я хоть что-то понимаю в людях, он поможет нам пройти в город незамеченными.
– Он видел нас единожды! – с сомнением возразил Ульд, подошёл к Эйдре, встал против трона Ириты. – Да к тому же узрел мерга, просто принявшего работу.
– Но понял, что я сразу догадался об обмане.
– А денег я с торговки всё равно спросил. Выяснить это – дело не сложнее, чем прикупить кружку пива.
– Четверть лигора, – рассмеялся Ферр. – Мальчишки, коим она платит за доставку вести или посылки, берут столько. Она – дама приятная и честная, расскажет и про цену, и про то, как ты отмахнулся, стоило ей предложить больше, да ушёл прочь так скоро, что окликнуть не успели.
– Заказов и так было много, а там я не сделал ничего. – Ульд отвернулся, чтобы не видеть краем глаза такую нежность во взгляде Ириты, будто она сама благодарна ему за смешную цену, назначенную лишь для того, чтобы не расстроить торговку.
– Йорги, – позвал Ферр негромко. – Я уверен, что Съён выслушает и поможет. Но решать тебе. Мы можем попытать удачи с духом или обраться к стражнику мороком. Рискуем в любом случае. За тобой слово – как.
Ульд обернулся, посмотрел на друзей, на встревоженную Ириту, мрачно заключил:
– И чем… Эталла нельзя оставлять спящим, а пробраться к нему не выйдет иным путём. Стало быть, идём к Фелбу и пытаемся убедить Съёна.
– Я отправлю вас к перекрёстку миров Великого Раздела. – Богиня плодородия изящно поднялась с трона, оглядела друзей, нежно улыбнулась: – Но сперва вам следует поесть, а тебе, милая, – она посмотрела на Эйдре, – лучше сменить платье.
Дева и вовсе думать забыла, что до сих пор ходит в изорванном во вчерашней битве наряде, со смущением пригладила пальцами торчащие лоскуты на рукавах. Иной одежды у неё при себе не было, – то не мужские рубашки, которые возможно убрать в дорожную сумку. Грязь да пыль не смущали в странствиях, ведь колдунье верхнего мира ничего не стоит освежить костюм заклятием при нужде, но с длинными разрезами по всему платью справиться чарами не сумели бы и самые могучие среди них. Ирита заметила расстройство сэйд, рассмеялась звоном колокольчиков, махнула рукой, и тут же пред ней предстала вчерашняя черноволосая девчушка-илсиг.
– Помоги гостье подобрать новый наряд, – велела богиня спокойно. – И скажи сёстрам принести сюда угощение.
Эйдре удалилась в сопровождении девочки, откуда-то издали зацокало дробью по коридорам множество маленьких копыт. Ирита обернулась к друзьям, сказала:
– Доброго пира дети собрать ещё не сумеют, но и голодными вас не оставят. Скоро всё будет готово.
Юные помощники и впрямь засуетились в зале спустя несколько мгновений. Возникли подносы с фруктами да овощами, мясо, сыры, пара кувшинов вина. Илсиг словно в радость оказалась кутерьма у столов: они старательно расставляли посуду, двигали, не унимаясь, лишь бы еда смотрелась для них красиво, временами тихонько принимались спорить да возмущаться, ведь не научились ещё ни спокойствию, ни сдержанности. Ферр, Ульд и Ирита наблюдали за приготовлениями с ласковыми улыбками, смотрели на заботы, обращённые детским любопытством в занятную игру, а Игви терпеливо сносил многочисленные поглаживания от пробегавших мимо девочек.
Когда столы оказались накрыты, вернулась к друзьям и Эйдре. Довольная да счастливая, в изящном платье цвета весенних вод Олки, с вплетёнными в косы к костяным бусинам шёлковыми лентами, ибо маленькая помощница упросила позволить поправить и причёску. Колдунья поклоном поблагодарила Ириту за дар, но богиня лишь отмахнулась беззаботным жестом. Чудилось, что наблюдать или создавать красоту она любила не меньше своих созданий, и одна возможность творить её была для девы плодородия наслаждением, в коем не требуется ничего иного. Завтрак оказался сытным, а то, что не осилили съесть, Ирита без промедлений велела собрать гостям в дорогу. Эйдре попыталась вернуть проклятую золотую чашу, но богиня просила отнести Эталлу, объяснить, что произошло, дабы он разобрался с заклятием. Кубок отправился обратно в сумку колдунье, и она заверила, что непременно исполнит всё, как было сказано.
Когда друзья уже готовились отправляться в путь, юная илсиг с подносом оступилась, грохнулась на колено да расшибла ногу. Ферр тотчас подскочил к испуганной девочке, зашептал исцеляющие чары, а Ульд и Эйдре, не мешкая, поспешили помочь собрать разлетевшуюся посуду.
– Илсиг должны сами тренировать умение лечить, – заметила Ирита спокойно, но в её глазах жрец углядел довольную нежность.
– Прости, что вмешался, госпожа, но уверен: у неё окажется для того множество случаев, когда я покину твой дворец, – сказал он, убедившись, что пустяковая оплошность не причинила девчушке лишнего вреда.
– Верно говорил Балларг, – рассмеялась Ирита, едва малышка покинула зал. – Я буду рада видеть тебя своим учеником, когда минует первая битва с Мергом, Тагни.
Ферр благодарно улыбнулся, но в то же время едва сдержал печальный вздох. Три весны вдали от Ульда и Эйдре, предсказанные в пророчестве, оказались правдой, и лишь мысль, что на этот срок воцарится в Ирде да Сэйде мир перед грядущими сражениями, утешала предвкушение долгой разлуки, которая свершиться, коль троим предсказанным героям удастся справиться в пору Бъёла.
Ирита подошла к Ферру, ласково коснулась плеча, и тонкие пальцы засияли на миг золотым светом:
– Когда настанет пора, вернёшься той же дорогой, – молвила богиня, опуская руку. – Ступи с Великого Раздела назад к моим землям. Не страшись высоты – тропа подхватит тебя. И всех, – она посмотрела на Игви, – кого ты поведёшь с собой.
Они и не приметили, как исчезли перед глазами тронный зал и дева плодородия, сменились за миг видом с высокой стены на верещатники да просторы Ирда, усеянные холмами. Лишь Ульду почудилось, что кожи с мгновение назад коснулись мягкие губы, одарили желанным теплом. Он невольно приложил пальцы к щеке, заметил взгляд жреца, быстро опустил ладонь, но Ферр не сказал о том ни слова, улыбнулся, взял за руку Эйдре, произнёс:
– И верно, словно капли изумрудов, застывшие у моря. Но стоит идти: не лучшая мысль торчать тут пред взором у всего срединного мира.
Спуститься с Великого Раздела оказалось легко, будто по лестнице, даже Игви спрыгивал с камней резво, словно и не замечал высоты. Тёплые ветра играли полами плащей да юбкой колдуньи, но не сбивали с ног, солнце согревало уже и эти северные края. Молодая зелень радовала свежестью, хрусткой сочностью, бродили спокойно вдалеке овцы и коровы.
– В деревни не заходим, – сказал Ульд, оглядев без веселья красоту юного года. – Подберёмся поближе к Фелбу и оттуда постараемся поговорить со Съёном.
Друзья согласились и отправились к западу, где запрятался за горизонтом древний город, в котором нынче путники желанными гостями не были. Двигались вдоль стены – редко кто умудрялся селиться в такой глуши вдали от трактов да иных людей. Избегали случайных взглядов, прятались, будто воры, и каждого
