я уже чувствовал себя восстановившимся после страшной раны. Правда, ещё не мог в это полностью поверить и сначала осторожничал. Только проведя несколько тестов и небольшую разминку, уверился в своих силах и перешёл на спокойный бег.
Когда солнце зашло, попробовал применить «Доспех Духа». Увы, это получилось даже хуже, чем во время нашей последней тренировки с мастером Багтаном. Тем не менее, я не отчаивался, понимая, что терпение и труд всё перетрут. Чем больше тренировался, тем отчётливее понимал, почему обычным людям изначальная версия «Доспеха» была недоступна. Причина этого кроется в том, что, в отличие от нас, гномы не предрасположены к магии. Вообще. Им доступен только Дух, а их Ядро наполнено исключительно праной даже без малейшей толики маны. В этом и сложность. В людском Ядре потоки маны и праны перемешаны, словно две сталкивающиеся реки. Из-за чего выделить идеально чистую прану, как и ману, люди в основной своей массе просто не способны. Я же, благодаря Идеальному Ядру, в котором были более равномерные течения, смог найти участок чистой праны. Именно используя эту энергию, у меня и получилось воспроизвести дварфовский изначальный вариант заклинания. Без Идеального Ядра у меня бы ничего не вышло, как бы ни старался и сколько времени ни потратил на попытки обучения. Но даже так я чувствовал, что нахожусь только в самом начале долгого пути. И в полной мере освоить «Духовный Доспех Великой Кузницы» у меня в лучшем случае займёт недели три, да и то, по самым оптимистичным прогнозам.
Это заклинание было придумано дварфами во время их первой войны с сидами, и во многом благодаря именно ему, подгорный народ смог тогда победить. Даже на долю секунды удерживая вокруг своей ладони «Духовный Доспех Великой Кузницы», я понимал, насколько этот вариант заклинания сильнее того, которое было доступно «мне» в Прошлом Цикле. Каждый раз, когда получалось, и я чувствовал, как мою ладонь оплетают потоки праны, то невольно на лице возникала искренняя улыбка. Определённо, не зря я решил возвращаться к Кейташи другим путём. Да, при этом едва не погиб, столкнувшись с Риданом. Но подобные события находятся за гранью моих аналитических способностей, и вполне может случиться такое, что за следующим поворотом меня ждёт что-то ещё более опасное. Подобному стечению обстоятельств я не в силах помешать.
Сглазил…
Стоило мне свернуть на первом же повороте звериной тропы после этих мыслей, как я вышел на небольшую поляну, на которой меня ждали.
— У меня же есть ещё пара дней в запасе. — Вместо приветствия произнёс я с тяжёлым выдохом.
— Эти дни настолько важны? — С фальшивым участием спросил квестер.
— Не то чтобы…
Не успел я договорить, как квестер взмахнул рукой, и передо мной появились три небольших, размером с ладонь, глиняных таблички, которые парили в воздухе на расстоянии вытянутой руки. Ещё один взмах — и к табличкам присоединяется кисточка для каллиграфии.
Пару секунд размышлял над тем, не устроить ли скандал, потому как время, отведённое на задание по составлению Рунического Слова Жизнь ещё не завершилось. Но подавив этот внутренний протест, протянул руку, и в неё тут же прыгнула кисточка. Второй её кончик был остро заточен, и мне стало понятно, что надо использовать в качестве чернил. Стараясь сохранить спокойное выражение лица, надрезал левую руку и обмакнул кисточку в свою кровь.
Руна Рождения легла на первую табличку.
Руна Пути на вторую.
Уверенный взмах руки, и третья табличка несёт на себе Руну Смерти.
Как только последний штрих занял своё место, кисточка тут же пропала из моей ладони, а таблички с символами Божественной Речи отдалились от меня. Секунда, и они выстроились в треугольник, который начал медленно вращаться. И с каждым поворотом я всё больше осознавал, почему таблички приняли форму замкнутой фигуры.
Рождение — Путь — Смерть — Рождение…
И через это движение мне казалось, что к нанесённым мною Рунам добавилась ещё одна, вплетённая в общую структуру. Этой Руны я не знал, но каким-то неведомым чувством понял, что это Руна Времени. Всматриваясь в это завораживающее движение, я, как мне казалось, всё больше и больше Понимал. Но понять до конца не мог. Чувствовал, что это не просто слово, не просто набор рун, а что-то намного, намного большее.
Концепция…
Только вот как ни старался, реально её понять был не в состоянии. Хоровод табличек складывался в настолько красивый узор, что у меня на глазах выступили слезы от того, что я не могу полностью осознать значение того, что они составляют, собранные вместе. Так, ухватить за краешек, приблизиться, но не Понять, и от этой своей неспособности мне становилось физически плохо.
Когда я упал на колени, а мои глаза ничего не видели из-за заполнивших их слёз, квестер что-то произнёс, и Слово пропало. А таблички пустыми, без нанесённых на них Рун, упали на землю.
Наваждение, а также обида на собственную неспособность Понять, тут же пропали, но даже так мне потребовалось три глубоких вдоха, чтобы прийти в себя. Поднявшись на ноги, я поклонился и хриплым голосом сказал:
— Спасибо, что позволили увидеть. — Я не подлизывался и не шутил, говорил то, что было на сердце.
— Жизнь очень сложна. То, как ты составил Слово, только один из многих тысяч вариантов его «написания».
На миг меня пробил холодный пот, потому как показалось, что квестер не зачтёт выполнение задания.
— Твой ответ принят. — После минутной паузы, которую эта сволочь, видимо, взяла специально, чтобы меня помучить, наконец-то произнёс квестер. — Больше двух тысяч лет назад два брата, до этого жившие дружно, полюбили одну и ту же женщину… — Неожиданно начал что-то рассказывать квестер, махнул мне рукой и неторопливо пошёл куда-то. Следуя за ним, прислушивался к его тихим словам. — И младший вызвал старшего на бой. Три дня и три ночи сражались братья, и никто из них не смог взять верх. — Не понимая, к чему весь его рассказ, я тем не менее старался не пропустить ни одного слова. — Они продолжили бы это сражение и дальше, но женщина, за которую они бились, не вынесла их ссоры и на глазах братьев убила себя. — Трагичная история, но всё равно не понимаю, при чём здесь я? — Остановив битву, братья над телом возлюбленной на крови поклялись больше никогда не поднимать оружие друг против друга… Эта история произошла совсем близко от этих мест. — Мы вышли к полноводному ручью, и квестер
