class="p1">«И где его прошлый задор?»
На место Бык вызвал нужного следователя через адвоката. Все окрестные камеры не работали. Было очевидно, что это – покушение, которое пытались представить, как случайную драку.
– И кто из твоих врагов мог это устроить? – спросил Володя у друга.
– Пока никаких идей. Только если под заводских копать. Я завод закрыл. Там много недовольных было. Остальное вроде в норме.
Адвокат о чём – то говорил со следователем неподалёку. Молчун уже понял, что дело спустят на тормозах – без последствий для него. Скорее всего – представят, как поножовщину между кавказцами. Отсутствие свидетелей и записи камер позволяло это сделать.
Он чувствовал смесь радости и горечи. Они вместе выпутались из этого дерьма, но ему пришлось убить ещё троих. Станет мясником ещё и в глазах друзей. «Что-ж, плевать. Маски долой. Всю жизнь переживать из-за этого я не буду. Прямо сейчас и заканчиваю.»
Шмель
Молчун молчал. Но по тому, как он ускорил шаг, Шмель понял – тот что-то заметил. Друг взял влево и присел за куст, жестом подзывая к себе остальных.
– За нами идут. Человек десять с собаками. Идут быстро. У нас минуты три в запасе. Действуем так – я занимаю оборону и жду их. Как выйдут на меня – держу, сколько смогу, потом – догоняю вас. Они не знают, сколько нас, поэтому после стрельбы не будут нестись за мной сломя голову. Вы двое берёте мой рюкзак и чешете вперёд так быстро, как только можете. Шмель, метров через триста начинай присматривать хорошие нычки. Желательно, чтобы две – три рядом. Как найдёшь – мой рюкзак Быку в зубы и занимай оборону. С одной начал отстреливаться, потом чуть отошёл, сменил и опять. Так собьём им темп. Целься в собак в первую очередь. Бык, ты иди строго на юг всё время. Саша, как увидишь меня – дай сигнал. Я заберу твой рюкзак и буду догонять Быка, пока не найду нормальную точку. Ты держишь их, сколько считаешь нужным, потом – также отходишь. И так меняемся, пока они не отстанут.
Молчун сбросил рюкзак, они с Колей подхватили его и стали быстро подниматься дальше. Саша давно ждал чего – то подобного. Через минуту Бык задышал, как паровоз. Саше пришлось сбавить темп. Он присмотрел подходящее место и остановился.
– Всё. Я здесь останусь. Дальше ты один.
– Может, я останусь? Мне бы дух перевести…
– И как ты потом нас будешь догонять? Давай, бери его рюкзак и вперёд! Ну!
Коля раздумывал только секунду, потом поднял тяжёлый рюкзак Молчуна, кое – как закинул на плечо – тот свисал сбоку и периодически бился об его собственный – и, пошатываясь, стал уходить дальше.
«Как нам повезло, что эти горы покрыты лесом…»
Саша готовился встречать преследователей – обвёл, прицелившись, места, откуда могут выходить погранцы, уложил рюкзак рядом, достал и распихал по карманам магазины. Лёг поудобнее и стал ждать. Ему пришло на ум, что в таком отчаянном положении он ещё ни разу не был. Даже тогда, в августе две тысячи восьмого, на перевале, он был в составе батальона российской армии, а сейчас он – беглец, которого, вероятно, ищут по всей стране. Но, несмотря на всё это, Саша странным образом чувствовал себя на своём месте. Он вдруг понял – даже если сейчас всё закончится – он там, где должен быть. Не в офисе, просиживающий штаны и прожигающий глаза у монитора. Не в торговом центре, скрипящий под каблуком жены и изображающий из себя хорошего мужа и отца, а здесь. В этом лесу. Защищающий себя и своих друзей. Шмель вдруг обрадовался, что всё обернулось таким образом. Хоть какая – то определённость.
Он услышал, как стрекочет АК-74 внизу. Подумал, что скоро, так или иначе, они подойдут ближе. И ещё раз прогнал в памяти всю свою жизнь. Может, ему не стоило возвращаться с того перевала? А стоило умереть там, ведь это, пожалуй, высшая точка его жизненного пути.
Размышления прервал Молчун, выскочивший на полянку, которую Шмель держал на прицеле.
– Чи-чи! – Шмель привлёк внимание друга резким шипящим звуком.
Молчун подбежал к нему и стал надевать его рюкзак.
– Ты хорошо выбрал. Мимо этой прорехи они не пройдут. Одну собаку я точно пристрелил. Вторую вроде ранил. Не давай обойти себя с флангов. Отход продумал?
– Да. Давай за Быком. Он там один надрывается с твоими вещами.
Володя исчез из поля зрения. Саша только изредка слышал хруст камешков у него под ногами, пока всё не стихло окончательно.
«Чёрт, ну где они там?»
Саша понимал, чем дольше они идут – тем лучше, но ожидание неизбежного, как всегда, заставляло нервничать.
«Спокойно. Сейчас всё будет. Делай красиво. Возможно, это – твой последний выход.»
Овчарку было видно издалека. Она сильно выделялась среди деревьев, так как припадала на заднюю ногу. Саша тут же стал оглядываться по сторонам, стараясь понять, насколько сильно они растянули шеренгу и не обходят ли его с флангов. Солдат, что держал собаку на поводке, спрятался за деревом, а собака вышла на полянку. Саша прицелился и дважды выстрелил. Плевки ВАЛа и чуть погодя – глухие удары тяжёлых пуль. Пули ударили собаке в шею и грудь. Она завалилась на спину и стала часто дышать. Даже за те пятьдесят метров, что разделяли их, было видно, как сильно вздымается грудь животного. Шмель видел копошение за деревьями.
«Сразу в ответку не стали стрелять. Неопытные.»
Начали стрелять в его сторону. Явно наугад. Он дождался, когда один из бойцов достаточно высунется и выстрелил. Боец спрятался обратно, и стрельба прекратилась. Потом снова начали стрелять. Явно вычислили, где он. Шмель стал отползать на вторую позицию. Пока полз, он заметил ещё одного бойца, заходящего с фланга. Почти рядом.
«Самый смелый. Выполняет свой долг. Не даёт нарушителям перебраться через границу. Идёт до конца. А если бы он заметил меня первым? Я бы уже тут не рассуждал.»
Шмель поднял ВАЛ.
«Жаль пацана. Попробую в ноги.»
Первая пуля попала в колено, а вторая – куда – то в область таза. Мягкие и тяжёлые, видно, они сильно раздробили кости. Парень заорал. Шмель подобрался, прополз ещё несколько метров и занял позицию. Он увидел, как двое из отряда бегут на голос раненого. Открыл огонь. Они залегли. Шмель понял, что настал момент и дал дёру.
Через двести метров его окликнул Молчун.
– Не ранен?
– Нет. Вторую собаку застрелил. И ранил одного.
– Отлично. Хватай
