Исключением послужил третий район, где сохранились общественные здания и другие коммуникационные сооружения. Действия вражеского оружия было основано на передаче мощного кинетического импульса, в результате которого все постройки, выполненные из камня и металла, превратились в крайне мелкую фракцию, сопоставимую по размеру с песком. По некоторым сведениям третий район избежал разрушения из-за присутствия в данной зоне значительного количества вражеских агентов. В западной части города располагались глубинные оборонительные сооружения с большим запасом вооружений. После катастрофы "Сумрачная пустыня" стала обиталищем для некоторых опасных животных и мутантов, созданных для борьбы с остатками регулярной армии. Локация облюбована мародёрами и искателями уникальныхпредметов.
"Ничего, что выбивалось бы из общей системы игры, – Алекс выключил КПК и спрятал его в кармане. – Хищники, мутировавшие твари и человеческое отребье".
Циферблат в левом верхнем углу медленно отсчитывал пройденный километраж. Путешествие тягостным не казалось, даже наоборот, запустение и полное отсутствие каких-либо угроз настроило на благожелательный лад. Одиночество расслабило, и от нечего делать Громов жадно глазел по сторонам. Расплавленные в лепёшку остовы автомобилей, глубокие зияющие пустотой подвалы небоскрёбов, абсолютно нетронутые взрывами участки шоссейных трасс – эти мёртвые остатки иной эпохи вызывали большое количество вопросов и ассоциаций.
Многие, попадавшиеся на пути вещи, которые восприятие и память связывали с человеческой цивилизацией, были расплющены и раскатаны до состояния листа.
Автомобильные покрышки, фонарные столбы, даже предметы быта, всё выглядело так, словно в одно мгновение, какая-то сила проехалась по ним чудовищным катком.
"Надо отдать должное сценаристам игры, – подумал Алекс. – Подобные картины не могут не будоражить воображение. А сколько мыслей в башке возникает! Хоть сейчас садись и записывай".
Впереди показался очередной бездонный провал. Скорее всего, на этом месте когда-то располагался большой дом или станция метро.
Подходить близко Громов не собирался, всё это время он старался обходить подобные места стороной, но на этот раз его внимание привлекала едва заметная цепочка следов на песке. Эти следы вели к яме, что сразу же насторожило.
"Мутант или игрок? – Алекс напрягся и стянул с плеча автомат. – Лучше выяснить сейчас, чем потом сбрасывать с горба какую-нибудь ненасытную зубатую тварь".
– А ну-ка стал! – донёсся из провала голос. – Опусти погремушку и не рыпайся.
– Значит, всё-таки игрок, – прошептал Алекс. – Уж лучше бы мутант.
В подобной ситуации геройствовать было бессмысленно. Если бы хотели прикончить, то наверняка уже это сделали бы, но его не тронули, что давало возможность дождаться благоприятного момента. А ждать Громов всегда умел.
– Ну, давай, выполза из своей норы, – процедил Алекс, опуская автомат стволом к земле. – Посмотрим, что ты за фрукт.
– Ч-ч-чёрт! Как же тесен этот задрипанный мирок! – снова послышался голос. – А я ведь предупреждал его... Предупреждал.
Из провала выбрался потёртый чумазый тип с многозарядным дробовиком. Он пронзительно и визгливо рассмеялся и, выставив перед собой ружьё, медленно двинулся к Алексу.
Громов не мог не узнать этого замухрышку и даже слегка разочаровался. Всё-таки он рассчитывал увидеть более серьёзного противника.
– Ну, что козёл? Вот ты и попался! – скаля зубы, проговорил Стёпа Костыль. – А ты ещё меня плечом пихал. Гнида!
– Подойди ближе и для разнообразия я пну тебя ногой! – бросил в ответ Алекс. – Всё по норам, да по щелям таишься? Не надоело?
– Какие мы смелые! – Стёпа покосился на яму и замедлил шаги. – Штык, вылезай! Я его держу!
Через секунду из подвала выполз ещё один тип. Коренастый, широкоплечий, с круглым добродушным лицом незлобивого человека. Но в руках он держал пушку суровую и убойную.
– Откуда ППШ? – улыбаясь спросил Алекс. – Я бы тоже от такого не отказался, да вот не знаю где взять.
– У торговца в "Посёлке" купил, – отозвался Штык. – Пришлось двойную цену отдать, но я ещё ни разу не пожалел. Выручает.
– Он нам зубы заговаривает, а ты с ним по-приятельски, – рыкнул Стёпа. – Знаем мы таких болтунов! Этот вражина с Сержантом тёрся, а с "барахольщиками" откровенничать нельзя.
Костыль злобно отфутболил помятый алюминиевый чайник и, держа жертву на мушке сделал пару шагов навстречу.
– Сейчас я буду тебя убивать, – процедил он. – Больно, мучительно и долго.
– Ладно, попугал и хватит! – примирительно произнёс Громов. – Я иду по делам и мне некогда с тобой трепаться. Давай разойдёмся по-хорошему.
– Я сказал, буду убивать больно! – срываясь на визг, закричал Костыль. – Ты что, не понял. Придурок!?
"У парня явно и в реале не все дома, – подумал Алекс. – Но проблем этот огрызок не доставит".
Громов хорошо знал подобный тип людей. Вспыльчивые, злобные и завистливые, они могли представлять угрозу, только в том случае если вокруг собиралась толпа. А Костыль был типичным психопатом, которому для смелости как раз-таки публики и не хватало.
– Ну, а ты! – обращаясь к Штыку, спросил Алекс. – Тоже будешь меня убивать?
– Ты мне ничего не сделал, – пожимая плечами, ответил Штык. – А там, как получится.
– Сбрасывай снарягу, – зашипел Костыль. – Тебе она больше не потребуется. Если захочешь переиграть начинать всё равно придётся с чахлого нуба.
Стёпа медленно приблизился к Громову и остановился в шаге от него. Он не сводил с Алекса глаз, небезосновательно ожидая атаки.
"Вот ты и попался, – подумал Алекс. – Теперь помощи от приятеля не жди. Сам на линию огня встал".
Указательный палец Костыля, лежавший на спусковом крючке, дрожал от нетерпения. Мародёр явно пытался сохранить самообладание, но это у него плохо получалось.
– Ты когда-нибудь пальцы себе ломал? – неожиданно спросил Громов.
– Чего!? Какие пальцы? – Стёпа заморгал глазами. – Я сказал сбрасывай шмотьё.
– Значит, не ломал.
Алекс сделал стремительный выпад, схватил дробовик и резким движением задрал стволом к небу.
При этом кривой перст Стёпы Костыля так и остался внутри спусковой скобы. Получился простенький капкан, из которого можно было вырваться, только лишившись указательного пальца, и Алекс это хорошо знал. Потому надавил с такой силой, что на руке мародёра хрустнули все суставы разом.
Быстрота с которой всё произошло, обезоружила и Штыка. Собственно он и не пытался что-то предпринять, просто стоял в стороне и, выпучив глаза, смотрел, на ошалевшего от боли товарища.
Не в силах больше терпеть, Стёпа истошно вскрикнул и, заваливаясь на левую сторону, жалобно и протяжно завыл.
Б-б-больно-о-о! – едва ворочая
