы глазами найти в окрестностях что-либо, не похожее на дюны и песок.
— Посмотри, — указала она рукой влево от дороги, по которой они ехали. — Там что-то есть.
— Какой-то покинутый город или поселок, — махнул рукой Конан, — который засыпали пески.
— Поедем посмотрим, — восторженно вскрикнула девушка. — Наверное, это город, я вижу стены.
— Ну и что мы там увидим, — с сомнением покачал головой Конан. — Ничего там уже не осталось. Город хорошо виден с караванной тропы, так что его давно уже разграбили. Мы только потеряем время, да проедем лишний путь.
— Но мы же не спешим, — Соланна умоляюще смотрела на него своими зелеными глазами, так что Конан не смог устоять.
— Ну вот, всегда так, — пробурчал он и повернул коня к городу.
* * *
Город, а это был именно город, приближался понемногу. Его стены вырастали все выше и оказалось, что они вовсе не разрушены, как виделось издалека. Конечно, кое-где необходим был ремонт, но, в общем, укрепления выглядели достаточно грозно. Исключение составляли городские ворота. Их вообще не было, на их месте в стене зиял огромный пролом. Конану это показалось странным, но Соланна твердила, что им ничто не может грозить, и старалась выглядеть мужественной. Видно было, что ее снедает любопытство.
Они въехали внутрь города и сразу же оказались в фантастическом переплетении узких и кривых улочек. Дома выглядели более ветхими, чем городские стены, и многие из них готовы были рухнуть в любой момент. Конан и Соланна держались середины улицы, но в случае падения какого-нибудь строения, им бы это вряд ли помогло спастись, ибо ширина улицы была явно недостаточна.
— Может, лучше уедем отсюда? — вдруг неожиданно спросила Соланна, испуганно оглядываясь вокруг.
— Сейчас, когда близится вечер, а мы потратили на этот крюк почти полдня? — усмехнулся Конан. — Нет, будем искать дом, годный для жилья. Хотя бы выспимся сегодня под крышей над головой.
Соланна, сделав вид, что успокоилась, последовала за Конаном.
Безошибочный инстинкт киммерийца к ориентации на местности привел их на квадратную площадь, образованную дворцами из серого камня, которые находились в разной степени разрушения.
Угол площади слева от них занимала темная и хмурая масса какого-то храма. Высокое квадратное здание венчала плоская крыша с куполом посередине. Всю крышу вокруг купола украшало бесчисленное количество башенок. Она была просто усеяна ими.
— Это бессмысленно, — покачала головой Соланна, с интересом глядя на храм, — это совершенно бессмысленно…
— Множество всевозможных культов создают вокруг себя тайну тем, что действия их жрецов бессмысленны, — пробурчал Конан, который верил в единственного бога, да и то не слишком. Бог Кром, однако, никогда никому не помогал, и, кроме того, был мстительным богом, которого было нужно чуть-чуть опережать, и все. Как истинный киммериец, Конан верил скорее в силу своего меча, чем в божественную силу.
Соланна с этой минуты держалась поблизости от него. Начало медленно темнеть. Конан выбрал дворец недалеко от храма, у которого еще сохранилась часть плоской крыши. Остальные здания вокруг, как он быстро убедился, этой роскошью уже не обладали.
* * *
— Похоже, что дождя сегодня не будет, — Соланна, сидя на коне, потянулась, — но так приятно снова спать под крышей.
Найдя комнату, отвечающую их нехитрым потребностям, они распаковали вещи, необходимые для ночевки.
Девушка завернулась в два шерстяных одеяла и, едва закрыв глаза, уснула. Конан подошел к тому, что когда-то было окном. Он выглянул наружу и увидел, как на небе над темным куполом храма поднимается круглая луна.
Снаружи было тихо. Продувающий улицу слабый и тихий ветерок едва слышно перекатывал отдельные песчинки, которые за эти годы засыпали городские улицы. Тихий шелестящий звук успокаивал нервы, и киммериец, который с юных лет привык не доверять незнакомым местам, начал расслабляться. Напряжение, с которым он вслушивался и вглядывался в темноту, понемногу исчезало.
