оба закричали и схватились за руки. Впрочем, несмотря на шок, вызванный раной, ни один из них не выпустил клинок.
— Черт, а ты настороже… — Меч Дьявола оскалился. — Может бросим?
Меч Миллиона Цветов Хаоса в ответ стиснул зубы.
— Хватит болтать.
Эти двое снова сошлись в схватке и замахнулись мечами. Раз! – и звон клинков заглушил крики. Два! – уже не слышен свист ветра. Три! – и у обоих мечников трясутся руки и плечи.
У обоих из разорванных рук текла кровь. Кровь была и на губах, и на ладонях, которыми они пытались вытереть кровь с лица. Но всё равно никто из них не опустил меч.
Белый тобок развевался на ветру, как и черное топхо*. Солнце светило так ярко, что тень исчезла. Как свет и тень боролись между собой Фракция Чести и Школа Дьявола. Всюду лилась кровь.
(П.п: Топхо – традиционный длиннополый халат, который обычно носили ученые в качестве верхней одежды.)
— Мир Дьявола! Люди-сорняки!
— А-а-а! Умри! Умри!
— Ублюдок, выходи сейчас же!
Мир больше не был черно-белым, но его окрасили не яркие и зрелищные боевые искусства. Его окрасила человеческая красная кровь.
— Ха-ха-ха… — раздался смех, и даже он был окрашен в ядовито-красный. — Аха-ха-ха! Вокруг еще так много прихвостней из Фракции Чести! — кричала мастер. — Хорошо, нападайте! Кто хочет со мной сразиться?!
Воины из Фракции Чести смешались с людьми в темных одеждах. Казалось, солнце успело опуститься и подняться десятки раз. Женщина, которая на протяжении трех лет боролась с болезнью и не имела больше энергии, женщина, которая все еще могла прекрасно двигаться, даже сейчас выделялась на фоне других людей, что также не могли использовать свою силу.
— Это просто нелепо! — засмеялась мастер. — Настоятель из Шаолиня, вы пытаетесь преградить мне путь беседой? Мастер-отшельник, вы хотите стать, как они?
Мне показались эти слова знакомыми.
— Эти страдания могли бы затопить и гору Сун*! Эта ненависть могла бы испепелить гору Маданг! Школа Дьявола – это Небеса Мурима, а ты – глава Школы Дьявола. Разве ты не должна обсудить все с Небесами?
(П.п.: Гора Сун, или Суншань – одна из пяти священных гор в даосизме. Именно там расположен Шаолиньский монастырь.)
Но мастер слышала это впервые.
— Вам не убежать, прихвостни Бэк До! – воскликнула она. — Нам Гун Ун! — она смогла перекричать звон мечей, удары и крики.
Мастер громко смеялась.
— Нам Гун Ун, где же ты? Позовите главу семьи Нам Гун! Позовите главнокомандующего Фракции Чести! Неважно, насколько бескрайне небо и густой лес в Муриме! Есть только один человек под этим небом и на этой земле, который может заполучить меч королевского престола! Сейчас же позовите Нам Гун Уна из Фракции Чести!
Казалось, ее восторженный смех был таким же красным, как все вокруг.
— Хм, — старик прогуливался по миру, который медленно покрывался багрянцем. — Я вспоминал тот самый первый день, когда началась эта война…
— В тот день мы не смогли принять решение, поэтому Великая Битва Чести и Дьявола была перенесена на следующий. Но и во второй день мы не решились, поэтому отодвинули войну еще на день. В конце концов, мы с самого начала задали неправильный курс! И пока я шел сюда, я подумал, что нужно было с самого начала драться в полную силу.
— Давай же, Дьяволица. Сегодня мы решим нашу судьбу.
Это был Топор Противостояния – глава Фракции Чести.
— Решим судьбу? Хорошо, — с легким хрустом мастер сделала шаг вперед по снегу. — Пусть сегодня это будет только твоей судьбой.
Это была Дьявольская Луна – глава Школы Дьявола.
Вдох, и они бросили друг на друга враждебный взгляд.
Выдох, и они сделали шаг навстречу друг другу.
Они пожали руки и их дыхание сбилось.
Белый. Падал снег.
Черный. Развевались волосы.
Красный. Брызнула кровь.
(П.п.: Хуаянь – название школы и философии буддизма Махаяны. Дословно можно перевести как «цветочная гирлянда». Суть этого учения: «все в одном, одно во всем», то есть, человек и все вокруг является отражением.)
— Ах-ха-ха! — засмеялась мастер. — Ха-ха-ха!
Из сломанного носа алая кровь текла на белоснежное поле. Дьявольская Луна билась голыми руками. Она заехала кулаком точно в челюсть главы Фракции Чести. Тот пошатнулся, и мастер не упустила эту возможность: она подставила главе Фракции Чести подножку, а потом подскочила, набросилась на него и укусила.
— Аргх, хватит! Ай… Вот сука!
Старик тут же попытался оттолкнуть Дьявольскую Луну, но его ухо уже было в крови. Плоть с хрустом порвалась, а следом на снежном поле раздался его громкий вопль.
— Тьфу! — мастер выплюнула на снег окровавленное ухо.
Уголками губ алого рта она улыбнулась, довольная результатом охоты. Она была похожа на злого духа, на приведение в крови.
— Фу, отвратительно! — покривилась она. — Честь и благородство никак не улучшают твой вкус.
— Ты какой-то злой дух, что тебе так нравится человеческое мясо?
— На вкус ты как залежавшийся шпинат, но дело не в этом, — мастер вытерла рот тыльной стороной руки. — Великая Война Чести и Дьявола должна была закончиться в первый же день. Но и я, и ты еще не созрели. Мне нужно было поставить свою жизнь на кон, но я не смогла этого сделать. Я не рискнула своей жизнью. Сегодняшний бой – это второй шанс, который не был дан природой, — она посмотрела на меня, в ее немом взгляде читалась нежная и глубокая любовь. — Мы не можем повторить ту же глупую ошибку. Сегодня я выложусь по полной.
— Ты собираешься использовать чжэнь-ци?*
— Да.
(П.п.: Чжэнь-ци, или истинная ци, – жизненная сила, которая питает человека, его основополагающая внутренняя энергия. Простой человек не может использовать чжэнь-ци, но в боевых искусствах, с помощью дыхательной практики, можно высвободить эту энергию ценой собственной жизни. Обычно мастер отдает несколько лет своей жизни (10-20), но в данном случае у героев нет такого запаса.
Юань-ци – врожденная сила, энергия. Она еще называется «наследственной», так как состоит из ци, переданной отцом и матерью. )
Юань-ци – это энергия, которая есть у всех с рождения. Другими словами, это и есть сама жизнь. В отличие от мастерства, ее нельзя создать искусственно. После того, как ты ее высвободишь, это будет концом твоей жизни. Есть только два варианта: или умереть, или остаться калекой. Чжэнь-ци
