в которых он и сам плутал, - Молитва Старшего Инквизитора имеет особую силу. Завтра на празднике ты не единожды можешь увидеть то, что видел уже на процедуре дознания… Особым тайным приказом Старшего Инквизитора врачей завтра просят не помогать никому. Понимаешь?.. Нет, ну разумеется, если кто-то из инквизиторов подойдет и лично попросит кому-то помочь, то надо…
На лбу Ахиллеса показалось пару крупинок пота. Даже жаль его стало. Наверняка этот старый вояка всю жизнь имел дело именно с четкими и понятными приказами, часто прописанными на бумаге, а не тайными и мутными из разряда «передай врачам, что никого лечить не надо, но это не точно»...
По доброте душевной решил помочь ему:
- Я все понял. Хорошо. Сегодня еще раз ребятам подробно перескажу и опишу все те признаки одержимости, которые сам тогда увидел на дознании Инквизиции.
- Мы всё поняли. – услужливо поддакнул мне Иуда, - Чертей ловить – святое дело. Без особого личного приказа кого-нибудь из инквизиторов помогать никому не будем. Ну а если будут сильно просить – пошлем матом! Скажем, что у нас тоже выходной! Праздник… Аркадий Хлебоед, как никак…
Соня на слова Иуды только фыркнула. Я и Матфей просто задумчиво согласно кивнули. Ахиллес облегченно выдохнул, и сказал:
- Ну вот и хорошо, что со всем разобрались. Начнется все на плацу между казармами ближе к обеду. Явка обязательна. Не опаздывайте…
Задумчиво разглядывая удаляющуюся от госпиталя в вечерней темноте спину Ахиллеса, я успел подумать о том, что ни фига просто так не сдамся. Эй, Томас, слышишь меня? Где-то глубоко внутри отозвалось сознание мальчишки-пастушка. Мы что-нибудь придумаем, я обещаю.
Валить сейчас было бесполезно. На все сто я был уверен, что вокруг лагеря сейчас куча солдат. Более того, небось еще одним «тайным» приказом Старшего Инквизитора дежурные посты приказали усилить. Наверняка он ожидает, что парочка одержимых после новостей «о празднике» захочет сбежать. Мышеловка захлопывается.
Краем глаза подметил, что ребята также растеряны. Мда… Интересно, о чем они сейчас думают? Хех… Они меня не просят, но сказку про «Признаки одержимости и… а тут его как шлепнуло об пол и вывернуло наизнанку» решил ребятам рассказать перед сном обязательно. Фиг знает… Злой я какой-то после таких новостей… Хотя?... Не сомневаюсь, что Иуде эта сказка понравится.
Странно это все. Мышеловка мышеловкой, но блин… Как Старший Инквизитор убедит остальных, что я одержим, если меня не будет плющить? Самое потешное, что для ментального паразита я сейчас не вкусный, и даже не смотря на «экстремально высокий» уровень менталиста Его Магуйшества, я тоже менталист. В моем случае «заклинание дает осечку». Вот что ты будешь делать, Старший Инквизитор? Прикажешь убить меня? Это слишком грубо и не в твоем стиле. Испортит твой величественный облик перед паствой. Просто скажешь: «Мне на ушко Спаситель нашептал, что он враг»? Да блин! А что мне мешает сказать то же самое?
На меня как-будто вылили ушат холодной воды. Мысли перестали скакать в голове испуганными сайгаками. Не трусь, Томас, мы прорвемся! Кажется, в голове у меня стал появляться план.
Глава 22. День Аркадия Хлебоеда
Если честно, с детства не любил праздники. Вот те самые, на которые народ дружно стекался в одно место, чтобы «полюбоваться» на какую-нибудь дебильную ерунду вроде жиденького салюта или выступления местного народного танцевального коллектива с названием а-ля «Хорохористая лебедушка». Ну вот что люди там забыли, вот реально? Дома тепло, в холодильнике есть вкусняшки, а из окна прекрасно видно салют и совсем не видно никаких народных ансамблей (если только окна вашего дома не выходят на проклятые заведения вроде филармонии, дома культуры или музыкальной школы).
Вообще, городские праздники в современном мире стали прямо-таки квинтэссенцией унылого паскудства. Может быть некогда давно на заре цивилизации народ, поддаваясь стихийному душевному порыву, в памятные даты стекался на площади для веселых оргий и алкогольных возлияний до посинения. Фиг знает… Законы и моральные принципы сегодня этого делать не позволяют, но люди как будто все равно по старой генетической памяти от предков припераются на эти самые площади, а потом грустно смотрят друг на друга, задаваясь про себя вопросом: «Ну и с фига мне дома не сиделось то?». Нет, конечно есть и такие, кто вспоминают традиции древних праздников, и не стесняясь начинают грубо нарушать общественные нормы морали, но их быстро забирает полиция…Хотя... Может, в этом есть какой-то масонский заговор? Рептилоиды не хотят, чтобы мы вспомнили свои исторические корни, и все, что с ними связано. Кто знает, в чем причина… кто знает…
День Аркадия Хлебоеда на моей памяти стал единственным днем именно праздничного выходного в нашем тренировочном лагере. До этого никаких выходных у нас не объявлялось – война, все пахали на тренировках на износ. Потом, конечно, после налета Ктулхиата на лагерь график тренировок вынужденно сбился, но это совсем не значит, что это были выходные дни. Нет. Народ занимался восстановлением казарм, ремонтом. Все работали. Мы вот – лекари в смысле – капец как заняты были эти дни. У нас, наоборот, хлопот даже прибавилось.
Теперь же все было несколько по-другому. Встать мне пришлось очень рано, чтобы совершить все запланированные мной приготовления. Сделать это было не сложно – в лагере с утра был хаос и этакая предвкушающая ленность.
Вообще, невооруженным глазом было видно, что Дети Спасителя не умеют отдыхать. Не в плане, они прям все такие суперработящие. Нет. Наоборот. Уверен, что между альтернативами «копать окоп сейчас» и «копать окоп завтра» истинный солдат Византии выберет: «Ну его нафиг этот окоп! Можно я побегу в атаку?». Когда я говорю, что Дети Спасителя не умеют отдыхать, я имею ввиду другое. Ну вот что придет в голову адекватному человеку, когда он услышит, что у него сегодня выходной? Даже нет… Не выходной – а праздник. Правильно… Выспаться, может быть. Заняться любимым делом, которое давно откладывал. Может, накрыть стол и позвать в гости хороших людей…
В Византии все оказалось по-другому, и я, если честно, даже несколько выпадал от тех картин, которые мне удалось увидеть в утреннем тренировочном лагере. Дети Спасителя, прознав, что у них выходной, вставали пораньше, чтобы ненавидеть. Ненавидеть искренне, со всей душой и сердечным пылом, на который они были способны. Именно этим, видимо, у них и заполнялись все праздники, выходные, да и просто свободные минутки, которые иногда выпадали посреди тяжелого дня.
У солдат оказался огромный творческий потенциал в плане составления матерных ругательных
