— Дорогой, я не понимаю, как мы можем постоянно ссориться из-за столь важных вещей и все же сохранять… эту связь. Я счастлива только рядом с тобой. Но иногда и несчастлива — как никогда и ни с кем.
— Мы сумеем найти способ обрести счастье. Иного выхода просто нет, — тихо сказал Себастьян.
Носильщики резко остановились, и Себастьян понял, что они находятся у крыльца дома Саттонов. Он предложил руку Серене и на секунду крепко сжал ее пальцы. Взгляд его красноречиво говорил о том, чего не могли вымолвить уста. Но он тут же отпустил ее руку, заплатил носильщикам и показал на дверь.
— Пойдем? Нам пора.
Серена кивнула и положила руку на сгиб его локтя.
— Сделай все возможное, чтобы представить Джонаса в наилучшем свете.
— Он будет здесь? Прошлой ночью он сетовал, что не получил приглашения.
— Абигайль говорила, что у мистера Саттона нашлись веские аргументы в пользу этого молодого человека.
— Прекрасно… и если я не ошибаюсь, у нас появился ДРУГ.
Случайно повернув голову, Серена увидела темную фигуру, энергично шагавшую по тротуару.
— Вот и он. И выглядит весьма элегантно. Даже Марианне нечего будет возразить против его внешнего вида.
— Ты права. Подождем его?
Себастьян уже успел помахать Джонасу.
— Иди встречай его. Я пока войду. Так будет выглядеть приличнее.
— Как скажешь.
Себастьян постучал в дверь, прежде чем устремиться навстречу Джонасу Веджвуду.
— Приятная встреча, Веджвуд. Вы к Саттонам?
— Сегодня утром я совершенно неожиданно получил приглашение, мистер Салливан.
Джонас протянул руку и поклонился. Он был красен как рак.
— Прошу прощения за вчерашнее недостойное поведение, сэр. Страшно представить, что вы обо мне подумаете.
— Господи Боже, что я о вас думаю? Вы не совершили ничего предосудительного. Вполне обычное мужское дело. Немного увлеклись кларетом. Все мы бывали в таком состоянии, и я уверен, что еще не раз будем.
Он энергично пожал молодому человеку руку.
— И не вспоминайте об этом. Похоже, утро у вас было нелегким, — сочувственно заметил он.
— Не слишком приятным, — смущенно признался Джонас. — Но к счастью, все довольно скоро прошло. Теперь я прекрасно себя чувствую.
— Вот и хорошо. Пойдем, и вы уж потрудитесь устроить деликатную осаду прелестной мисс Саттон.
— Сомневаюсь, что миссис Саттон это позволит, — вздохнул Джонас.
— Я сказал «деликатную», друг мой, — подчеркнул Себастьян, берясь за молоток. — Если мы правильно разыграем карты, почтенная миссис Саттон ничего не заподозрит. А, Моррисон, не так ли? Добрый вечер.
— Добрый вечер, сэр. Мистер Веджвуд.
Дворецкий поклонился и широко распахнул двери. Они прошли в переднюю, где лакей снял с них плащи.
— Гости собрались в гостиной, джентльмены, — сообщил Моррисон, подходя к лестнице. Молодые люди последовали за ним.
Двойные двери были распахнуты.
— Сэр Себастьян Салливан и мистер Веджвуд! — объявил Моррисон.
Стоило видеть выражение лица Марианны, когда она выступила из круга гостей и направилась к новоприбывшим. Очевидно, в ней боролись противоречивые чувства — искренняя радость от прихода одного гостя и холодность при виде другого.
— Мистер Салливан, счастлива видеть вас!
Она присела и с приветливой улыбкой протянула руку. Себастьян поднес ее к губам.
— А я счастлив оказаться здесь, мэм.
Марианна повернулась к Джонасу, и когда тот низко поклонился, не предложила ему руку, а просто кивнула.
— Мистер Веджвуд.
— Миссис Саттон!
Джонас бросил досадливый взгляд на Себастьяна, но огорчение оказалось недолгим, когда к нему ринулся Уильям.
— Джонас, дорогой мальчик! Мистер Салливан, добро пожаловать, добро пожаловать. Пойдемте выпьем по бокалу вина. Сегодня только шампанское, ничто другое не могло удовлетворить мою дорогую жену. Только самое лучшее. Думаю, вы уже знаете присутствующих, мистер Салливан… Взгляните на леди Серену. Хороша как картинка! И хотя не следовало этого говорить, моя малышка Абигайль сегодня неотразима!
Он нежно посмотрел туда, где стояли Абигайль, Серена и кое-кто из гостей.
Абигайль действительно выглядела очаровательно. Мать, несмотря на все свои недостатки, знала, как представить дочь в самом выгодном свете. Верхнее платье было цвета слоновой кости, нижняя юбка — цвета анемона. Фижмы выбрали очень скромные, как пристало дебютантке. А светлые волосы перехвачены на лбу голубой, расшитой жемчугом лентой и обрамляли лицо мягкими локонами. Наряд отличался изысканностью и прекрасно оттенял красоту девушки. Хотя Себастьяну нравились более яркие тона: пламенный, серебряный и черный, — он мог вполне оценить привлекательность Абигайль.
Джонас не сводил с нее глаз и отвечал на тирады Уильяма исключительно междометиями. Будучи человеком проницательным, быстро сообразил что к чему.
Лакей принес шампанское. Джонас взял бокал, поблагодарил и как во сне двинулся к Абигайль.
Уильям глянул на Себастьяна. Марианна еще утром поделилась с мужем надеждами на то, что мистер Салливан может сделать предложение, но, по мнению хозяина дома, это весьма сомнительно. Себастьян едва глянул на Абигайль, зато Уильям подметил его быстрые взгляды, устремленные украдкой на леди Серену. Это вполне понятно: леди Серена принадлежит совсем к другому классу, взрослая женщина и, судя по всему, с немалым опытом. Он ни за что не назвал бы ее авантюристкой, но леди Серена Кармайкл ни в коем случае нельзя назвать невинной девицей. И похоже, с мистером Салливаном она каким-то образом связана. Разумеется, не его это дело, но…
— Полагаю, вы не нуждаетесь в представлениях, мистер Салливан, так что самое время пообщаться со знакомыми.
Себастьян подошел к компании, окружившей Серену, и поклонился всем сразу, прежде чем склонить голову перед Абигайль, чтобы поцеловать руку.
— Поздравляю с дебютом, мисс Саттон.
— Это совсем маленький дебют, — чуть нервно рассмеялась она.
— Совершенно верно. Но и маленький дебют тоже неплохо. Зачем спешить?
— Действительно, мисс Саттон, зачем торопиться? — подхватил Джонас. — Большое вырастает из малого.
— О, я знаю, — рассмеялась Абигайль. — Однажды у меня был крошечный кролик, и не успела я оглянуться, у него появилось шестнадцать детишек. А крольчиха по-прежнему оставалась маленькой.
Серена не смела взглянуть на Себастьяна. Присутствующие были словно громом поражены, и Абигайль, неожиданно сообразив, что сказала что-то шокирующее, побледнела и панически огляделась, Джонас же сердечно заметил:
