— И сказки, и песни пел… — подхватила я её слова, — про чёрных курочек. Которые не давали вам покоя. Бриско думал, что предусмотрел всё — и облик жены принимал, чтобы его не обвинили в колдовстве, если всё раскроется, и обучал девиц в образе пташек… А вот силу ненависти отвергнутой женщины недооценил. За что и поплатился. Зря. Отвергнутая женщина способна на многое.
— Сью, что такое она говорит?.. — севшим голосом спросил Квакмайер, но дочь не взглянула на него.
— Вы поняли, что Бриско пользуется вами, секрет чёрной курочки доверять не желает, и решили, что мельник теперь бесполезен, — я горячилась, а Сюзетт оставалась абсолютно спокойной, только её широковатый рот кривился в усмешке. — Вы подчинили кузнеца, угостив его наговорённым яблочком, подговорила его убить Бриско — злодейского колдуна. Вы показали Шолдону, как Бриско общается с моргелютами. Кузнец отлил серебряную пулю и застрелил мельника в одну из таких ночных бесед. Избавившись от Бриско, а потом и от убийцы, вы подолжили искать черную курочку, которая несет золотые яйца. Но никак не могли её найти. Нет в Тихом Омуте чёрных кур — вот огорчение! Тогда вы в бешенстве убиваете всех кур на мельнице, а потом начинаете мучить Эдит, чтобы она открыла вам, где прячется чёрная курочка. Со стороны могло показаться, что вы оберегали меня от опасных людей, — продолжала я. — Но на самом деле вы оберегали свою тайну. Не хотели делиться колдовским богатством ни с кем. Расправились с Римсби, который слишком громко говорил о черной курочке, с Димаком, который слишком много знал и пытался вас шантажировать. А потом попытались избавиться от мастеров, с которыми придумали аферу, как обанкротить тупую мельничиху и вынудить её воспользоваться колдовством, чтобы разжиться денежками.
— И ведь у меня почти получилось, — Сюзетт села на табуретку, с любопытством разглядывая меня.
— Не получилось, — перебила я её. — Потому что Эдит ничего не знала. Как и вы не знали, что чёрная курочка — это не птица, а книга колдовских заклинаний.
Вот тут маска невозмутимости сползла с лица девицы.
— Книга?! — прошептала она, облизнувшись. — Так это книга? И где она? Вы её нашли?
— Нашли. И я её благополучно сожгла. Всю, до последнего листочка.
Несколько секунд дочь лавочника буравила меня взглядом, а потом прошипела:
— Идиотка! Зачем?! Ты могла бы сама ею пользоваться!
— Зачем? — вернула я ей её же вопрос. — Чтобы обманывать других? Чтобы лгать самой себе, делая глаза ярче, а губы пухлее? Или чтобы сидеть на золотых яйцах в окружении чёрных кур?
Сюзетт мне не ответила. Она нахмурилась и поджала губы, что-то обдумывая.
— Одного я не пойму, — сказала я, и она раздраженно посмотрела на меня. — Как Бриско доверил тебе заклятье подчинения? Он не понимал, что это опасно?
— Он и не доверял, — Сюзетт Квакмайер широко улыбнулась, словно решила, что теперь делать. — Этот олух бормотал заклинания. Повторял, чтобы не забыть. Я запомнила.
— Умница ты наша, — похвалила я её. — Только знаешь, почему ты не получила книгу? Она шла к тем, кому не нужны были деньги. Поэтому досталась Бриско, а не тебе. Так что ты была в заведомом проигрыше. А сейчас окончательно проиграла.
— Ещё нет, — она поднялась с табуретки.
— Превратишься в птицу, — предупредила я, пока она не улетела голубкой, — имей в виду, что снаружи Рейвен расставил птицеловов. Поймают влёт, пташечка.
— Ой-ой, — передразнила она. — А крысоловов не поставили?
И там, где только что стояла нарядная девушка в переднике с оборками, осталась лишь груда одежды — платье, чепчик, фартук…
Серая мышь метнулась к отверстию подпола и исчезла там.
— Чёрт! — рявкнул Рейвен. — Так и знал, что говорить с ней — плохая идея! Ведь знал…
Он не договорил, потому что лавочник рухнул с лавки на пол в глубоком обмороке.
После оказания первой медицинской помощи потрясённому Квакмайеру, после бестолковой беготни по округе стало ясно, что ведьму мы упустили. И хоть Рейвен на обратном пути до мелницы утешал меня, обещая объявить Сюзетт Квакмайер в розыск, легче мне не стало.
— Я должна была догадаться раньше, — жаловалась я Рейвену. — Ведь ясно было, что она не просто так пыталась подружиться с Эдит. Когда появилась я, контроль над мельничихой был потерян. И Сюзетт всё пыталась выяснить, что происходит. Она единственная знала, что Эдит — не ведьма, и ничуть её не боялась. Доводила песенками, преследовала, пугала по ночам. Эдит этого не выдержала. Потому что на самом деле ведьмой был Бриско.
— А Римсби зачем утопила?
— Видимо, он подошел к Эдит слишком близко. Что-то узнал про курочку. Помнишь, он всегда напевал эту песенку? Может, Бриско проболтался. Может, Эдит доверилась. Но Римсби показался Сюзетт слишком болтливым, и его утопили точно так же, как Димака — в гримуаре было такое заклинание, чтобы подчинить себе чужую волю при помощи яблок. Ведь в сумке у Римсби мы нашли именно яблоки. И на столе у мастеров. А сколько раз она пыталась меня накормить этими яблочками? Спасибо Лексусу, всё съедал он. Как чувствовал…
— Не хвали при мне эту скотину, — Рейвен всегда терял самообладание, когда я нежно говорила про ослика.
— Димак тоже знал слишком много, — переменила я тему. — Он пришел в Тихий Омут и пытался сначала шантажировать меня, а потом отправился к Сюзетт, раз не получилось со мной. Скорее всего, он сдуру намекнул ей, что видел её в компании Эдит-Бриско, и тем самым подписал себе смертный приговор. Если бы он рассказал тебе всё с самого начала… Она так старалась, что не могла позволить кому-то разрушить её планы. Расписку Бриско подделала, чтобы вынудить Эдит показать курочку, а потом, когда Анна перекупила долги, решила избавиться и от этих свидетелей. Наверное, боялась, что её могут опознать. Жаль, что она сбежала. Она должна была ответить за все преступления.
Рейвен промлчал, но тут кусты слева от дороги зашуршали и появился доктор Ларк — грязный, с паутиной и листвой в волосах, но невероятно довольный.
— Мне удалось! — закричал он, увидев нас. — Мне удалось! Научное открытие!
— Какое открытие? — Рейвен чуть заметно поморщился.
— Я поймал её, — доктор чуть не плясал от восторга. — Поймал голубку Ларка! Она сидела на ветке… села прямо передо мной… мне оставалось лишь протянуть руку и свернуть ей шею!
— Вы… кого поймали? — переспросила я, потому что у меня разов в голове звазвенели все колокола.
— Голубку Ларка! — торжественно объявил доктор и извлёк из сумки мёртвую птицу. — Сделаю чучело и отправлю в королевский зверинец!
— Эм… поздравляю, — пробормотала я, а доктор побежал по дороге к городу, пряча в сумку заветную добычу.
— Страшный конец, — только и сказала я, поёжившись.
— Зато заслуженный, — философски заметил Рейвен.
— Кстати, что сделаешь с Модести и остальными ведьмочками? Надеюсь, не отправишь на костёр или в монастырь? По сравнению с Сюзетт они — невинные овечки.
