вместо приветствия.
— И тебе здравствуй! — попыталась улыбнуться я. — Можно войти?
Он хотел молча закрыть дверь перед моим носом, но тут вмешался Юл.
— Я так не думаю, — он придержал дверь рукой.
Нехотя, но Алексей отошёл, дав нам войти.
— Так зачем вы здесь? — так же сухо спросил он.
— Лёша, что бы между нами ни произошло, ты обещал помочь Беннистеру. Он послал нас за тобой. Пришло время сделать то, о чём мы договаривались, — сообщила я.
— А что, у меня есть выбор? — спросил он.
Юл усмехнулся.
— Я хочу, чтобы это было добровольно! — сказала я, заметив усмешку Юла.
— Ладно, будем считать, что добровольно, — подтвердил Алексей. — А у тебя с ним тоже что-то было? — кивнул он в сторону Юла.
— Что? Нет! — оскорбилась я.
«Флирт в примерочной же не считается?» — подумала я про себя.
— Король нас уже ждёт, — чтобы не развивать эту тему, Юл подошёл к нам и перенёс в поместье Беннистера.
Мы оказались во дворце, Беннистер нас уже ждал.
— Наконец-то все в сборе! — улыбаясь своей самодовольной улыбкой, поприветствовал он нас. — Алексей, рад, что ты принял правильное решение, — Беннистер решил подбодрить Алексея, но он этого не оценил. — И ты человек, — добавил он после недолгой паузы.
Беннистер перевёл взгляд на меня: в его глазах читалось удивление и… уважение? Я лишь улыбнулась в ответ.
«Спасибо Владу!» — подумала я одновременно с благодарностью и осуждением.
Но развивать эту тему мне не хотелось, поэтому я произнесла:
— Вольдемар, раз мы здесь, не стоит терять время! Я поднимусь за книгой, и мы можем начинать.
— Хорошо. Юлий пойдёт с вами, — сообщил Беннистер.
— Нет! — резко отрезала я. Он удивлённо посмотрел на меня. — Я ведьма, и я не собираюсь раскрывать свою магию, — уверенно сказала я.
Он подошёл ко мне вплотную и приподнял мне подбородок так, чтобы я смотрела ему в глаза. Во взгляде Беннистера я увидела уважение и страсть. Король медленно провёл рукой по моей шее и декольте…
— Как скажешь, Лили! — улыбнулся он.
Я взглянула на Алексея и заметила, как надулись вены у него на лбу. Видимо, он был очень зол.
«Что это? Ревность? — подумала я. — Значит, не всё потеряно», — улыбнулась я себе.
— Я тогда за книгой! — бодро сказала я и телепортировалась в комнату, чтобы не оставлять ребят надолго одних.
Взяв книгу из комнаты, я быстро телепортировалась обратно.
— А вот и я! — так же бодро произнесла я. — Мы с Лёшей пойдём, провожать не надо, дорогу до дерева помню, — сообщила я и потянула Алексея к выходу.
Когда мы вышли из дворца, Алексей первым начал разговор.
— Лили, как ты можешь пить людскую кровь, кровь невинно убиенных людей? — спросил он с осуждением.
«Видимо, наши отношения волнуют его меньше, чем факт того, что я теперь стригия», — огорчилась я.
— Лёша, шашлыки! — напомнила я. — Ты же ешь мясо невинно убиенных животных. В чём разница?
— Лили, люди не животные, я не ем себе подобных! — возразил он.
— Я тоже, ведь я не человек, — раздражённо сказала я.
— Но я человек! — внезапно остановился он. — Я для тебя обед?
— Нет! Что ты говоришь? Нам нельзя останавливаться, пойдём, — потянула я его за руку, но он не сдвинулся с места.
— Тогда чем я отличаюсь от остальных? — настаивал он.
— Тем… тем, что я люблю тебя, — произнесла я, глядя ему в глаза. Я ожидала, что он смягчится и ответит мне тем же, но этого не произошло. — Послушай, — продолжила я, поняв, что моё признание не возымело нужного эффекта, — животные тоже хотят жить, они бы наверняка не согласились с тем, что их едят. А люди делают это ради удовлетворения потребностей языка. У людей нет ни клыков, ни когтей, они травоядные по природе, но зачем-то убивают животных и едят мясо. Тогда как мне людская кровь необходима для выживания, я пью её, чтобы выжить! У меня есть клыки, и по природе я хищник. И раз уж мы определились с понятиями, может, наконец, пойдём? — закончила я свою тираду.
Видимо, она произвела на Алексея впечатление, потому что он послушно последовал за мной. До сада мы дошли молча. Убедившись, что за нами никто не следит, я проговорила:
— Лёша, Влад хочет убить тебя, — сказала я тихо, но вложив в интонацию всю серьёзность ситуации. Он лишь коротко взглянул на меня, но не ответил ничего. — Влад хочет обратить тебя! — повторила я попытку.
— Так убить или обратить? — наконец заговорил он.
— То обещание, что ты заставил меня дать, — пыталась я донести до него. — Влад хочет обратить тебя, чтобы я убила тебя! — мы как раз дошли до нужного дерева, поэтому я остановилась.
Я заметила, что он задумался.
— Но ты же выполнишь его? — он посмотрел мне пристально в глаза. В его взгляде я не увидела ни капли страха, и это испугало меня. Я не отвечала. — Лили, ты обещала! — настаивал Алексей.
— Лёша, давай сделаем так, чтобы не допустить этого! — не сдавалась я.
— Мы пришли? — спросил он.
— Да, это то самое дерево, колом из которого можно убить Дракулу, — ответила я.
— Тогда приступим? — предложил он.
Мы сели под дерево.
— Лёша, прошу, не отталкивай меня! — не сдавалась я.
Я взяла его за руки, и, к моему удивлению и радости, он тут же крепко сжал мои руки в ответ.
— Лили, — с мягкой горечью произнёс Алексей и заглянул мне в глаза, — это было неожиданностью для меня — узнать, что ты уже не человек… Но правда в том, что твоя аура не изменилась, поэтому я не понял, что ты стригия. Прости, что сомневался в тебе! Мне нужно было всё обдумать, но теперь я понял, что твоя доброта не зависит от того, человек ты или стригия. Я тоже люблю тебя!
Я так обрадовалась наконец услышать это, что готова была кинуться ему в объятия прямо сейчас, но место было неподходящим…
— Беннистер обещал отпустить нас, он сможет сделать тебя обратно человеком, ведь так? Мы сможем быть вместе, Лили! — с надеждой сказал он.
Улыбка сошла с моего лица, и я убрала руки.
— Что случилось? — заметил он моё огорчение.
— Беннистер не отпустит меня, — призналась я.
— Но он обещал тебе! — недоумевал Алексей.
— Это было до того, как я попросила сутки с тобой, — печально произнесла я. — Беннистер сказал, что позволит, если я соглашусь стать его женой после смерти Влада и больше никогда не увижусь с тобой.
— Но зачем ты это сделала? Зачем тебе понадобилось провести со мной сутки такой ценой? — не понимал он.
— Затем, что Беннистер не оставил бы нас одних: Юл должен
