— Тогда подари. Это — одна из немногих книг, отсутствующая в нашей библиотеке. Где она у тебя лежит?
— На работе, в кабинете.
Кажется, я на пару секунд теряю контроль над своим лицом.
Еще бы! Половину тиража нам действительно удалось сжечь, вторую половину вначале замолчать, а потом постепенно выкупить и уничтожить. Естественно, как только книгу сканировали и выставляли в одной из вирт-библиотек, мы немедленно выкупали у владельца уцелевший экземпляр, а библиотекарю предъявляли завещание автора, требующее уничтожения его изобилующей ошибками книги. Последние четыре года книга нигде не всплывала, мы решили, что уже все. И вот — еще один экземпляр!
Будем надеяться, что последний.
— Знаешь, мне не хотелось бы расставаться со столь редкой книгой…
— Придется.
— Не понял. А если я не захочу ее дарить?
— Захочешь.
— Почему?
— Сейчас объясню. Только вот убежусь, что вирту ничто не угрожает… Кирилл, это Логвин. Уже три ноль семь. Что с виртом?
— Слава Богу, ничего, — отвечает Кирилл, и я вижу, как прямо на глазах его отпускает нечеловеческое напряжение. Впрочем, люди на нечеловеческие напряжения не способны. Это доступно лишь нам, Хранителям.
— А ты уверен, что ни одна бомба действительно не сработала? Вдруг мы просто пока еще не наблюдаем результатов?
— Ни один детектор никаких последствий воздействия вирусов, грибков и прочей дряни не обнаруживает. Мы можем не видеть сам новый вирус, но всякое разрушение любой конструкции вирта обнаружим почти сразу. Спасибо тебе, Логвин! Если бы не ты — трудно представить, что произошло бы. Тебе, кстати, удалось задержать Заратустру?
— Нет. Но, думаю, это уже неактуально.
— В общем-то да. Наши спецы сейчас разбираются с этим стеганографическим вирусом-грибком. Думаю, через недельку-другую мы уничтожим все споры.
— Будем надеяться. Мне можно не приезжать? Чрезвычайное положение отменяется?
— Да-да, конечно! Отдыхай. И еще раз спасибо за службу. Пока устное, но о его материализации я позабочусь.
— Не смею возражать любимому шефу.
Отключившись, я пристально смотрю на Юрчика.
— Так почему я захочу отдать тебе книгу, которая нужна мне самому? напоминает Юрчик.
— По ее материалам ты делал доклад на форуме у Карлсона, верно?
— Делал. Я собирался диссертацию на эту тему писать. Книга надоумила. Правда, теперь, когда я вот-вот стану…
Оглянувшись на Клео, Юрчик меняет окончание фразы.
— …знаменитым, мне вряд ли захочется заниматься такими мелочами.
— Ты отдашь мне эту книгу в обмен на дозы.
— Какие дозы? — не понимает Юрчик. Еще раз оглянувшись на Клеопатру, он просит: — Клео, ты не могла бы принести нам по паре бутербродов и термос? Что-то я проголодался. А Логвин, насколько я понимаю, не откажется от чая.
— Вот-вот. Сам «Хеннесси» хлестал, а гостю — только чай…
Подозрительно посмотрев на нас обоих, Клеопатра выходит из фуры.
— Философского камня, что ли? — спрашивает Юрчик, едва за нею захлопывается дверь.
— Разве гениальность — не отдельный товар?
— Книгу ты мне отдашь в обмен на китайский красный, который принял, считая его философским камнем.
— Китайский… красный?.. — удивляется Юрчик.
— Чайна рэд. Когда-то, до появления виртаина, это был самый страшный наркотик, Эффект привыкания возникает после первой же дозы, та печаль, которую ты уже чувствуешь, — первый признак ломки.
— Вы, даймоны, нас… обманули? — никак не может поверить очевидному Юрчик. — Меня и всех моих друзей? Но зачем?!
Вскочив со стула, он начинает бегать, словно тигр в клетке.
— Затем, что вы представляли огромную угрозу для вирта. А раз представляли — значит и будете представлять. Кроме того, вы слишком много узнали того, чего не должны были знать. А ну как все люди поймут, что ваша реальность — всего лишь виртуальность даймонов? Реал рухнет, как вы это чуть было не сделали с виртом. Поэтому все заговорщики подлежали нейтрализации. Но убить вас всех значило бы привлечь нежелательное внимание. А чайна рэд — абсолютно безупречный с точки зрения закона способ. Все равно что самоубийство. Вы сами, добровольно, примете оставшиеся вам по жизни дозы.
— Мир даймонов — лжив и жесток! — бросает мне в затылок неслышно появившаяся Клео. Никаких бутербродов в ее руках нет — Клеопатра за ними не ходила. Вместо этого она, нимало не стесняясь, подслушивала наш разговор. Воспользовалась тем, что я сижу спиной к двери, и…
Негодяйка.
Заратустра не сводит с Клео восхищенного взгляда. Наверное, эта распутная и лживая женщина сейчас очень красива. Но недолго ей осталось наслаждаться собственной красотой. Оказывается, Юрчик уже успел ей все рассказать. И напрасно: теперь придется убрать и Клеопатру тоже.
— Я объяснял вашему избраннику, что реальность — для нас она вторичная во многом копирует наш, первичный мир. Что внизу, то и наверху. Наш, истинный мир ничуть не более лжив и жесток, чем ваш. Вы, например, устроили целый заговор, чтобы разрушить то, что создавалось десятилетиями упорного труда тысяч людей. Разве это не жестоко? И разве всякий заговор — не ложь в ее первозданном виде?
— А если мы или кто-то из наших друзей сейчас выйдут в вирт и расскажут все о даймонах, о том, что реальность — это всего лишь виртуальность даймонов? — пытается угрожать мне Юрчик.
— То над вами посмеются и посоветуют поменьше смотреть фантастических фильмов. Сюжеты на эту тему еще в конце прошлого века появились — с нашей подачи, разумеется. Теперь мы не боимся, что кто-то раскроет тайну Реальности. Она — секрет Полишинеля, в который никто не верит. Никто кроме вас, разумеется!
Юрчик даже не подозревает, насколько он сейчас смешон. Это надо же было поверить в такую глупость! С его-то коэффициентом интеллекта! Нет, воистину, как только речь заходит о вещах действительно серьезных, местный бог отнимает у обывателей разум.
А скоро Заратустра потеряет не только разум, но и жизнь. Против чайна рэда, как и против виртаина, нет противоядия. И Винтерпол никогда не найдет поставщиков ни того, ни другого, ведь многие из них — Хранители и обладают сверхвозможностями. А наркотики, реальные и виртуальные — наш самый надежный источник доходов.
Может, рассказать обо всем этом Юрчику и Клеопатре? На прощание. Все равно им недолго осталось жить, все равно им никто не поверит, даже если они разместят эту информацию в какой-нибудь гостиной вирта.
Нет, не буду. Во-первых, это было бы нерационально. Во-вторых, категорически запрещено кодексом Хранителей. В-третьих, зачем? Я же не обыватель, который, дабы потрафить чувству собственной важности, готов совершить любую глупость. Я — Хранитель, и этим все сказано. Мы храним Галактику от разрушения, а следовательно — и от распространения любых форм жизни, кроме собственной, потому что только мы — полноценная раса, способная полностью адаптироваться к любой окружающей среде. Все остальные начинают делать невообразимое — переделывать созданную Демиургом Вселенную!
