свободное от войны время составить рекомендации для Жюстины.
После учений Войцех с Дитрихом отправились обедать в ближайший к заставе кабачок. Фон Таузиг пожаловался, что в последние дни ему удается повидаться с Мартой только в присутствии кого-нибудь из ее многочисленной родни, и девушка, несмотря на беспокойную обстановку в городе, просто рвется из дому, чтобы у них была какая-то возможность уединиться. Войцех подумал, что Лизе тоже пойдет на пользу прогулка вчетвером, короткая иллюзия мирной жизни, которая заставит ее, хотя бы до его отъезда, выбросить из головы мрачные мысли.
* * *
Погода для романтической прогулки, как назло, не годилась вовсе. Холодный ветер пригоршнями бросал в лицо колючий снег, по заснеженным улицам вихрилась поземка, серые низкие тучи застилали небо. От планов сходить в парк, где можно было, укрывшись от чужих взглядов в лабиринтах черных сплетенных ветвей, разбиться на парочки, согревать нежные девичьи губы горячим дыханием, прятать замерзшие маленькие ручки у себя на груди, пришлось отказаться. На Унтер-ден-Линден нашлось элегантное кафе, открытое даже в эти тревожные дни, и молодые люди, с трудом отыскав свободный столик, отдали дань воздушным пирожным и штруделю, запивая крепким горячим кофе.
Лиза улыбалась молчаливо и задумчиво и позволила Войцеху под столом не только завладеть своей рукой, но и прижаться коленом к колену. Зато Марта любезничала за двоих, выискивая лакомые кусочки поочередно для обоих кавалеров, расспрашивала Войцеха о проекте школы, интересовалась его мнением о новой немецкой поэзии и военных перспективах, не забывая, впрочем, и Дитриха, с которым увлеченно спорила, поддерживая его оппонента, если мнения друзей по какому-то вопросу расходились.
Из кафе они вышли еще засветло, договорившись встретиться вновь, когда погода окажется более благосклонной к романтическим чувствам. Задержались у входа, прощаясь. В этот момент проезжавшая мимо карета с гербом Радзивиллов неожиданно остановилась напротив, из-за отдернувшейся занавески показалось улыбающееся лицо княгини Луизы.
— Граф Шемет! Герр фон Таузиг! — княгиня жестом подозвала молодых людей. — Какая неожиданная и своевременная встреча. Батюшка, прослышав о ваших вчерашних подвигах, желает лично выразить благодарность за боевое крещение любимого внука. Вилли передаст вам официальное приглашение. И не вздумайте отказаться, обидите старика смертельно.
— Мы польщены и благодарны, княгиня, — ответил за двоих Войцех, целуя протянутую из окна кареты руку, — это большая честь, удостоиться внимания брата великого Фридриха.
Разговор продолжался еще минут пять. Спутницы были по всем правилам этикета представлены княгине, получили свою долю светских любезностей и вполне искренних улыбок. После чего карета отправилась дальше, оставив Войцеха в весьма неловком положении.
— Как она тебя назвала? — нетерпеливо спросила Лиза. — Не может же быть, что она ошиблась.
— Граф Шемет, — слегка краснея, признался Войцех, — Лиза, поверь, я не от тебя это скрывал. Просто поначалу так получилось, а потом случая не было признаться. Да и зачем?
— А ты разве не знала? — с удивлением вмешалась Марта. — Мне Дитрих сразу сказал, кто его новый друг. Но просил хранить это в секрете. Я думала, ты тоже хранишь эту тайну, и не хотела тебя подводить.
— Марта, — Дитрих недовольно нахмурился и потянул девушку за рукав, — идем. Кажется, мы тут лишние. Войцех, Лиза, до скорой встречи. Надеюсь, она пройдет более удачно.
Войцех, прощаясь, благодарно кивнул.
* * *
Пребывание в Берлине близилось к концу, большая часть добровольцев уже отбыла в Бреслау, и только фон Таузиг и Карл Лампрехт дожидались Шемета, чтобы отправиться туда за компанию. К ним собирался присоединиться и Фрёбель вместе с некоторыми студентами и преподавателями Университета. Исааку оставалось получить только последнее заключение Министерства внутренних дел, чтобы отправить его в Кенигсберг. Для получения требовалась личная подпись графа Шемета в регистрационной книге, и визит к Зигфриду Толе был назначен на завтра.
Убедить Лизу не делиться новостями с матерью оказалось несложно. Да и опасения Войцеха, что девушка всерьез на него обидится, оказались напрасны. Лизхен, кажется, пропустила мимо ушей его сбивчивые оправдания и приняла новое положение вещей, как нечто само собой разумеющееся.
Времени на разговоры оставалось мало. Войцех пользовался каждой возможностью сорвать с уст Лизы еще один поцелуй, словно копил воспоминания в дорогу. Фрау Грета неизменно уходила по утрам, работы в комитете приема пожертвований не убавлялось. Это были самые счастливые часы Войцеха, и они стремительно убегали, приближая его к суровым будням войны.
— Ты снова уходишь сегодня? — спросила сидящая у него на коленях Лиза, когда Войцех, переводя дыхание, оторвался от ее губ. — Я так надеялась, что ты проведешь с нами хоть один из последних вечеров.
— Непременно, — пообещал Войцех, проводя кончиками пальцев по ее щеке, — но сегодня мне нужно идти во Дворец Бельвью. Принцу Августу не отказывают.
— Если бы мы были женаты, — вздохнула Лиза, — я могла бы пойти с тобой, и нам не пришлось бы расставаться.
— Если бы мы были женаты, — с улыбкой возразил Войцех, — тебе не пришлось бы расставаться со мной ни днем, ни ночью. Но что толку мечтать о невозможном?
— Ты сам велел мне мечтать, — Лизхен шаловливо растрепала его волосы, — вот я и мечтаю. Война окончена, мы с тобой едем в золотой карете на прием к королю, а вокруг все шепчутся: «Кто эта прекрасная пара?» — «Как? Вы не знаете? Это же граф Шемет со своей молодой женой!»
— Я не об этих мечтах говорил, — холодно заметил Войцех, поднимаясь с кресла.
Лиза, с трудом удержавшаяся на ногах после такой резкой перемены положения, с удивлением поглядела на него.
— А о чем я должна мечтать?
— Еще неделю назад ты не знала, кто я такой, — боль и обида зазвучали в голосе Войцеха, — еще неделю назад я думал, что это не имеет значения. А теперь вижу, что стоило золотой карете появиться на горизонте, и тебе сразу нашлось, о чем мечтать. Я через два дня уезжаю, а ты щебечешь, как птичка.
— Ты несправедлив, — вздохнула Лиза, пытаясь взять его за руку, — я всего лишь радуюсь, что мне не придется спорить с мамой. Я ее люблю, мне было бы тяжело ее огорчить.
— Значит, ты все-таки собираешься похвалиться фрау Грете тем, кого сумела заполучить в женихи? — недовольно фыркнул Войцех. — Без этого никак? Если бы не это, ты поплакала бы и пошла за того, за кого велели?
— Войцех! — воскликнула Лиза, закрывая лицо руками. — Это все не так!
— Значит, — продолжил он, не слушая ее слов, — только деньги и титул все решают. А я так верил тебе. Я верил в твою
