откинулась на спинку стула.
Они с Талем много разговаривали, так что она знала, что он действительно считает себя паршивой овцой. Ему нечасто доводилось видеться с семьей. Казалось немного странным, что парень, с которым она крутила роман, звонил ее отцу, как своему родному. Но это также было приятно.
— Хорошо. Я рада, — вздохнула она.
— По телефону он кажется немного грустным, — добавил ее отец.
— Правда? — спросила она, пытаясь говорить спокойно.
Ее это беспокоило, ей была невыносима мысль, что ему больно. Что он грустит. Что причиной тому — она.
— Ага. Ты прослушала его голосовое сообщение? — спросил ее папа.
Миша покачала головой и отпила пива.
— Неа.
— Тебе бы следовало, милая. Он поступил скверно, но и ты тоже не совсем права. Просто выслушай его, — предложил ее отец.
Она покачала головой.
— Разве ты не видишь? В этом и суть — мы столько наворотили. Оба. А минус на минус, конечно же, не дает плюс, — заметила она.
— Это любовь, горошинка, а не физика. Вытащи голову из задницы.
Она засмеялась.
После этого они попрощались, и она проводила его до двери. Слова отца засели в ее голове, и она бродила по квартире, думая о Тале. Растянувшись на кровати, Миша уставилась в потолок. Вспомнила, как это было с ним, представила, что произошло бы, будь он сейчас рядом. Она улыбнулась. Он, вероятно, дергал бы и дергал ее узкие джинсы, пытаясь стянуть их с нее.
«Боже, почему они такие узкие!?»
«Ты любишь, когда я в них».
«Да, но не так сильно, когда мне нужно их снять. Их невозможно стянуть с твоих клоунских стоп».
«У меня не большие стопы!»
«Не волнуйся, Боппо, мне нравятся твои клоунские стопы».
От этих воспоминаний она громко рассмеялась. Потом вспомнила, что происходило после исчезновения узких джинсов, и смех стих. Миша провела рукой по животу.
После Таля она не занималась сексом. Не могла даже представить этого с кем-то еще. Она ходила на работу и возвращалась домой, вот и все. Ее бессердечная жизненная позиция «Я найду мужчину и оттрахаю его по полной» канула в Лету; вероятно, потому, что мужчина, которого она нашла, действовал на опережение и оттрахал ее по полной.
Прозвучавший звонок сотового заставил ее отдернуть руку от пояса брюк. Она нервно посмотрела на экран. Может, Таль психологически настроен на ее мысли о том, что она собралась прикоснуться к себе, и решил позвонить.
Но имя на экране потрясло ее еще больше Таля.
— Лейси!?
— Мы можем где-нибудь встретиться? — прошептала подруга в трубку.
— Конечно. Только скажи, где. — Миша вскочила с кровати и заметалась в поисках обуви.
— В пабе, куда мы всегда ходили.
— Когда?
— Что, если сейчас? Боже, ты, наверное, занята, нам не обязательно, я могу просто…
— Я уже выхожу. Встретимся через пять минут.
При виде направляющейся к ней подруги у Миши на глаза навернулись слезы. Она не хотела создавать дискомфорт, поэтому с неловкой улыбкой просто стояла возле столика. Однако Лейси не улыбалась. Ее глаза наполнились слезами, а нижняя губа дрожала. Подойдя к Мише, она обняла ее, крепко прижав к себе.
— Прости меня, — заплакала Лейси.
— Что!? За что? Ты не обязана извиняться, Лейс, — заверила Миша подругу.
— Нет, обязана, — выдохнула Лейси, наконец, отстраняясь. Вытерев слезы, она села. — Я столько раз хотела тебе позвонить. Но чувствовала себя мерзавкой из-за того, как обращалась с тобой, и всего прочего, и боялась, что это будет странно. А сегодня подумала: просто позвони ей.
— Я рада, что ты решилась. Здесь нет ничего странного, и я заслужила твоего отношения, — заверила Миша, проскользнув в кабинку.
— Нет. Ты моя подруга, я знаю тебя дольше, чем Боба, — возразила Лейси.
— Он твой муж. Ты должна его слушать. Мужья на первом месте.
— Не всегда.
А ведь правда.
Официант принял их заказ, потом они стали болтать о том, что упустили в жизни друг друга. Лейси очень обрадовалась, узнав, что Миша снова танцует, а Миша была взволнована новостями о дочери Лейси. Они выпили пару коктейлей и расслабились. Постепенно неловкое напряжение стало спадать.
— Итак. Как это было? — наконец спросила Лейси, покраснев и не отрывая взгляда от столешницы.
— Ты о чем? — не поняла Миша, отпив водку с тоником.
— Каково было переспать с другим, — прямо сказала Лейси.
— Господи, Лейс, не сдерживайся.
— Меня уже давно съедает любопытство.
— Секс есть секс, не знаю, что ты ждешь, чтобы я сказала.
Лейси вздохнула и огляделась, прежде чем склониться над столом.
— Я хочу знать всё, — прошептала она.
Миша провела зубами по нижней губе.
— Всё? — прошептала она в ответ.
Перед тем как пойти к Мише, они заскочили в магазин за алкоголем. Лейси заверещала при виде квартиры, называя ее «причудливой», пока переходила из комнаты в комнату. Точнее, из гостиной в спальню и крохотную ванную, потому что больше комнат там не было.
— Своя квартира! Мы никогда не жили сами по себе! Ты когда-нибудь думала об этом? До колледжа мы жили дома, потом в общежитии, а на лето возвращались к родителям. Потом ты стала встречаться с Майком, а я познакомилась с Бобом, — размышляла Лейси.
— Да, — согласилась Миша, — в первую ночь здесь, меня как громом поразило. Это мое первое отдельное жилье.
— Теперь ты можешь делать все, что захочешь, — голос Лейси звучал тихо. Почти грустно.
— Абсолютно. Когда захочу, писаю с открытой дверью.
— Гадость.
Они приготовили фруктовые напитки и, устроившись на противоположных концах дивана, закинули ноги на подушки.
Такие мелочи делают жизнь лучше. К примеру, вместе с лучшей подругой закинуть ноги на подушки.
— Ты действительно хочешь услышать всё? — уточнила Миша, поморщившись, когда Лейси снова спросила о грязных подробностях.
— Умираю от желания, — заверила ее Лейси.
Миша глубоко вдохнула.
— Это было безумие. Одновременно ужасно и потрясающе, — начала она.
— Как вы встретились?
О, он шпионил за мной несколько месяцев, даже еще до моей поездки в Италию. Считал, что у меня отличные ноги, и, видимо, также считал меня глупой.
— В кафе. Я просматривала руководство, и ко мне пристал один жуткий тип. Таль появилась из ниоткуда и прогнал парня, — Миша улыбнулась воспоминанию, тому, как он держал ее руку, будто Миша его жена.
— Долго ты ждала, прежде чем переспать с ним? — спросила Лейси, очевидно, желая перейти к самому интересному. Миша откашлялась и слегка покраснела. Эта часть звучала не хорошо.
— Э-э, не совсем, нет.
— Серьезно!?
— Ага. Все случилось в первую же ночь. Мы разговорились, он был забавным. Мы пошли в бар отеля. Оказалось, что его. В баре он поцеловал меня. Потом поцеловал
