Александр Зайцев
Стратегия одиночки. Книга пятая
Интерлюдия
Разумеется она не отказала. Ариэн была слишком горда, чтобы унизить себя подобным отказом. Выпрямив спину, она с самым независимым выражением лица из всех возможных, по-хозяйски, словно это была реально её инициатива, взяла Ворона под локоть, и, размеренно и плавно вышагивая, повела мужчину в дом.
Первым жестом она показала Римусу, своему заместителю в гильдии, что экзамен на сегодня завершён. Вторым же, не удержалась и послала двусмысленный жест в сторону ещё не поднявшейся и продолжающей прятаться за перевёрнутым столом Миранды. Всем своим видом она показывала, что всё идет исключительно по её воле и желанию. Но внутри она чувствовала себя разбитой. А точнее шокированной.
Устраивая этот экзамен, она предполагала, что могла проиграть в магической дуэли, потерпеть поражение от кого-то из местных мастеров. Особенно, когда подняла планку допуска на тест со Стали до Булата. Всё же, как бы она ни смеялась в кругу своих над местными “неумехами”, на самом деле девушка не считала жителей Айна глупцами, тупицами или ни на что не способными в магии. Просто её экзамен был для местных невероятно неудобным из-за большого расстояния от берега до острова, на котором стояла старая башня. Эта дистанция и служила почти непреодолимой преградой для жителей города и его гостей. И дело тут было не в недостатке таланта у них, а исключительно в местной специфике. На Металлическом Витке Спирали Возвышения маги Айна специализируются на мощных, быстрых, но при этом действующих на близких дистанциях заклинаниях. И с их стороны это разумно и прагматично, так как позволяет себя наилучшим образом реализовать в зачистке подземелий. Что-то реально дальнобойное из магического арсенала местные начинают изучать только на Драгоценном Витке, когда готовятся к походу в Перевёрнутые Башни Пятиградья. Тем не менее, Ариэн понимала, что ей может повстречаться вундеркинд или изучающий магию с пелёнок аристократ, к тому же владеющий секретными магическими Техниками. И такому вундеркинду она морально была готова проиграть. Местному гению проиграть, но никак не землянину! Не такому же, как она, не тому, кто попал в этот мир одновременно с ней. Тем более проиграть так! Разгромно! Без шансов!
Как этот Рэйвен смог применить нечто настолько мощное?! Невероятно разрушительное! Она этого не понимала и сейчас чувствовала, что проиграла не столько магическую битву, сколько сражение разумов.
Не проронив ни слова, она привела землянина в свою комнату. Нарочито неторопливо закрыла дверь на замок и активировала шумозащитные чары. А затем очень быстро разделась догола, делая вид, что совершенно не стесняется этого мужчину.
Впрочем, этот хам, на неё и не смотрел! Даже когда она замедлила своё обнажение и не торопясь снимала блузку, он был больше увлечён тем, что разглядывал её записи, в беспорядке разбросанные на столе у окна. Почему-то именно эта деталь, это неподдельное равнодушие к её красивому телу (а она знала, что красива и не раз сводила мужчин с ума) задело её едва ли не больше, чем поражение в магическом поединке.
Раздевшись, она легла на кровать, накинула на себя простыню и демонстративно улеглась в форме морской звезды.
Как опытная женщина, Ариэн прекрасно знала, как уничтожить мужчину в своей постели. Морально его повергнуть! Если у неё не получилось выиграть в магическом поединке, то она сделает его победу максимально для него некомфортной. Причём сделает это просто и эффектно.
“Буду лежать бревном!” — Про себя усмехнулась она. — “И что бы он ни делал, как ни старался, буду ещё ехидно и унизительно комментировать все его действия!”
Этот план чисто женской мести вернул Ариэн веру в себя. И когда, оторвавшись от разглядывания записей, Ворон повернулся к ней, снимая рубаху, она улыбнулась с внешней теплотой и нежным голосом проворковала:
— Надеюсь, ты в постели столь же талантлив, как и в магии. — А затем, подмигнув, добавила, — не разочаруй меня, знаменитый Рэйвен.
Ворон на эти слова ничего не ответил, молча разделся и лёг рядом, прямо поверх простыни, которой она укрывалась. Положил голову на свою ладонь и принялся внимательно, с непонятной Ариэн болью во взгляде, не отрываясь, смотреть на её лицо. Исключительно на лицо, хотя тонкая простыня почти не скрывала изгибов её тела.
Все те ехидные комментарии, которые она уже успела заготовить, от этого взгляда застряли в горле.
Мужчина в её кровати не двигался почти пять минут. Целую вечность по внутреннему времени Ариэн! Затем его ладонь медленно поднялась, и он провёл кончиками пальцев по её щеке. Это было почти невесомое касание, от которого почему-то девушка замерла, словно кролик перед удавом, боясь даже вздохнуть. Подушечки его пальцев сместились на скулу, словно очерчивая их линию. Пошли дальше, коснулись кончика уха и тут же отпрянули.
Она смотрела на него, не понимая. Он не боялся, был уверен в себе, и это точно не была сексуальная прелюдия, уж в этом-то она разбиралась. Это был вообще непонятный ей жест. Жест, от которого почему-то по её спине пробежала волна лёгкой дрожи.
Почти минуту он разглядывал свою ладонь, словно она была не его, а чужая, а потом его рука скользнула под простыню.
“Ну вот. Началось!” — мелькнула в голове девушки немного паническая мысль.
Как бы Ариэн ни храбрилась, сейчас она была немного испугана. В её жизни был опыт секса, что называется, по делу. Когда она специально соблазнила одного инвестора, чтобы его фонд выделил субсидии на закупку оборудования в её лабораторию. То есть она могла сыграть в постели как бревно, так и любвеобильную нимфоманку. Но сейчас она пребывала в растерянности, потому как этот несносный Рэйвен вёл себя очень странно и непонятно. А она всегда должна держать всё под контролем. Даже в постели. Даже когда отдавалась на волю своим чувствам, она это делала только после осознанного решения. Своего решения! Но для того, чтобы держать всё под контролем, надо понимать человека, который рядом. Хотя бы поверхностно, но понимать.
А сейчас…
Сейчас у неё этого понимания не было. Ни малейшего.
Она приготовилась к прикосновению чужой руки к своей груди, животу или бёдрам. Но вместо этого он коснулся её руки и нежно, но при этом с силой, которой она не могла ничего противопоставить, вытащил её руку из под простыни. Поднёс ладонь к своим губам и коснулся сухими, как ей показалось даже более жёсткими, чем его ладони,
