Грубая рука сжимает грудь через рубашку, вырывая у меня стон. Я так сильно его хочу, что разум туманится, застилая глаза удовольствием. Вновь нахожу его губы, сплетая его язык со своим. Большой палец демона выписывает круги на моем соске, заставляя дрожать. Наконец он снимает с меня рубашку и закрывает рот рукой, когда его горячие губы опускаются на грудь. Мне хочется закричать, когда зубы прикусывают сначала один сосок, потом другой. Внизу становится горячо и мокро. Он терзает меня, упиваясь моими стонами и удовольствием, тем, что я ужена грани. Целует в шею, скользя пальцами под ремень моих штанов. Я извиваюсь, желая почувствовать его как можно скорее.
— Аян… — умоляю я, но демон не спешит. Я чувствую улыбку, когда он поднимает голову, отрываясь от шеи.
— Я знаю, — шепчет он, проникая в меня пальцами. А потом крадет стон губами. — Ты так прекрасна сейчас, в моих руках.
Я вцеплюсь в его волосы, притягивая ближе к себе, Дыхание сбилось, от прохлады ночи, тело дрожит, смешиваясь с наслаждением. Аян касается языком затвердевшего соска, вызывая во мне волну жара.
— Пожалуйста…
— Хочешь, чтобы я вошел в тебя?
Внутри натягивается плотно нить, усиливая желание. Сердце бьется в грудной клетке, заглушая тишину. Мне хотелось закричать, как сильно я этого хотела. Как мир рассыпался перед его глазами цвета огня. Как мое тело пело в его руках. Это нереально. Я боялась закрывать глаза, чтобы все это не растворилось в пыль. Чтобы эта ночь не была обманом.
Горячие губы накрывают мои, забирая сомнения и крича о реальности нас.
— Изабель… — он шепчет, разворачивая меня к себе спиной. Мир плывет перед глазами, мерцающий в удовольствии и чувствах. Я могу чувствовать только его руки, его нежность и заботу, когда он наполняет меня, крепко прижимая. Ночь тонет в моих стонах, разливаясь жаркими волнами.
— Я думаю только о тебе. Я буду приходить в твои сны, потому что даже там, хочу быть рядом с тобой. Я хочу быть твоей тенью. Только ты одна будешь заставлять меня сходить с ума от желания обладать тобой, — Аян произносит это, делая быстрые жесткие толчки. Голова кружится, я закрываю глаза, позволяя своему телу рассыпаться, падая в жар. Вспышка оргазма разливается во мне, заставляя охрипнуть от крика.
— Хочу снова и снова слышать, как ты кричишь… — Аян прикусывают мою шею, заставляя дрожать. Я будто сливаюсь с ним, чувствую электрические разряды на коже, и потом демон резко разворачивает меня к себе не давая придти в себя. Его облик рябит, когда он впивается в губы, резко входя снова, поддерживая меня. Я вижу его безумство, его грань. Он идеален. Притягиваю его к себе, чтобы не упустить ни одного момента в его лице.
— Ты мой… — шепчу я простую истину. Я задыхаюсь от его напора. Тело становится влажным и уже не принадлежащим мне. Аян сжимает мою шею, резко прижимаясь. Я слышу стон вперемешку с рыком. Его аура словно бешеный зверь мечется, вспыхивая яркими огнями, вторгаясь в мое тело, оплетая меня, по-собственнически.
Все слова исчезают, когда его горящие глаза опускаются на мои губы, и он нежно целует меня, пытаясь перевести дыхание. Его великолепное тело блестит в свете луны, и мое сердце сковывается цепями, давит, потому что я все еще не могу придти в себя. Что это было? И почему я чувствую себя так, будто способна воспарить. Такого не случалось прежде.
— Твой, — выдыхает демон мне в губы, прижимая к себе.
В этот момент звезды тускнеют, перед тем, что я чувствую внутри, когда он касается меня.
Мой демон. Моя пара. Мое сердце.
Глава 27
Мне снился сон. Женщина с распущенными длинными волосами стояла ко мне спиной. Вокруг пустота и тьма. А она словно оживший призрак, в белом свечении. Я огляделась, понимая что нет укрытия, нет храма и нет того ощущения силы, что витала в моих видениях. Здесь лишь пустота, полная грусти и непонятной мне опустошенности. Я не смела двигаться. Женщина тоже. Ее белые волосы я бы узнала где угодно. Статную хрупкую фигуру, которая не клеилась с ее истиной силой. Ватария была не просто ведьмой — создательницей, матерью, покровительницей и защитницей. Между нами не было связи. Но она все еще приходила ко мне в моих снах.
Ведьма была в черном, словно путница, в одинокой пустыне.
А когда она заговорила, у меня перехватило дыхание:
— Пусть солнце обернется вспять,
Три месяца соединятся в круг
И замо`к откроется опять,
Озаряя светом все вокруг.
Покуда сердце спрятано в ключе,
Огонь во тьме не возродится.
Найдет лишь путь к потерянной душе
Чтоб двум мирам навек соединиться.
Она едва обернулась ко мне. Ее кожа светилась, бледная, выделяя темные, полные мудрости глаза. Она была легендой, без плоти и крови, сказкой на ночь, придающей сил, ангелом и демоном. И вот я видела ее, словно мы стояли рядом. Ватария протянула руку, будто видела меня, знала, что я стою за ее спиной.
Руки задрожали, я тяжело сглотнула, прежде чем сделать неловкие шаги к ведьме. Каждой клеточкой кожи я ощущала ее тяжелую ауру, полную силы, чистого могущества. Протянула похолодевшую руку, и Ватария тут же сжала ее. Я вздрогнула. Она повернулась ко мне, будто действительно видела меня. Но этого не могло быть. Она не могла…
В ее глазах цвета темного шоколада застыли слезы, на лице плескалась строгость и уверенность. Она была просто женщиной, с болью в сердце. Я сжала губы, чтобы не дрожали. Обняла ее пальцы, чтобы поддержать. Ватария изучала мое лицо, тщательно, будто прощаясь. Я не могла произнести ни слова. Тишина окутала меня, а ее глаза приковали к месту.
— Завтра, — прошептала она нежным голосом, легко улыбаясь.
— Что это значит?
Ватария покачала головой. Прозрачные слезы, словно алмазы, скатывались по ее щекам, когда она отпустила мою руку. Я почувствовала нечто весомое. Опустила взгляд, сжимая в руке тот самый флакон с порошком.
Я с ужасом поняла, что Ватария начинала растворяться, белый свет забирал ее и всасывал тьму.
— Нет, стой! Что это значит? Что мне делать?
Но ответа не было. Ведьма улыбнулась мне, прежде чем полностью исчезнуть.
***
Я не помню, как очутилась в своей постели среди леса, рядом с разрушенным домом. Шантры рядом не было. Я повернула голову, различая два силуэта, спорящих друг с другом. Моего демона я бы узнала из тысячи. Но была удивлена боевому настрою Шантры, которая тыкала ему пальцем в грудь. Я замерла, прислушиваясь.
— Если это твоя
