в растерянности. Содержание было поразительным.
Предсказание. Да еще такое уверенное.
На дворе стоял 1980 год, и состояние японской экономики нельзя было назвать радужным. Все еще сказывалось влияние нефтяного шока, выпускникам вузов было непросто устроиться на работу.
А тут пишут, что всего через несколько лет начнется небывалый подъем.
В это невозможно поверить. Явное надувательство.
С другой стороны, для хозяина лавки Намия нет никакой выгоды в том, чтобы обмануть Харуми.
Значит, все это правда? Но и в самом деле, как возможно предсказать такое?
Если бы речь шла только об экономике, однако в письме говорится о научных технологиях будущего. Слишком уверенный тон для предсказания. Ощущение, что пишут о том, что уже предопределено.
Компьютерные сети, переносные телефоны – она даже не понимала, о чем речь. Конечно, не за горами двадцать первый век, технологии развиваются, и ничего удивительного, если появятся вещи, о которых раньше можно было только мечтать. И все равно изложенное в письме представлялось Харуми фантастикой или пересказом какого-то аниме.
Целый день она мучилась и ломала голову. В конце концов вечером села за стол. Положила перед собой листок и начала писать. Разумеется, письмо было адресовано в лавку Намия. Хозяин сказал, что связь скоро прервется, но пока еще 13-е число. Если поспешить, можно успеть до полуночи.
Она попросила ответить, на чем основаны предсказания. Просила все же объяснить, пусть даже в это объяснение будет нелегко поверить, и обещала, что определит свой путь после того, как поймет, в чем дело.
Было уже почти 11 часов, когда она тихонько выбралась из дома, оседлала велосипед и устремилась к «Тысяче мелочей».
Вот и лавка. На часах всего пять минут двенадцатого. Нормально, успевает. С этими мыслями она сделала несколько шагов…
И остановилась.
Хватило одного взгляда на здание, чтобы понять: все закончилось.
Таинственная атмосфера, окутывавшая магазин, испарилась. Глазам предстала самая обычная заброшенная лавка. Харуми не смогла бы объяснить, откуда у нее это ощущение. Просто была уверена.
Не имело смысла опускать письмо в щель. Она снова села на велосипед и поехала назад.
Убедиться в своей правоте ей удалось месяца через четыре. Вернувшись домой на каникулы сразу после Нового года, она отправилась с Сидзуко в храм. Подруга устроилась в крупный супермаркет, и весной ей предстояло выйти на работу. Там, конечно, не было фехтовального клуба. А значит, продолжать тренировки она уже вряд ли сможет.
Харуми высказала сожаление, что столько усилий подруги пропало зря. Но Сидзуко с улыбкой покачала головой.
– В фехтовании я достигла своего предела, так что не жалко. Я пыталась попасть на Олимпиаду в Москве и выжала из себя все. Любимый сейчас на небесах, и я верю, что он меня простит. – Она возвела глаза к небу. – Теперь надо думать о том, что делать дальше. Буду вкладываться в работу. И найду хорошего человека.
– Хорошего человека?
– Да. Надо выйти замуж и родить здоровенького малыша.
Сидзуко озорно засмеялась, сморщив нос. В ее лице совершенно отсутствовала печаль, а ведь не прошло и года, как она потеряла любимого. Харуми восхитилась силой подруги.
– Да, кстати, – сказала Сидзуко по пути домой, как будто вспомнив о чем-то. – Помнишь, что я рассказывала тебе летом? Про чудесную лавку, где дают советы по сложным жизненным вопросам?
– Конечно, помню! «Тысяча мелочей Намия», да? – ответила Харуми, почувствовав, как забилось ее сердце.
Она не рассказывала Сидзуко, что и сама написала туда письмо.
– Лавку совсем закрыли. Говорят, что дедушка-хозяин умер. Я увидела, что кто-то фотографирует магазин, и спросила. Это оказался сын хозяина.
– Ясно. И когда это было?
– Я его видела в октябре. Он сказал, что отец умер месяц назад.
У Харуми перехватило дыхание.
– Значит, дедуля умер в сентябре?
– Видимо, да.
– А какого числа?
– Вот этого я не спросила. А что?
– Ничего, просто так.
– Магазин долго был закрыт, потому что дедушка болел. Только консультациями продолжал заниматься. Возможно, я была как раз последней. Как подумаю об этом – сердце сжимается… – серьезно сказала Сидзуко.
Харуми еле удержалась, чтобы не сказать: «Нет, последней была я». Она подумала, что хозяин лавки, возможно, умер 13 сентября. Он точно знал, сколько ему осталось, потому и назвал этот день.
Выходит, он обладал поразительной способностью к предвидению. Смог предсказать даже собственную смерть.
Да нет, не может быть. А вдруг…
А вдруг написанное в письме – правда?
6
Декабрь 1988 года.
В комнате, где стену украшала картина маслом, Харуми собиралась подписывать договор о покупке недвижимости. Это была не первая ее подобная сделка за последние несколько лет, она постоянно то продавала, то покупала что-то. Оперировать суммами в несколько десятков миллионов иен для нее стало обычным делом. К тому же сумма нынешней сделки была не столь внушительной. Тем не менее Харуми ощущала странное напряжение. Дело в том, что этот объект вызывал у нее совершенно иные чувства, чем все предыдущие.
– Если возражений нет, прошу подписать и поставить печать на документах.
Агент по недвижимости в дорогом костюме от Dunhill повернулся к ней. Лицо загорелое – наверное, посещает солярий.
Они находились в Синдзюку, в одном из помещений банка, через который проходили все сделки фирмы Харуми. Кроме посредника в Dunhill, присутствовали продавцы недвижимости – Хидэё Тамура, Кимико Кодзука и муж Кимико, Сигэкадзу. Кимико в прошлом году исполнилось пятьдесят. В ее волосах блестела седина.
Харуми обвела взглядом лица продавцов. Хидэё и Кимико не поднимали глаз. Сигэкадзу с недовольным видом отвернулся. Ей стало противно. Если не нравится сделка, мог хотя бы злобно посмотреть в глаза.
Она вытащила из сумки ручку.
– Все в порядке, – и с этими словами поставила свою подпись и печать.
– Благодарю вас. Договор заключен. Сделку, с вашего позволения, считаю благополучно завершенной, – высокопарно объявил мужчина в костюме и собрал бумаги.
Сделка была не такой уж крупной, но он был доволен, поскольку какие-никакие комиссионные себе обеспечил.
Сигэкадзу поднялся первым. Кимико сидела, глядя в стол. Харуми протянула ей руку. Та удивленно подняла взгляд.
– Надо скрепить договор рукопожатием, – заявила Харуми.
– Ладно. – Кимико сжала протянутую ладонь. – Прости.
– Почему вы извиняетесь? – засмеялась Харуми. – Все ведь хорошо. Мы все разрешили ко взаимному удовольствию.
– Да, конечно… – Кимико избегала ее взгляда.
– Ну? – сказал Сигэкадзу. – Ты чего? Пошли.
Кимико кивнула и посмотрела на мать, сидевшую рядом. Та выглядела озадаченной.
– Тетю я отвезу, – сказала Харуми. – Не волнуйтесь.
– Да? Ну хорошо. Мама, ты не против?
– Мне все равно, – ответила та тихим голосом.
– Ладно. Харуми, тогда отвези ее.
Не успела девушка
