— Позволю себе маленькое возражение, — сказал Ингвар. — Сведения об одежде президента могли, по-моему, идти только изнутри.
— Вы о чем? Что за одежда?
— Те два автомобиля, что колесили по окрестностям… — Ингвар поднял вверх два пальца и сам себя перебил: — Кстати, мы нашли и водителя второй машины. Но выудили из него не больше, чем из Герхарда Скрёдера… Такой же уголовник, получил такое же предложение, такая же огромная мзда.
— Но одежда? При чем тут одежда? — повторил Уоррен.
— Красный жакет, элегантные синие брюки. Белая шелковая блузка. Национальные цвета США и Норвегии. Кто бы ни стоял за похищением, он точно знал, как она будет одета. Эти ее двойники были одеты так же. Не совсем, конечно, однако достаточно похоже, чтобы маскарад удался. Мы ужас сколько времени и сил потратили, разыскивая призраки. — Ингвар перевел дух и, помедлив, продолжил: — Я полагаю, в поездке госпожу президент сопровождают парикмахер и костюмер. Что они говорят?
Уоррен Сиффорд явно пришел в замешательство. Непроницаемый вид, позволявший ему не моргнув глазом соврать, уступил место безнадежной усталости. Губы стиснуты, мышцы лица напряжены.
— Вообще мне даже нравится, как вы умудряетесь упорно нас недооценивать, — негромко сказал Ингвар. — Вам не кажется, что мы давным-давно подумали об этом? Не кажется, что у нас чуть ли не с самого начала возникли опасения, что тут явно налицо inside job?[44]Неужели вы не понимаете, что, раздувая секретность, только лили воду на их мельницу?
— Одежда президента заложена в компьютер, — сказал Уоррен, тоже негромко.
— И доступ к этой информации имеет кто угодно?
— Нет. Но, например, ее секретарь. А у нее очень хорошие отношения с Джеффри Хантером. Они… фактически были друзьями. В начале мая, на неофициальном ланче в Белом доме они говорили о… национальном празднике, который отмечается в Норвегии. Мы, конечно, опросили секретаря, но она, хоть убей, не может вспомнить, кто начал этот разговор. Тем не менее выяснилось, что в связи с первым зарубежным визитом президент изрядно обновила свой гардероб. В частности, приобрела жакет специально для национального праздника. Красный, в точности под цвет креста на норвежском флаге. Кто-то ей сказал, что вы весьма… щепетильно относитесь к таким вещам.
Легкая улыбка скользнула по его лицу, однако норвежцы остались серьезны.
— И вы на сто процентов уверены, что больше никто из ваших тут не замешан? Что Джеффри Хантер действовал в одиночку?
— Да, уверены, насколько это возможно, — ответил американец. — Но при всем уважении позволю себе заметить, что мне не очень нравится, какой оборот приняла эта встреча. Я здесь не затем, чтобы отчитываться перед вами. Моя задача — обеспечить вам информацию, необходимую для розыска президента Бентли, и услышать, как продвигается расследование.
В его голосе сквозила легкая ирония. Он выпрямился. Терье Бастесен крякнул, опять отставил от себя неразлучную чашку, хотел что-то сказать. Но Ингвар опередил его:
— Не пытайтесь. — Голос звучал вполне дружелюбно, но глаза сузились ровно настолько, чтобы Уоррен невольно моргнул. — Мы предоставляем вам всю информацию. Незамедлительно, как только удается с вами связаться. А это, как выяснилось, зачастую непросто. Две тысячи наших сотрудников… — Ингвар запнулся, будто лишь сейчас осознал, как велика эта цифра, — работают над этим делом в разных полицейских подразделениях. Кроме того, конечно же задействованы министерства, управления, а в известной мере и воен…
— В данный момент, — перебил Уоррен, не повышая голоса, — шестьдесят две тысячи американцев пытаются установить, кто похитил президента. Кроме того…
— Мы тут не первенство оспариваем!
Все воззрились на Петера Салхуса. На сей раз встал он. Ингвар и Уоррен переглянулись, как два драчуна на школьном дворе, которых застукал директор.
— Никто не сомневается, что для обеих стран это задача первостепенной важности, — сказал Салхус; его бас звучал еще ниже обычного. — И что вы, американцы, наверняка ищете крупный заговор и все такое. ЦРУ, ФБР и АНБ за последние сутки выработали совершенно новую… э-э… позицию касательно обмена информацией и расследования. Мягко говоря, эта позиция непродуктивна, и все же мы без особого труда можем понять, в каком направлении вы работаете. Информационные службы всей Европы следят за происходящим. У нас тоже есть свои источники, и вам это наверняка известно. И надо полагать, очень скоро американские журналисты узнают, какими методами вы пользовались.
Уоррен не мигая смотрел на него.
— Вас ждут серьезные проблемы. — Салхус пожал плечами. — Такой вывод напрашивается из тех сведений, какие нами получены, и из той информации, какую вы не можете скрыть от общественности. — Он наклонился, вытащил из портфеля на полу какую-то бумагу, прочитал: — Резкое ограничение авиасообщения. Полное прекращение воздушного сообщения с определенными странами, в большинстве мусульманскими. Масштабное сокращение штатов в государственных учреждениях. Закрытие школ впредь до особого распоряжения. — Он помахал бумагой и спрятал ее в портфель. — Я мог бы продолжить перечень. В сумме совершенно очевидно, что вы ожидаете террористических атак. Куда более масштабных, чем похищение президента.
Уоррен Сиффорд протестующе поднял руки, хотел что-то сказать.
— Избавьте нас от протестов, — остановил его начальник Службы безопасности, едва сдерживая злость. — Я вынужден повторить вслед за Стубё: не стоит нас недооценивать. — Толстый указательный палец был всего в нескольких сантиметрах от носа американца. — И запомните, обязательно запомните…
Уоррен нахмурил брови, отпрянул назад. Салхус шагнул еще ближе. Палец дрожал.
— …именно мы, норвежская полиция, имеем шанс раскрыть это дело. Это конкретное дело. Мы, и только мы, имеем возможность установить, как это конкретное деяние, сиречь похищение американского президента из гостиничных апартаментов в Осло… как такое вообще могло произойти. Понятно?
Уоррен сидел совершенно спокойно.
— Стало быть, вам незачем нас опасаться. А что касается включения этого деяния в более широкую перспективу, тут вам и карты в руки. Понятно?!
Американец едва заметно кивнул. Салхус шумно перевел дух, опустил руку и продолжил:
— Уму непостижимо, что вы не только отказываете нам в помощи, но еще и саботируете расследование, скрывая от нас столь важную информацию, как загадочное исчезновение агента Secret Service. — Он стал прямо перед Сиффордом. — Если бы старая женщина, совершая пешую прогулку, не забрела случайно в ту ложбину и не упала без сознания буквально в нескольких метрах, мы бы и сейчас тщетно искали человека в костюме. И понятия не имели бы… — Петер Салхус кашлянул и умолк, словно старался взять себя в руки и не вспылить. Потом, по-прежнему стоя, добавил: — Вместе с начальником полиции Бастесеном, нашим министром юстиции и министром иностранных дел я подготовил официальную жалобу и направил ее вашему правительству. Копии посланы в Secret Service и ФБР.
