Боюсь, Кая не придет. Я вместо нее.
— Ты снова ее похитил? Как неоригинально, — хмыкнул мой заклятый враг.
— Похитил? Нет, что вы. Она пришла ко мне сама. С бумажкой, на которой написан ваш адрес.
— Нет… — Нильсон не смог скрыть потрясения. Он, конечно, хорошо владел собой, но я явственно увидел, как на пару секунд в его глазах отразилось непонимание вперемешку с гневом. — Ты лжешь, щенок!
— Боюсь, что нет, граф. Ваша дочь предала вас так же, как вы предали ее. А еще ваша жена со мной заодно. Она находится в надежном укрытии. Не у меня дома, разумеется. Вот, кстати, это должно быть, принадлежит вам.
Я вытащил бумажку с адресом из кармана и кинул Нильсону. Пока он отвлекся на нее, я вскинул руку с пистолетом, но не успел пустить пулю в лоб гаду, как дуло пистолета сковал лед.
— Ты думал, так легко одолеешь меня, идиот⁈ — бросил мне Нильсон, после чего побежал в гостиную.
Я двинулся вслед за ним. Убрав пистолет, я телекинезом отбросил Нильсона к стене. Он быстро вскочил на ноги и атаковал меня ледяными копьями. Я увернулся ото всех, кроме одного — оно задело мне ладонь. Я мельком взглянул на кровь, закапавшую с раны на пол, и, телекинезом подняв нож, лежавший на столе рядом с нарезанными фруктами, направил его в голову врага. Нильсон на лету поймал нож, правда, за лезвие, так что теперь его рука тоже кровоточила — мы квиты.
— Лучше бы ты просто признал свое поражение, щенок! — сказал Нильсон и махнул рукой в мою сторону.
В следующее мгновение я оказался заключенным в ледяной овал. Я прикоснулся ладонями к обжигающей холодом стене, и через десяток секунд она растаяла под воздействием моей алхимической силы.
Нильсона в комнате не было. Я кинулся искать его. Внизу его не было. Я побежал по лестнице на второй этаж. Нильсон выскочил из-за стены и кинулся на меня. Мы покатились по полу. Замахнулся, ударил его по лицу. Нильсон свалился на пол. Поднялся на колени, ударил его снова. Сел на врага и стал бить его по лицу. Снова. И снова. Ненавистное для меня лицо залила кровь.
Граф странным манером махнул рукой, будто пытаясь ударить меня, и мою щеку обожгла резкая боль.
В руке графа была зажата бритва.
Секунды, на которую я отвлекся, ему хватило, чтобы сомкнуть руки на моей шее. Попытался вырваться. Ощутил в горле странный холод. Стало тяжело дышать. Шею сковало льдом. Я начал задыхаться. Граф скинул меня с себя, и мы поменялись местами.
Лед начал распространяться с шеи на лицо и грудь.
Я не мог вдохнуть. Холод сковывал меня сантиметр за сантиметром. Скосив глаза в сторону, я заметил бритву, валяющуюся у моего бедра. Схватил ее. Нильсон не заметил. Сосредоточенно душил меня. Глаза его пылали ненавистью.
Я сделал быстрое движение рукой, и лезвия бритвы надрезали кожу на шее графа. На мое лицо заструилась кровь.
Нильсон отпустил меня и схватился за горло. Я спихнул его с себя и отполз немного в сторону. Вытащил пистолет.
— Нет, не смей! Отец, берегись!
Я успел подумать: откуда здесь взялась Кая Нильсон?
А затем произошли одновременно два события: прозвучал выстрел, и в мою спину вошло лезвие ножа.
Эпилог
Тьма обволакивала мой разум. Невероятным усилием воли я стал продираться сквозь нее. Необходимо, чтобы было, за что цепляться. Вот оно — боль в спине. Будто тысячи тысяч игл застряли в моей плоти. Я сконцентрировался на этой чудовищной боли. Сознание начало выныривать на поверхность, к свету.
— Он, кажется, пошевелился…
Чей голос? Знаю… самый любимый голос на свете.
— Да, госпожа. И я видел.
И твой голос я помню, друг.
Все силы, которые мне удалось нащупать в своем пока еще слабом теле, я направил на то, чтобы отодрать веки. Свет резанул по глазам. Я зажмурился.
— Аксель, дорогой! — Эйва приникла ко мне.
Я открыл глаза и увидел ее лицо в сантиметре от своего.
— Как же я рад тебя видеть, детка. Ты в порядке?
— Да, в полном.
Она отстранилась. В глазах жены застыли слезы радости и облегчения.
В палате были так же Ранд и Скай.
— Рад видеть вас живым, господин Ульберг, — улыбнулся Ранд.
— Спасибо, друг. И ты здесь, дружище. — Я запустил руку в шерсть Ская на макушке, который тут же заскулил от удовольствия. — Ну, а теперь рассказывайте. Что с Нильсоном?
— Он мертв, граф, — ответил Ранд. — Ваш выстрел добил его окончательно. Кая сбежала, и это моя вина, граф, простите, что был недостаточно осмотрителен.
— Я считал, она больше не в команде отца, — с задумчивым удивлением заметил я.
— Я думаю, она запуталась, — ответила Эйва. — Она всю жизнь была его послушной собачкой, Нильсон держал ее на крепкой привязи. Полагаю, очень тяжело психологически разорвать такую сильную связь. Кая ненавидела отца, но и была эмоционально от него зависима.
— Возможно, ты права, умница моя. — Я с нежностью погладил руку Эйвы. — Так что с Каей?
— Скай разорвал ей глотку. Обнаружив побег, мы тут же кинулись за ней, благо, она не успела отъехать далеко. Волка взяли с собой. — Ранд потрепал Ская между ушами.
— Так ты снова спас меня, друг. — Я ласково погладил волка по шее.
— Доктор говорит, твоя рана была хоть и глубока, но не смертельна. Ты мог потерять слишком много крови, но Ранд успел вовремя довезти тебя до больницы. — Эйва с благодарностью взглянула на него.
— Я перед тобой в долгу, друг, — обратился я к Ранду.
— Да бросьте, господин, — отмахнулся он.
— Сколько раз можно говорить — никаких господинов. Ты давно стал другом нашей семьи. И, кстати, подыщи мне нового водителя. Потому что я собираюсь сделать тебя ответственным за поставку алкоголя в императорский двор.
— Ох, Аксель… — Ранд был растерян. — Не знаю, что и сказать.
— Я надеялся, что ты согласишься на работу, — улыбнулся я.
* * *
Меня выписали спустя неделю.
Вернувшись домой, я долго ходил по комнатам и изучающе осматривал их.
— Ты чего, милый? — удивилась Эйва. — Ты какой-то странный.
— Я просто хожу и думаю — как, оказывается, легко быть счастливым. Оказаться в родных
