меня.
— Ты ж ему почти кипяток в горло влил, осудили лишь слегка ведь!
— Да все равно, он ведь дракон, хе-хе, ему жар нипочем!
Заткнулись бы они… И так больно, так еще и силу в животе держу, чтобы ожогов избежать. Уроды, мать вашу… Освобожусь — убью каждого. Буду долго и мучительно убивать… Если освобожусь… Но пока способность распоряжаться телом была лишь мечтой. Меня снова толкнули на землю.
Воины выставили одного часового у моей головы, тогда как большей частью улеглись спать. К этому моменту бурление прекратилось, и, пользуясь падением температуры, я вновь погрузился в медитацию, изрядно вспотев.
Ого! Огоньков стало больше. А Кафка все бегает там. Что-то делает. Хочет пожар устроить? Это ведь убьет всех, так еще и деревни ближайшие зацепит! Хотя, не похоже. Он не дрожит. Видимо, знает, что делает. В случае чего, проснусь и устрою погром, А он сможет отступить. Мне все-равно ничего хорошего не светит. Нужен хороший отвлекающий маневр…
И все же что делает этот алхимик? Я лежал и наблюдал. Шло время медленно. Часовой надо мной начал зевать и облокотился на дерево, в которое недавно упирали меня. — Как же хочется спать… Завидую тебе — тот толкнул мою голову ногой — хоть выспишься перед смертью. А то тоссэй человек жесткий. Начнешь бузить — убьет раньше, чем дойдем.
Видимо, этот мужчина был более адекватным, чем те, что до этого общались со мной. Но от этого мне не легче. Это один из лучников, что стрелял в Аико. Не прощу. Этого не прощу! Вскоре часовой начал похрапывать, а я ощутил в теле незнакомое прежде покалывание. Как, будто все затекло. Это уже стало привычным состоянием. Но нет. Словно мельчайшие судороги в мышцах.
Кафка нас что, накурить чем-то удумал? Ветер ночью в сторону реки дует. У него точно план есть. Ну-ка, погружусь в медитацию, посмотрю… — Эй! Кажется твой друг тут — ящерка снова зазвенела в ухе — он жжет травы. Не могу понять, какие, но мой нос сейчас отвалится! Прости, я вынуждена уйти! — та чихнула и замолкла. Тянет же её меня в самый ответственный момент прерывать. И вот, вижу Рю. Он… Все еще на месте. Тоже спит, что ли? Что он делает? А, он машет чем-то.
Я наблюдал за ним, пока из медитации меня не вырвал упавший рядом часовой. Он довольно громко свалился, но никто не проснулся. Даже он сам! Просто лежит и спит. Лишь здоровяк зашевелился. Вероятно, боль в теле мешала ему окончательно отключиться. Я услышал шорох со стороны, где сидел Кафка. Он идет сюда! Не рано ли? Я-то ещё не сплю, а эти ребята покрепче будут. Черт, даже пальцем двинуть не могу. Что этот горе-алхимик намешал в свой кальян массового поражения?!
И вот, я вижу краем глаза Кафку. Он тихо подходит к часовому, и я слышу звук удара за полем своей видимости. После босые ноги Рю проходят прямо за спиной, и передо мною открывается весьма жуткое зрелище. Кафка Рю, дружелюбный алхимик, которым я его знал, держит в руках топор. Он уверенно подходит со стороны головы к первому из воинов и…
Боже, даже не в шею! Он пробил его череп! Со вторым случилось то же самое. Кафка подошел со стороны головы, а после действия упер ногу в плечо и вынул своё орудие. На лице алхимика была маска, закрывавшая лицо до глаз. Её явно расперло чем-то, что он туда засунул. Наверное, травы, чтобы самому не попасть под действие дыма.
Когда я закончил мысль, сознание начало плыть, но чавкающий глухой звук удара вернул меня в чувства. Кафка убил третьего. Он даже не шелохнулся. Я конечно, помню, что он был на войне, но не ожидал такого! Улыбчивый мужчина немного старше меня, что любит поесть рыбы и риса, а после запить соевым соусом… Сейчас без жалости убил троих беспомощно лежащих на земле человек. Но тут встал лидер солдат и закричал. — Что?! На нас напали! Враг использует яд! Всем встать! Где часовой?! — тоссэй кричал, с трудом поднимаясь на ноги.
В этот момент Рю тяжелым ударом сзади раскроил ему голову.
— Ты же тот мужик, что нес доспех! — здоровяк, терзаемый приветом от хаоса, не поддался алхимическому дыму и стоял, глядя на Кафку, с обнаженным мечом. Крик тоссэя успел его разбудить.
— Тебе ведь сказали убраться. А ты, тварь вернулся. Ну, не жалей теперь, жаба-ага. Раздавлю!
Воин поднял меч и стал обходить затухающий костер, сокращая дистанцию. Было заметно, что ему очень тяжело идти. Пусть он и враг, нужно отдать должное его стойкости. После раны от хаоса, что лишь разрастается, и яда он все еще держится на ногах и в силах держать оружие.
Кафка же остался спокойным. Он поднял взгляд на противника лишь после того, как тот договорил.
— Алхимики — это те, кто готовится. Добро пожаловать на запад, на мою землю.
Рю говорил так, словно читая мантру. Спокойный, тихий и уверенный голос человека, покрытого кровью, осколками костей и держащего в руках топор, пугал меня. Маска лишь больше устрашала. Но воин из отряда семьи Крадо был покрепче меня.
— Подлая тварь, плюющая яд… Я слышал о таких, как вы! Вырезаете сотни людей, пока те даже не знают о нападении. Вас все ненавидят! Даже ваши хозяева считают нормальным прикончить жабу-агу, пока она окончательно не взбесилась…
На полуслове воин с кличем бросился на Рю, прыгнув через костер и нанося удар мечом по замысловатой траектории. Кафка, черт, не стой на месте! Мой товарищ едва сделал пол шага вправо и повернул корпус, когда я увидел облачко у лица атакующего воина. Тот схватился за глаза и стал тереть их руками, не бросая меча.
— Песок! Да ты смеешься?! Ай, жжет! Что это? Аааа!!! — тот начал кричать. В этот момент Рю с силой, словно клюшкой для гольфа, ударил того под колено топором.
Крики стали громче, но ненадолго. Топор сквозь руки расшиб голову, а оторванные части кистей разлетелись вокруг.
— Прокаленная известь, — Кафка вытер топор о рубашку убитого и, повесив его на пояс, добавил, — и я терпеть не могу, когда таких как я называют жабами!
Я хотел было позвать его, сказать спасибо и отчитать за то, что не послушал меня…
Но не смог. Язык не двигался, как и все тело. Точно… Он ведь использовал паралитический яд… И что-то
