class="p1">
От автора:
Большая просьба поделиться впечатлением о прочитанных главах и поставить лайк. Обратная связь от читателей помогает продвигать книгу и радует автора)
Глава 20
Работорговец в балаклаве цвета хаки вошел в шатер один и молча открыл клетку Юли. Я нахмурился, смотря на это действо, ведь притащили ее, бессознательную, двое. А за пришедшей в сознание явился один?
— Прости. Правда, прости. — Юля кокетливо улыбнулась мне и отвела взгляд. — Меня отпустят, как только я выведаю твои планы. Как ты говорил, своя шкурка ближе к телу? Так что не обижайся на меня, ладно?
— Ты не забыла, что ты девушка? — хмыкнул я, в чем-то даже порадовавшись, что не стал показывать Юле ничего из своего доступного прямо сейчас арсенала. — Красивая девушка, Юля.
— Живо к боссу! — рявкнул работорговец, схватив Юлю за предплечье. Он явно понял к чему я клоню и поспешил забрать блондинку с собой, пока до нее не дошел мой жирный-прежирный намек.
— Ой, спасибочки, что заметил! Но уже слишком поздно! Аривидерчи!
Я закрыл глаза, не желая видеть судьбу этой дуры и беспокоясь за Таню. В нашей группе всего две девчонки, и что будет со второй еще неизвестно. Мне бы дождаться ночи, чтобы большая часть работорговцев легла спать, а смартфон совсем недавно показал двадцать три часа.
Кто-то будет охранять пленников. Меня максимум будут проверять один-два раза в час. Не зря же меня отделили от остальных, чтобы я не мог ни скоординировать действия, ни успокоить остальных. Оставалось надеяться, что хотя бы с успокоением Гумилев справится без моей помощи.
Невозможность открыть портал хотя бы внутри излома меня напрягала. Не меньше напрягал зелено-черный уровень опасности излома, пускай и выпитого досуха. То есть кто-то его зачистил и оставил доить. Плюс шатры. Плюс состояние флоры и полное отсутствие фауны. Все вместе это означало, что доится этот излом уже давно. И оценщик был здесь очень давно, поскольку не увидел процесс трансформации.
Далеко не каждый отряд способен зачистить зеленый растущий излом. Потом надо будет проверить, кто зачищал в этой местности не только зеленые, а также уровнем ниже — синие — изломы. Или даже еще ниже — красные. Синие изломы считались уже достаточно опасными, чтобы их зачистку контролировали СКИты. Спереть излом на доение у них под носом — задача нетривиальная.
Юлю увели, а я задумался, как мне спасти эту дуру и самому не подставиться, а главное — не подставить других. На планирование у меня было максимум полчаса, а на реализацию и того меньше.
Я мог думать до посинения, но любую мою идею крыло наличие огнестрельного оружия у работорговцев. Если бы только они не использовали усовершенствованные мосинки... Зато я не замечал практически ни у кого из подчиненных (в темно-зеленых балаклавах) местного босса (в черной балаклаве?) холодного оружия. Только у «черного» был с собой широкий нож.
Возникший в моей голове план мог бы стать настоящим самоубийством, если бы не гипотеза, что рабский ошейник мог любого человека сделать монстром «в глазах» не только портального барьера, но и настоящих монстров, кем бы они ни были.
Я мог... я мог спустить всю поглощенную моей бездной энергию ядер изломов и напитать ею ядра этого излома. Вряд ли работорговцы способны справиться даже с ослабевшими монстрами зелено-черного излома, а они будут спавниться до тех пор, пока оба ядра не будут уничтожены.
Это мог бы быть идеальный план, если бы не одиннадцать детишек, притащенных в излом в качестве будущих рабов. Я опасался, что незадокументированное свойство рабского ошейника могло не сработать. Это была всего лишь моя ничем не подтвержденная гипотеза.
На то, что Юлю отпустят, я не рассчитывал. Спасти у меня эту недалекую тоже не получится, а от мысли оставить ее самостоятельно нести ответственность за свои поступки скребли кошки на душе. Не от большого ума она «сотрудничала» с работорговцами. А с другой стороны в восемнадцать лет нужно что-то да понимать, верно?
Перекусив хлебом, куриным карпаччо и сыром (в походных условиях плена не до филигранной нарезки пластиками ингредиентов бутербродов), я закрыл глаза, прикидывая, что мне делать дальше. Если бы только удалось узнать, когда и куда нас собирались перевозить, я бы смог составить более реалистичный план освобождения из плена даже с учетом наличия огнестрела у врага.
Через час ко мне заглянул один из соглядатаев, подтвердив, что за мной тоже следили и проверяли. Винтовка свободно висела за спиной, так что серьезных действий от меня никто не ждал. Уже лучше, что никто не воспринимал меня всерьез. Не так уж и плохо выглядеть бестолковым двадцатилеткой.
Он принес мне грубые штаны цвета хаки и бледно-зеленую футболку с длинными рукавами.
— С чего вдруг такая щедрость?
— Утром за тобой приедет покупатель.
— А остальные?
— О себе беспокойся, парень!
На меня индивидуально нашли покупателя, да еще так быстро? То ли в даркнете подали заявку, то ли в том же даркнете эту заявку выполнили. Я неслабо засветился, умудрившись за несколько месяцев поучаствовать в нескольких передрягах...
Эти факты наводили на нехорошие мысли, что работорговцы... Нет, бред. Это невозможно. Нас (или меня конкретно) не могли ждать еще до начала вступительного испытания. Эта стоянка и вовсе здесь давно. Пятна крови на прутах клетки и на земляном полу, которые я старался не замечать, выглядели и вовсе очень старыми — въевшимися.
Обувь мне не полагалась, что говорило — эти работорговцы собирались заключить не первую сделку. Опытные. Рабов лишали обуви и для психологического давления, и для физического истощения, и для разделения своих и чужих, чтобы не путать в случаче побега.
Был еще один план — самый реалистичный. Я мог бы сбежать, дойти до ядер излома и, поглотив их энергию досуха, открыть портал вовне и вызвать подмогу. Работорговцы не станут прикрываться пленниками, то есть не станут рисковать целостностью живого товара. Это могло сработать, учитывая, что покупатель на меня прибудет через несколько часов. Но что насчет остальных? Не исчезнут ли они до того, как я приведу подмогу?
Даже в моем состоянии выжить в выдоенном чуть ли не в ноль изломе (пускай высокого ранга опасности) трудностей не составит. Только б на мосинку не нарваться.
