к Коутаро, мы пока с твоим братом попьём чай.
Вот на что я и надеялся, японское гостеприимство. Пригласить гостя на чай — это святое. Это было мне очень даже на руку.
Женщина позвала меня на кухню, и я охотно пошёл за ней. Немного посижу и поговорю с ней, чтобы не вызывать подозрений, а затем, сделаю своё дело. Всё же, я не могу так просто пойти к её сыну в комнату без весомого предлога. Поэтому сначала чай и налаживание контактов.
Конечно, я мог бы просто стереть память и матери, и ребёнку, но зачем зря награждать добрую женщину головной болью?
— А где господин Охаяси? — спросил я, садясь на стул.
— Он на работе сегодня. Будний день, как никак, — улыбчиво ответила женщина, наливая мне чай.
— А как ваш сын? Что вчера случилось, вы выяснили? — снова спросил я.
— Ничего не понятно, Мацуда-сан, — вздохнула она, — твердит о каких-то демонах. Я места себе не нахожу. Боюсь что придётся идти к докторам, сами понимаете, какого профиля…
— Я думаю всё обойдётся, Охаяси-сан. Мальчик в переходном возрасте, могло что угодно почудиться. У детей в этом возрасте очень бурная фантазия. Знали бы вы, что Кимико порой выдаёт… — попытался успокоить её я.
— Надеюсь, вы правы, Мацуда-сан, — протянула женщина и присела напротив меня.
Мне пришлось потратить ещё полчаса на разговоры с матерью ребёнка, прежде чем сказать:
— Что-то ребята притихли, пойду проверю, всё ли у них хорошо.
— А я пока вам чая налью ещё, Мацуда-сан, — сказала она в ответ, ничего не заподозрив в моём безобидном желании.
— Кимико, как дела тут у вас? — спросил я сестру, открыв дверь в комнату мальчика.
Сестра сидела рядом с другом и успокаивала его. Видимо, все полчаса, пока я был на кухне, она пыталась объяснить ему, что всё это причудилось, но пацан твердил обратное.
— Нормально, только вот Коутаро всё не верит мне… — протянула сестра.
Я подошёл к ним и присел на корточки.
— Коутаро, а я тебе принёс подарок. Вот, смотри, — я достал артефакт забвения и протянул пацану.
Мысленно я попросил камень стереть память за последние два дня. Камень сразу засветился ярким оранжевым светом.
Мальчик удивился и сразу принял «подарок». В ту же секунду его взгляд стал пустым.
Я сразу же забрал камень обратно и кивнул Кимико. Сестра поняла, что всё сработало и её вклад в общее дело я оценил, поэтому широко улыбнулась мне. И тут в комнату вошла мама мальчика.
— Дети, у вас всё в порядке? — спросила она.
— Мам, у меня голова болит, — растерянно протянул мальчуган.
— О господи, ну точно придётся к врачу идти… — разочарованно вздохнула она.
Зато к врачу другого профиля. Да и не нужно это будет. Голова поболит и пройдёт через несколько часов. А про демонов он и не вспомнит. Я сделал своё дело и мог со спокойной душой уходить.
— Охаяси-сан, мне тут с работы СМС пришла. Нужно срочно выезжать. Извините, не могу остаться на подольше, — выдумал предлог я, чтобы уйти.
— Конечно, Мацуда-сан, — кивнула женщина, — работа — это важно. Заходите ещё, когда мой муж будет дома. Я расскажу ему, что вы посещали нас и интересовались состоянием Коутаро. Нам очень приятно, что у нашего мальчика есть такие друзья, как Кимико.
— Обязательно, Охаяси-сан. И спасибо огромное за чай, — я поклонился, и мы с Кимико направились домой.
Но не успел я зайти домой, как меня ошарашила мама. Она с невозмутимым лицом и сталью в голосе, произнесла:
— Хидеки, мне нужно уйти из семьи…
Глава 23
— Мам, что ты такое говоришь? — спросил я.
Подошёл ближе, стараясь уловить малейшее изменение в её голосе, которое могло бы дать мне надежду, что всё это лишь недоразумение.
На глазах матери выступили слёзы, и она начала говорить. Её голос дрожал, словно она сдерживала не только слова, но и ту боль, что разрывала её изнутри.
— Инари призвала меня… — склонив голову, произнесла она, словно пыталась укрыться от того тяжёлого бремени, которое теперь лежало на её плечах.
Она говорила о богине, которой служит.
Кимико застыла на месте, не понимая, о чём идёт речь. Её руки слегка задрожали, но она старалась оставаться спокойной, глядя на нас с мамой.
— Что это значит, мам? Просто так взяла и призвала тебя впервые за тысячу лет? Без причины? — недоумённо спросил я, чувствуя, как внутри меня нарастает беспокойство, превращающееся в глухую злость.
— Она потребовала моего возвращения, и я просто не в силах ей возразить. Она ведь может управлять мной против воли, если захочет, — разочарованно ответила мама.
Её голос становился всё тише, как будто сама мысль о том, что ей придётся покинуть нас, была для неё невыносима.
— Что она сказала дословно? — строго спросил я, пытаясь мысленно найти хоть какую-то лазейку, способную помочь нам избежать этого.
— Что я нужна ей сейчас и ей всё равно на мою семью. Она не потерпит отказа и заставит уйти из дома, если я не приду сама… Сказала, что возвратиться под её крыло мне нужно навсегда.
И тут я понял, кто замешан в этом деле. В голове всплыли события последних месяцев, словно кусочки пазла, складывающиеся в одно целое.
— Неужели Нурарихён настолько могущественен, что может оказывать давление на богиню? — произнёс я.
— Может, — твёрдо ответила мать, и я заметил, как её губы сжались в тонкую линию — ещё как может. Это его рук дело, я тоже это сразу поняла, Хидеки…
— Мамочка, не уходи, нет! Пожалуйста! — завопила сестра и бросилась обнимать маму.
Я стиснул челюсти от злости и крепко задумался. Что будет с Кимико, когда она потеряет мать? Она слишком мала… Что будет с отцом, когда он придёт домой и узнает, что никогда больше не увидит свою жену? Он никогда не смирится с потерей…
Ну уж нет! Я не допущу этого! Я сохраню свою семью, чего бы это мне ни стоило.
— Можешь подождать пару дней? Большего не прошу, — обратился я к матери, надеясь, что этого времени хватит, чтобы найти выход.
— Дня два-три, думаю, смогу, Хидеки. Но не больше, иначе кара падёт не только на меня,
