сильнее, и я поймал себя на мысли, что ещё чуть-чуть и потеряю сознание.
Но я не испытывал паники или страха, вообще ничего. Будто кто-то отключил чувства и эмоции. Я вспомнил про элексир, который мне дал Ясвен. Бутылёк находился у меня на поясе в кармашке, я достал его, с интересом рассмотрел жидкость внутри, а затем открыл пузырёк и выпил содержимое.
Зрение сразу же прояснилось. Да что там, я лучше никогда в жизни не видел! Все детали стали одновременно и ближе, и отчётливее, словно под микроскопом. Я видел каждую морщинку на лице командира атлантов. Различал каждый волос на шкуре Ричарда. И смог рассмотреть в левом глазу у застывшего Сойкина на радужке светлое пятно. Но главное я ощущал, что могу буквально всё. Я мысленно приказал Гэль-Шукрану:
— Подчинись мне или умри! — мой мысленный приказ прозвучал низким хриплым басом.
Мне показалось, что мои слова могут разрушить стены Кристалла Единства, если мне это вдруг понадобится. Что каждый атом вокруг будет кружиться в нужном мне направлении. Было ощущение, что если я захочу, то земля сменит орбиту и полетит в обратную сторону.
Лицо командира атлантов медленно изменялось, его глаза становились шире и в них читался самый настоящий ужас и непонимание. Его сопротивление лопнуло звонко и хлёстко, а воля превратилась в пластилин или глину. Я понял, что могу приказать ему всё что угодно, и он выполнит, по крайней мере, будет стараться выполнить.
Я всё ещё был под пятым «скольжением» и мне это нравилось. Но энергия расходовалась чудовищно быстро, и мне пришлось скинуть одно «скольжение».
— Убей ярхгаров! — мысленно приказал я и добавил, — Люди не должны пострадать.
Я чувствовал, что командир атлантов выполнит всё в точности, как я хочу. Не нужно правильно выстраивать слова и фразы, поясняя, что Ричард в обличие волка, тоже человек, что я к людям отношу и Ясвена. Я знал, что Гэль-Шукран не сможет обратиться к казуистике и выполнить приказ, как ему вздумается, найдя лазейку. Никакого подвоха, всё в точности, как я приказал и подумал. Но немного помедлив, время для окружающих шло в другом ритме, и я мог себе это позволить, добавил:
— Но вначале отдай мне Диадему Небесного Свода!
Гэль-Шукран подойдя ко мне, снял диадему с пояса и вытянув руку на полную длину, отдал её мне.
— Хорошо. А теперь убивай!
Атлант моментально переместился к ближайшему из ярхгаров и без колебаний вырвал ему сердце и оторвал руки. А затем непринуждённо, словно играючи, крутанул голову вокруг оси. Я расслышал мерзкий хруст позвонков, голова медленно полетела в сторону. Сойкин оказался весь забрызган чёрной жижей, заменявшей ярхгару кровь. Семь! Подойдя ко второму воину, командир воспользовался кинжалом. Один резкий удар рассёк тело атланта от плеча до бедра. Две части тела начали расходиться в стороны с незначительным ускорением, в воздухе повисли капли чёрной крови. Показались белые осколки костей, тело начало разваливаться на две неравные части, а из рассечённой грудины показалось чёрное небьющееся сердце. Шесть!
Гэль-Шукран подхватил падающий кинжал только что умершего собрата, теперь у командира атлантов оказалось два клинка. И следующего ярхгара он убил двумя резкими ударами крест-накрест. Тело атланта развалилось на несколько кубиков. Пять! Гэль-Шукран словно заправский мясник разделал двух воинов, державших Ясвена, одного за другим, оставляя за собой чёрные лужи крови и порубленные тела. Три! Все его движения были чёткими и выверенными, чем-то сродни танцу, только танец этот оказался танцем смерти.
Я осознал, что не хочу смотреть на это. Слишком кровавыми и шокирующими выглядели убийства в исполнении командира атлантов. Я отвернулся от Гэль-Шукрана и посмотрел на ближайшего воина… того, который бросился на меня. Он медленно поворачивал голову ко мне, но моя лоза Амитабха уже пронзала его грудь. Я не стал дожидаться, когда воин покроется зелёными ростками, а оставил меч в его теле и пошёл к Сильвии. Два! Ведьму уже никто не удерживал, в живых остался только один ярхгар возле Ричарда, но и его время почти вышло. Один! К последнему ярхгару шёл Гэль-Шукран. А я водрузил жрице на голову Диадему Небесного Свода. По голове Сильвии пробежали мелкие разряды электричества.
Я почувствовал, как на лицо что-то капнуло. Вытер подбородок рукой, на ней была чёрная кровь. Последний ярхгар превратился в кучу мяса, а над ним стоял Гэль-Шукран. Его взгляд ничего не выражал, словно он был куклой или роботом. Ноль…
Меня замутило, словно великан ударил меня вбок, не сильно, но так, чтобы я отлетел в сторону метра на три. Нет, никаких великанов рядом не было. Я с запозданием осознал, что слетели два «скольжения» без моей воли, самопроизвольно. Голова закружилась, сердце выстукивало рваный ритм, а мне захотелось прилечь прямо здесь и немного поспать. Мои спутники приходили в себя, они с ужасом и удивлением смотрели то на тела поверженных врагов, то на себя, забрызганных чёрной кровью. Всё было кончено, кроме одного. Командир атлантов всё ещё был под моим контролем. Но я помнил, что говорил Ясвен. Нужно было что-то сделать с Гэль-Шукраном, чтобы тот не наделал дел, не вышел из-под контроля. Я не знал, насколько хватит подчинения, и приказал:
— Встань в ловушку и жди распоряжений!
Атлант повиновался, Гэль-Шукран ровными шагами направился к ловушке. Он переступил границу, встал на одно колено, опустил голову и застыл немым изваянием в такой позе. Мне стало немного легче. Даже если Гэль-Шукрана выйдет из-под контроля, у моих спутников будет некоторое время, чтобы подготовиться. А может, они даже успеют его убить прямо в ловушке.
Я осознал, что пол неумолимо приближается к моему лицу. Я падал вниз лицом, и сил помещать этому у меня уже не осталось. Но до поверхности пола я так и не долетел. Чьи-то сильные руки подхватили мою грудь и ноги. Развернувшись, я увидел перемазанное в чёрной жиже лицо Сойкина.
— Это ты всё сделал⁈ — возбуждённым голосом спросил инквизитор.
— Почти… — еле слышно промычал я.
Всё тело жгло, мышцы потряхивало, мне было откровенно хреново.
— Но… как? — всё ещё не понимая, воскликнул Валера.
— Важно, что мы победили, — с трудом ответил я.
Меня держали на руках двое: Сойкин и Отто.
— Отпустите меня уже, — недовольно буркнул я.
— Сейчас! — отозвался Валера, — Давай на стул графа посадим.
Последнее было адресовано Отто. А я через пару секунд оказался усажен за стол. На колени запрыгнул Персик и возмущённо заурчал. Не знаю, что
