внешне похожими друг на друга живыми существами, но разные по их внутреннему строению, находятся в неразрывной связи. Этот мир называется Раем или Райскими Кущами. Рай представляет из себя громадную по всем космическим меркам планету с приятным и теплым климатом, разнообразной флорой и фауной. Особенностью планеты является то, что на ней практически отсутствует такое понятие как смерть. Планета населена разумными существами — райанцами. Их отличительной чертой являются незлобивость характера, любовь ко всему окружающему, открытость и искренность чувств, отсутствие таких пороков как зависть, жадность, нравственная развращенность и прочие многие достоинства. Однако в этот и заключается их слабость. В чем слабость серафим не стал уточнять. А на краю Галактики имеется маленькая планета, во много-много раз меньшая, чем Рай, и на языке народов, населяющих ее, называется «Земля». Так как и мы, и они созданы одним Творцом, то между нами существует нить связующая наши этносы незримым родством. Однако в отличие от Рая на Земле почти все не так как у нас. Там суровый климат, земляне в подавляющем большинстве своем являются, по сути, дикарями, отягащенными бесчисленным количеством грехов и пороков, а главное — там повсюду гуляет смерть в самых отвратительных своих формах. Мурашки неподдельного ужаса пробежали по спине Захарии. До него теперь стал доходить смысл слов Уриила, когда тот обещал им попадание в Ад. Без всяких сомнений он имел ввиду Землю и ее обитателей. Тут лектор опять не стал пояснять, почему Бог создал такое неприглядное место как Земля и какой от этого может быть прок. Дальше из его слов следовало, что так как мы являемся братьями землян по факту рождения от одного отца, то нам жизненно необходимо помочь им преодолеть врожденные и приобретенные грехи и пороки и наставить их на путь радости и добродетели для дальнейшего воссоединения в одну общую семью, в которой мы с ними сможем обменяться полезными качествами. «Это какими такими полезными качествами они могут наделить нас, интересно!?» — подумал Захария. «Наставление» на путь истинный будет происходить путем временного, по меркам Рая, внедрения нашей сущности (опять непонятка) в тело кого-либо из землян. (Вай-дот! Еще чего не хватало?!). Причем внедрения и пребывания в нем до тех пор, пока землянин существует. По словам говорившего, лишенные своего собственного тела, возможности общения с себе подобными, заключенные в чужую оболочку и утратившие часть самосознания, мы не сможем руководить поступками тех, в кого нас будут внедрять. Не сможем, ибо это будет нарушением Божьей заповеди о свободе воли. Однако мы можем и должны всеми силами подсказывать пути ведущие к добродетели, постоянно указывать им на ошибки и пробуждать муки совести (это еще что такое?). Но перед тем, как приступить к спасению душ несчастных братьев-землян, нам самим предстоят еще долгие и долгие годы учебы тому, что мы должны будем им передать. В этом заключается наша ответственность и Господь строго взыщет с каждого из нас за упущенные и не спасенные души землян. Эти слова больно кольнули Захарию, ибо слишком явно намекали на то, кто из двух народов у Бога является любимчиком. Его горечь разделил сидящий рядом, хлопнувший себя ладонями по коленям и прошептавший:
— Вот те, на, те! Они стало быть грешить будут, а нам, значит, отдуваться за них! Я на такое не подписывался!
Захария был полностью солидарен с подобным мнением, однако решил благоразумно промолчать. Он вообще с некоторых пор начал замечать за собой поразительное благоразумие.
Вот для чего по мысли херувима было создано Небесное воинство, представителями которого являются ангелы. Они должны служить катализатором (снова непонятный термин) спасения обеих цивилизаций. В конце своей речи крылатый лев выразил надежду в том, что все мы, благодаря заложенным в нас с рождения, хорошей памяти, усидчивости и благонравия, успешно пройдем все этапы многолетнего обучения и оправдаем возложенные на нас надежды.
Что и говорить, дело по спасению сразу двух миров (неизвестно, правда, по спасению от чего), конечно весьма эпично и, безусловно, благородно. Но некоторые детали этого, прямо скажем попахивающего откровенной авантюрой, мероприятия вызывали чувство стойкого отторжения, особенно это касалось процедуры, так называемого «внедрения» от которой у Захарии пробегал морозец по коже. Обо всем этом думал Захария, опасаясь все же делиться с кем-нибудь из окружающих своими мыслями. Начавшиеся сразу после речи оратора лекции преподавателей, отвлекли Захарию на время от его тягостных раздумий.
После первых вводных лекций по общим дисциплинам и обеда, куратор повел будущих «воинов небес» на работу, дабы в «процессе тяжелого физического труда, отточить навыки смирению и долготерпению». Работа действительно была тяжелой, почти каторжной, не хватало только надсмотрщиков с плетьми из воловьей кожи. Суть ее заключалась в том, чтобы ломать камень в каменоломне, возить его и предварительно отполировав укладывать в качестве уличной брусчатки. Весь их курс поделили на три неравные части. Две части представляли собой особей мужского пола, а одна — самая большая, женского. Мужчины ломами и кирками добывали камень, возя его на волокушах к месту укладки, а женщины специальными ручными терками с закрепленным в них образивным материалом полировали его с одной стороны, оставляя другую сторону шероховатой. Далее камни передавались специально обученным мастерам, которые и укладывали его с помощью особого связующего материала плотно прилегающими друг к другу ровными рядами. Уже к концу первого рабочего дня, старый мастер, руководивший работой каменщиков, с клочковатой длинной бородой чуть не до пупа, прохаживаясь вдоль неровного строя только что закончивших работу, с ехидным прищуром поинтересовался:
— Ну как вам работалось первый день, вольные вы мои каменщики?
— Да какие же мы вольные?! — послышался из рядов недоуменный возглас.
— А как же голубчики не вольные?! — в свою очередь удивился дедок. — Вольные и есть! Вы, чью волю тут выполняете?! Его волю. О том, что это будет ваша воля, никто не говорил. Стало быть. вольные и есть! Сегодня вы вошли в историю, а она, сынки, вас так и запомнит отныне в качестве «вольных каменщиков», — проговорил он, оглаживая свою бороденку. И уже вдогонку уходящим ссутулившимся спинам, добавил:
— Это ничего. Это так — мелочи жизни. Вы еще научитесь носить круглое и катать квадратное.
Ужасно болели поясницы и плечи. Руки и ноги гудели от перенапряжения, ладони и пальцы саднило от кровавых мозолей у всех без исключения — мужчин и женщин. Кое-как соблюдая строй, доплелись до казармы, и там тоже кое-как ополоснувши руки, заняли места в столовой. Ужин опять был сытным, но на это никто не обратил внимания. Ели вяло. После ужина Малхий привел в
