импульс, и подбрасывает его вверх.
Я задерживаю дыхание, когда он просто промахивается мимо конца рычага.
— Еще раз. Попробуй еще раз.
Он снова берет веревку в руки и раскачивает лассо взад-вперед, как и раньше.
Он промахивается во второй раз. И в третий. В четвертый.
— Черт! Его разочарование сквозит в его словах, и хотя я знаю, что он чувствует прямо сейчас, я заставляю свой голос звучать спокойно.
— Шестой, расслабься. Вспомни камень, раскачивающийся в сумке, как ты представляешь, как он попадает в цель еще до того, как ты его бросишь? Визуализируй это.
В пятый раз он собирает веревку и подбрасывает ее вверх.
Это цепляет.
Боже мой, сработало!
Одним сильным рывком он нажимает на рычаг, и клетка скользит вверх.
Он останавливается примерно в футе от земли.
— Шесть? Что случилось?
— Это сбивает с толку, — говорит Грегор рядом со мной.
— Это случалось раньше.
— Как нам это исправить?
— С помощью инструментов, которыми они в настоящее время не располагают.
Шесть еще раз дергает рычаг, и клетка с грохотом падает обратно на бетон.
Раздается крик, и суматоха в группе привлекает внимание Шестого к тому месту, где лежит тело, наполовину торчащее из-под него. Он бросает веревку, чтобы разобраться, камера наводится на кровь, от вида которой у меня переворачивается живот.
— Он пытался проскользнуть под ним! Говорит Кали, прижимая дрожащую руку ко рту, как будто ее могло стошнить.
— О, Боже мой!
Повсюду кровь и осколки костей. Раздавленная голова похожа на раскрошенный арбуз, и мне приходится тяжело дышать через нос, чтобы не проглотить свой обед.
— Кто это был? Я спрашиваю.
— Кенни.
ГЛАВА 31
КАЛИ
Клетка снова поднимается, на этот раз немного выше, чем раньше, показывая весь ужас неудачной попытки Кенни добраться до другой стороны.
Мне приходится отвернуться от этого, и когда я это делаю, я замечаю Кадмуса, дергающего за веревку, мышцы на его руках подергиваются от тяжелого труда.
— Я подержу это, — говорит он, скрипя зубами от усилия.
— Поторопись!
Я не думаю, что кто-то хочет рисковать на данный момент, но у нас нет выбора. Альтернатива — быть разорванным на части безликими разбойниками, которые скрываются где-то позади нас.
Сделав три глубоких вдоха, Титус перекатывается под ним на другую сторону.
Брэндон следует его примеру, благополучно катясь за ним.
— Направляйтесь к люку! Я не знаю, кого он предупредил, но Легион может прибыть в любую минуту, так что всем нужно убираться. Валдис подталкивает меня локтем и занимает свое место рядом с Кадмусом, который заметно пытается дрожащими мышцами ухватиться за веревку.
— Поторопись, Кали. Ты следующая.
Взявшись за один из многочисленных узлов на веревке, Валдис тянет Кадмуса за спину, предлагая Альфе некоторое облегчение.
Я падаю на колени и перекатываюсь под ними, переводя дыхание, когда добираюсь до другой стороны барьера. Мутанты напротив нас гремят прутьями клетки, некоторые взбираются по металлическим перекладинам, как будто взволнованные моим присутствием, и мурашки ужаса пробегают по моему позвоночнику, когда я смотрю вниз на то, что осталось от Джеда. Куски, которые они не смогли протащить через решетку. Заставляя себя не обращать на них внимания, я сосредотачиваю свое внимание на мужчинах, которым еще предстоит добраться до этой стороны.
Рис следует за ними и подбирает сумку, которую уронил Джед, прежде чем пнуть остатки его руки и плеча под дыру, где коллективное рычание сигнализирует о том, что мутанты оценили пищу.
— Все на поверхность! — командует он.
— Я не верю, что эти придурки не запрут нас всех здесь.
Аттикус подтягивается под клетку, и как только он оказывается с другой стороны, я оборачиваюсь и вижу, как они с Брэндоном поднимаются по лестнице к люку, а Титус следует за ними по пятам.
Валдис свистит, подзывая собаку, но животное остается начеку, уставившись в противоположную сторону туннеля.
— Давай!
— Валдис! Кричу я, чувствуя себя слишком нетерпеливой из-за того, что он и Кадмус все еще находятся не по ту сторону решетки. Каждое нервное окончание подобно живой проволоке, которая не успокоится, пока они не окажутся в безопасности на этой стороне.
Он поворачивается к Кадмусу и дергает головой.
— Вперед!
Качая головой, Кадмус наматывает веревку на руку и подтягивает ноги.
— Я разберусь с этим, старик. Ты иди первым.
Возможно, не желая тратить время на споры, Валдис кивает.
— Я подержу для тебя рычаг с другой стороны.
Все еще пытаясь удержать ворота, Кадмус стискивает зубы, его руки заметно дрожат.
— Просто уходи!
Визг из конца коридора посылает волны ужаса через меня.
— Вы оба! Поторопитесь!
Валдис проскальзывает под ним, и как только он оказывается тут, Кадмус отпускает веревку, снова захлопывая ворота. Он встряхивает рукой, обвивая ее вокруг и вздрагивая при этом, как будто ему очень больно.
Собака рычит позади него, держа мои нервы на пределе, в то время как Валдис поднимается на ноги и снова нажимает на рычаг.
Клетка не сдвинулась с места.
— Какого хрена? Валдис опускает его во второй раз, придерживая, точно так же, как Кадмус делал раньше.
Он не поднимается.
— Должно быть, сломалась рукоятка, когда он отпустил ее, и она снова захлопнулась. Голос принадлежит Грегору через камеру, которую Рис снял со своей маски и прикрепил к какому-то ремню безопасности у себя на груди. Он нажимает одну из кнопок на камере, которая, кажется, регулирует громкость.
— Как нам открыть это снова? Спрашивает Рис, его брови хмурятся.
Следует долгая пауза и раздраженный выдох.
— Я не думаю, что вы сможете.
Потирая череп, Кадмус заходит с другой стороны.
— Ах, черт. Черт!
Паника взрывается в моей груди, и я бросаюсь к решетке, дергая ее вверх, как будто у меня есть сила поднять ее.
— Нет! Мы должны вытащить его!
Рядом со мной Валдис присаживается на корточки и берется за перекладину, мышцы напрягаются, когда он пытается поднять ее. Титус, который, должно быть, спустился обратно по лестнице, пытается поднять ее с другой стороны от меня. Рис тоже присоединяется, но клетка вообще не двигается. Даже с учетом мощи всех трех Альф, стоящих за этим. Такая мощь, как я себе представляю, могла бы поднять танк.
— Там есть запирающий механизм. Вы не можете открыть это. Голос Грегора подобен предвестнику смерти, и я хотела бы поджечь воздух и сжечь его слова, которые остаются обескураживающей реальностью.
— Нет. Нет! Я стучу в ворота, гнев и разочарование так напрягают мои мышцы, что кажется, они вот-вот лопнут.
Визг позади Кадмуса становится громче, и пес бросается вперед, его рычание превращается в предупреждающий лай.
— Уберите это. Уберите это. Пожалуйста!
Валдис дергает прутья, как будто ищет слабое место, но такового нет. Эта клетка была спроектирована так, чтобы не дать вырваться самым буйным созданиям.
Кадмус оглядывается через плечо, и когда он оборачивается, отводя от меня
