class="p1">– Возможно, это результат шока. Может, принести вам воды? – предложила я, и она кивнула.
Я достала из буфета стакан, налила воды из-под крана и, вручив стакан Мэдди, опустилась на стул возле барной стойки. Хелен выдвинула стул, устроившись рядом со мной. Мэдди выпила воды и сделала несколько длинных глубоких вдохов, затем поставила стакан на кофейный столик рядом с креслом и перевела взгляд с Хелен на меня:
– А вы кому-нибудь об этом сообщили?
– О том, что он с нами сделал? – спросила я и, дождавшись кивка Мэдди, продолжила: – В то время… нет. Я много лет старалась не думать о нем. А потом я случайно встретила Хелен.
Я бросила взгляд в сторону подруги, и она едва слышно пролепетала:
– Мы считали, что сами во всем виноваты.
Мэдди судорожно сглотнула.
– Пока не поговорили об этом, – уточнила я. – И тогда мы решили, что не должны сидеть сложа руки.
– Так вы обратились в полицию?
– Да. Хелен туда пошла. Но они сказали, что ничем не могут помочь, – ответила я, попутно объяснив почему.
– Но… – фыркнула Мэдди. – Все эти громкие дела… Я имею в виду Макса Клиффорда…
– Это совсем другое. Он изнасиловал тех девушек. А мы согласились. Мы… – я запнулась не в силах продолжать, – сделали это добровольно. В нашем случае изнасилования не было. Не было даже развратных действий. Только секс с несовершеннолетними. Единственное сексуальное преступление, которое имеет срок давности, – с горечью добавила я.
Мэдди задумчиво на меня посмотрела, и выражение ее лица внезапно изменилось.
– Значит, вы поэтому работаете в банке? – (Я кивнула.) – Вы устроились туда… специально?
– Да. Я хотела его разоблачить. Возможно, для начала найти на него компромат.
– И вот теперь вы нашли компромат, – тусклым голосом произнесла Мэдди.
– Мне очень жаль, – повторила я.
– Оставьте. – Мэдди выдавила слабую улыбку. – Я рада, что вы сделали то, что сделали.
Я тут же приободрилась:
– Итак, вы пойдете в полицию? – (Выражение лица Мэдди стало озадаченным, словно подобный вариант она не рассматривала.) – Сейчас закон изменился. Вы наверняка в курсе. Ему светит до четырнадцати лет тюремного заключения. На сей раз в полиции отнесутся к делу серьезно.
Она откинула голову на спинку кресла и невнятно пробормотала:
– Но нам придется это доказать. Понадобятся фактические свидетельства.
– Такие свидетельства есть, – смутилась я. – В телефоне Хелен.
– Свидетельство объятия. А еще того, как Эмили садится с ним в микроавтобус. Только и всего. Это может быть вполне невинным.
На секунду я задумалась, а потом сказала:
– Придется подключить Эмили. Однозначно.
– А что, если она откажется?
– Ну тогда… – слегка замявшись, начала я. – Думаю, вы захотите сперва поговорить с дочерью. – Увидев, что Мэдди отвернулась, устремив взгляд в сторону сада, я решила слегка надавить на нее. – Так вы верите, что он ее растлевает?
– Или пытается это сделать? – уточнила Хелен.
Мэдди перевела взгляд с нее на меня.
– Нет, я не верю, – дрожащим голосом сказала она. – Я это твердо знаю. Но он опытный манипулятор. Ведь так? Она наверняка будет покрывать Джерри. И лгать ради него. Она не захочет его впутывать.
– Вы уверены? – нахмурилась я.
Мэдди закрыла лицо руками, я терпеливо ждала.
– Нет, – наконец ответила она. – Хотя мы это уже проходили.
– Раньше?
– Несколько месяцев назад. Я ведь уже рассказывала вам, что Эмили с кем-то встречается. С кем-то, кто намного старше ее. Мы с Дэном обнаружили в телефоне дочери их переписку.
– Вы читали его сообщения? – живо заинтересовалась я. – О чем там говорилось?
– Что она удивительная. Потрясающая. – Мэдди сглотнула слезы. – Что, когда ей исполнится шестнадцать, они будут вместе. – (Мы с Хелен многозначительно переглянулись.) – Что они уедут куда-нибудь, где их никто не знает.
Я увидела, как Хелен закусила губу. Джерри остался верен себе.
– Ну и что вам ответила Эмили?
– Она солгала. Она нам всю дорогу лгала. – Мэдди обвела глазами кухню с таким видом, будто видела ее в первый раз. – Подумать только… я принимала его в своем доме! Кормила его. – Ее голос дрогнул. – Наливала ему вино. И все это время… – Всхлипнув, она заплакала навзрыд. – Я просто не могу… не могу…
Я присела на корточки рядом с Мэдди, крепко обняла ее и отпустила только тогда, когда она перестала дрожать.
– Почему бы вам просто не обратиться в полицию? – предложила я. – И пусть они сами с ним разбираются. Сами собирают улики.
– Собирают улики?! – Она вскинула голову, ее глаза расширились. – Вы так говорите об этом, словно речь идет о серьезном расследовании. Но это ведь Эмили. Всего-навсего Эмили!
– У вас есть номер телефона. Сообщения…
– Но это левый номер телефона! – воскликнула Мэдди. – С какой стати Джерри будет звонить с зарегистрированного номера телефона!
– Ой! – охнула я, начиная понимать.
– Без сотрудничества с Эмили они вообще не смогут ничего доказать. И даже если она согласится поговорить с полицейскими, это будет… – Мэдди покачала головой, – настоящий кошмар!
– Что правда, то правда, – вмешалась в разговор Хелен, а когда я, нахмурившись, подняла на нее глаза, добавила: – Ведь ей придется пройти через все то, через что прошла я. Так? Отвечать на самые унизительные вопросы.
– Но сейчас ваши усилия не пропадут даром, – заметила я. – И наверняка вас куда-нибудь приведут.
– Ага! – фыркнула Мэдди. – В зал суда, где Эмили придется отвечать на такие же унизительные вопросы ушлого адвоката, который разнесет ее в пух и прах. И все действо превратится в бесконечный кошмарный ужас. А что, если к тому времени будет слишком поздно?
– Слишком поздно для чего?
И как только вопрос сорвался у меня с языка, я поняла, что Мэдди имела в виду.
Ее глаза сверкнули гневом и отчаянием.
– Тейт, я умираю! – простонала она, и ее душевная боль вырвалась наружу, словно струя крови. – Неужели вы думаете, что именно так я хочу провести оставшиеся мне недели или месяцы?! Не с семьей, а с полицейскими, адвокатами, социальными работниками, толкущимися у меня дома? Посещать судебные заседания и смотреть на Джерри, который будет наблюдать за нами? Причем не только на него, но и на всех наших любопытных соседей и мамаш из родительского комитета, сидящих на галерее для публики. А потом возвращаться домой и видеть Эмили, терзаемую чувством вины и стыда за то, что она сделала?
– Что она сделала? Вы хотите сказать: что сделал он?
– Но она будет винить себя. Ведь так? – всплеснула руками Мэдди. – Как и вы с Хелен. Если, конечно, она вообще понимает, в чем ее вина. А если она понимает или когда она поймет, Джерри уже будет сидеть взаперти, вне пределов нашей досягаемости. Потребуется много, много месяцев, а
