заметив Хину, и подошел к ней.
– Давно не виделись, доктор Ватанабэ. Не знала, что вы в Чосоне.
Несмотря на прохладное приветствие Хины, доктор улыбнулся:
– Все благодаря Ринои. Он порекомендовал меня в хансонский госпиталь в качестве хирурга. Заходите как-нибудь. Конечно, не как пациент.
– Понятно. Почему Ринои сделал это для вас? – с притворным спокойствием спросила Хина.
– Благодаря моему отчету о вскрытии. В нем указана настоящая причина смерти вашего мужа.
Слова Ватанабэ вспороли сердце Хины. Мужчина продолжил:
– Господин Ринои был тронут правдой, госпожа Кудо.
– Как досадно, – пробормотала Хина, пытаясь выдавить из себя улыбку, больше похожую на оскал.
Ватанабэ был не так прост.
* * *
Юджин стоял перед хижиной и смотрел вдаль. Он привязал лошадь и поставил на землю корзину, полную бракованной посуды. Юджин стоял на холодном ветру, а Сынгу тяжелыми шагами взбирался на холм, держа в руке подстреленного фазана.
– Снова этот американец здесь.
– Я принес треснутые чашки. – Юджин указал на корзину, стоящую возле его ног.
Сынгу взглянул на посуду:
– Это ведь не единственная причина вашего визита.
– Единственная. Хотел поблагодарить вас лично, – горько улыбнулся Юджин.
– Вы должны были мне денег за алкоголь, но мы уже решили этот вопрос, поэтому не стоит благодарности. Если вы пришли сюда с каким-то умыслом, то зря тратите время. Не думаю, что она сегодня придет.
– Вот и хорошо. Сейчас я стараюсь ее избегать, – грустно сказал Юджин.
– Если госпожа захочет построить с вами свое будущее, я помогу ей в этом, а если попросит убить вас, я выполню ее просьбу, – искренне сказал Сынгу, чем поразил Юджина.
– И что же она, интересно, попросит?
– Думаю, она сама захочет это сделать. Она частенько приходила поупражняться в стрельбе. Попадает в девять чашек из десяти.
Юджин не смог сдержаться и засмеялся.
– Если она решит рискнуть и потерять все, чтобы быть с вами, то это точно произойдет не в Чосоне.
– Я знаю. Не хочу, чтобы мое присутствие огорчало ее, пусть лучше улыбается, но без меня.
Это был тяжелый разговор.
– Какая винтовка может попасть в одиннадцать из десяти мишеней? Одолжите мне такую. Я так давно не стрелял из ружья, – сказал Юджин, глядя куда-то вдаль.
С минуту Сынгу колебался, а затем протянул Юджину винтовку, которую держал в руке.
Через некоторое время на тихом пустынном склоне холма раздались выстрелы. Птицы стайкой взмыли в небо. А после наступила звенящая тишина. Юджин вспоминал время, проведенное с Эщин.
«Приятно познакомиться».
«Кто знает, может, то, что вы видели меня в ту ночь, тоже можно считать романтикой».
Улыбка Эщин и время, проведенное с ней, навсегда останутся в сердце Юджина. Он думал, что со временем, словно рябь на воде, чувства успокоятся, но, похоже, воспоминания так и будут накатывать волнами. Он скучал по ней с каждым днем все больше. Юджин посмотрел на винтовку, из которой обычно стреляла Эщин.
– Мне тоже было приятно познакомиться. – Его слова эхом разнеслись по воздуху.
Глава 20
Подарок
Хисон стоял в ателье перед зеркалом и любовался на себя в новом костюме – точь-в-точь таком же, какой каждый год заказывала для него Эщин.
– Наряд и правда хорош, глаз не оторвать. Готов поспорить, на меня все обратят внимание. Что ж, проверим, – пробормотал Хисон и вышел на улицу.
Он выделялся даже среди мужчин, одетых в западные костюмы, – купцов и иностранцев. Проходя мимо, гейша подмигнула Хисону. Мужчина рядом с ней закашлялся и оценивающе посмотрел на него.
Юджин и Донмэ, столкнувшись с Хисоном, потеряли дар речи. Костюм, который был надет на Эщин в ту ночь, когда она перепрыгивала через стену посольства, и тогда, когда мятежники перехитрили людей Донмэ в порту, сейчас был на Хисоне. Не сговариваясь, они схватили щеголя и, стараясь прикрыть его лицо, потащили в гостевой дом. Им обоим был знаком этот костюм. Все трое знали, что это значило. Мужчины обменялись суровыми взглядами.
Хина с изумлением наблюдала, как эти двое тащат Хисона в его комнату.
– Кстати, история разрешится, если я еще и хромать буду в этом костюме? – спросил Хисон своих конвоиров, когда они добрались до комнаты. – Или я уже опоздал? – Он взял бокал, стоящий на столе. – Не волнуйтесь. После того, как я прошелся в этом костюме, он мгновенно станет популярным в Хансоне.
Сидя на заднем дворе с сигаретой в руках, Хина размышляла о том, что же произошло между этими тремя.
– Трое мужчин, которые друг друга терпеть не могут, собрались в одной комнате… – вырвалось у нее.
Сигаретный дым поднимался вверх. Единственное, что связывало мужчин, – это Эщин. Она вспомнила, как из комнаты Юджина доносилась мелодия, которую он слушал якобы со своим близким американским другом, который скрывал свое лицо. Лишь потом Хина поняла, что тот человек был вовсе не друг и даже не мужчина – это была Эщин.
– Дурак!
Она вспомнила лицо Донмэ, которому Эщин влепила пощечину недалеко от гостевого дома. Воспоминания, словно дым, появлялись и растворялись.
– Болван!
Хисон, который так отчаянно пытался подставить себя ради Эщин, казался Хине совсем недалеким. Она нахмурилась:
– Неудачник. Что такого особенного в этой девушке?
* * *
Хисон и Эщин стояли друг напротив друга в опустевшем дворе частной школы, где Эщин учила английский язык. Те, кому было особенно любопытно понаблюдать за парой, подглядывали из-за угла. В этой школе в основном учились девочки и девушки, которых очень интересовали романы между мужчинами и женщинами. Эщин не обращала внимания на подглядывающих, сейчас ее больше всего интересовал костюм Хисона. Она внимательно осмотрела его. Такой же она шила у портного для себя, чтобы ее никто не узнавал. И сейчас Эщин не понимала, почему аналогичный костюм был на Хисоне.
– Какой теплый прием. Премного благодарен. Или дело все же в моем костюме?
– Такой костюм я отправляла вам каждый год в подарок. Мне было обидно, что вы не сообщали, что получили его. Хоть и поздновато, но все равно спасибо, что дали мне знать, – ответила Эщин с наигранным спокойствием, будто ничего необычного не произошло.
Хисон громко рассмеялся:
– Так это и был ваш план?
– Не понимаю, о чем вы говорите.
– Я знаю. Разве вы не хотите узнать, что еще я знаю?
Взгляд Эщин стал острым, как осколок стекла. Легкомысленное поведение и туманные намеки Хисона смущали, она чувствовала себя неловко.
– Если же вам все-таки интересно, то приходите на трамвайную остановку. Я буду ждать вас там.
Хисон собрался уходить, но Эщин взяла его под руку, задержав на секунду.
