незаметно. Когда я проснулся, её уже не было. Оглядываю комнату и прихожу в ужас от того, что наворотил вчера. У письменного стола валяется разбитая табуретка. Третья её ножка лежит на столешнице. Пол липкий от алкоголя, чей запах сейчас висит в воздухе. Одеяло на полу, скомкано. На нём останется пятно от пива.
Выхожу на улицу. Снег, выпавший ночью растаял в теплых лучах весеннего утра. Чувствую, что ночной снегопад — последний в этом году. За долгую зиму бескрайняя белизна успела мне надоесть. Да, это была долгая и тяжелая зима. Ощущение, будто проехался на адской карусели. Меня бросало то вниз, то вверх. Сейчас я всё еще чувствую слабость в ногах, но понимаю, что с каждым шагом буду лишь увереннее. Иду вдоль побережья, вдыхая бриз. Кричат чайки, в порт города заходят небольшие рыбацкие суда.
Всего-то нужно придумать место. Окончательное место. Ведь я обещал назвать его уже сегодня вечером. Я начал этот путь со лжи. Но что, если, погрузившись в пучину обмана, мне удалось показать себе правду? Быть может, сумасшедшая, полурелигиозная теория окажется верной. Такое уже случалось в истории человечества. Почему бы этому не случится снова.
Значит, мне нужно место с неимоверной энергетикой. Место, где в течение много лет скапливались эмоции и переживания. Таких в городе должно быть много, но из них вряд ли что-то подойдет. Чёрт, это было так легко, когда я просто придумывал бред на ходу. А когда задумался об этом всерьез, то, внезапно, все стало трудней. И совета спросить не у кого!
А точно ли, что не у кого? Мне ведь уже встречались люди, связанные с оккультизмом. Точно. Срываюсь с места и бегу по сырым улицам города прямо на окраины, к гаражам. Мимо сонных прохожих, спешащих на работу, мимо бродячих собак, по трамвайным линиям, через перекрестки. Бегу, словно боясь опоздать.
Еще весь день впереди, но ног я не жалею. Словно невидимая сила толкает меня вперед. Я буквально готов ощутить, как она толкает меня в спину, пролезает в мои ноги, заставляя их бежать быстрее.
Пролетая по лабиринту из сотни-другой гаражей, я оказываюсь у двери, в которую стучу. Нет ответа, стучу снова. Тут маленькая дверь гаража резко открывается и из неё выглядывает какой-то мужик.
— Что надо? Что такое? — удивленно спрашивает он.
— Фред, не сюда, — доносится голос справа от меня. Поворачиваю голову и вижу улыбающееся лицо Никс.
— Ошибся, извините, — быстро говорю я, после чего захожу обитель электрооккультистов.
— Что тебя привело. Нужен амулет от замыкания? Или глушитель помех?
— У вас есть глушители помех? Так, не важно. Нет, Никс, я не за этим. Хочу спросить, знаешь ли ты места с… эм… большой… концентрацией ментальной энергии, эмоций и всего такого? Вы просто в таких делах разбираетесь, поэтому и решил к вам заглянуть.
— Дерево распятых игрушек подойдет?
— Самое первое пробывал, не очень.
— Послушай, Фред. А тебе это зачем? — недоверчиво говорит Никс, прищуривая глаза, — Ты же у нас “повешенный”, так? Жизнь в тупике, необходимость перемен? Хм. Возможно, я знаю, как тебе помочь. Ну, вернее, не знаю. Но могу указать тебе на человека, который знает. Ты же еще не знаком с Хазард?
— Та, кто рисует ваши карты?
— Да. И не только. Можно сказать, она наш теперешний лидер. Черт знает, сколько у неё ума. В Городе её правда не найдешь. Хазард в предгорьях живет. У неё дом к западу от Желтого городка.
— Недалеко от дурки что ли? — удивленно спрашиваю я.
— Ага, так и есть. Но он достаточно далеко, чтобы не слышать их криков по ночам. Думаю, она сможет тебе помочь, а ты нам.
— Что ты имеешь в виду, Никс?
— Узнаешь на месте.
Сказать, что Хазард Текно поселилась на отшибе, значит ничего не сказать. Пока Никс описывала мне путь до неё, я несколько раз забывал всё, что она сказала. “К западу” в понимании Никс означало: к западу, вниз по холму, через речку, на север, по горной тропе, три раза чередовать лево и право. Дойти туда это отдельное испытание. Пока я шел по предгорьям к главе электорооккльтистов, успел стереть себе все ноги до состояния, когда они захотели совершить самоубийство.
Домик Хазард Текно представляет собой небольшую одноэтажную хижину, заросшую сухим плющом. На обиталище электрооккултиста это совсем не похоже. Я ожидал увидеть гирлянды и тысячи фонариков. А может быть и двигатель рядом с домом. Крыльцо завешано ловцами снов самой разнообразной стилистики, но и в них нет ни одного электронного элемента. А туда ли я вообще попал? Неуверенно стучу в дверь, которая тут же открывается.
На пороге появляется женщина лет тридцати внешности не менее выделяющейся, чем у её коллег. На голове её красуется копна черных волос, которые вьются, словно попали в турбулентность. Её уши утыканы десятками серёжек-колец. Губы её накрашены золотой помадой, этот же цвет и у теней, которые переходят в рисунок, тянущийся от глаз к мочкам уха. Длинные ногти её повторяют цвет косметики. Одета она в чёрный свитер, платье такого же цвета и высокие сапоги.
Она недоверчиво наклоняет голову и пристально смотрит на меня.
— Что такое? Чего тебе надо? — спрашивает она совершенно спокойно, но словно с небольшой опаской.
— Меня прислала Никс, она…
— Погадать что ли? Они уже все карты раздали? Теория не подтвердилась? — не дала она мне закончить предложение.
— Нет. Не из-за этого. Мне нужна твоя помощь. Никс сказала, что ты можешь помочь мне, а я могу тебе.
— Тогда заходи. Только одно. Оставь на входе всю технику: часы, фонарики, рации, радио, переносные калькуляторы.
— Зачем мне приносить сюда калькулятор?
— Не знаю. Если бы у меня был калькулятор, я бы только и делала, что ходила бы и хвасталась им. Сейчас вроде как даже есть калькуляторы, которые интегралы считают.
— Были бы у меня такие калькуляторы, пока я учился на инженера….
— Ты бы не бросил учебу?
— Откуда ты?
— Знаю? Нет, просто предположила. Если бы отучился на инженера и пошел работать, тебе бы такой калькулятор понадобился. Вот я и подумала.
— Ладно. Не важно. В любом случае у меня ничего нет с собой из техники.
Кивком головы Хазард указала мне заходить внутрь. В хижине я увидел еще больше ловцов снов. Кроме них тут несколько книжных шкафов, забитых под завязку, рабочий стол, уставленный кистями, баночками с краской и бумагой. Внутри пахнет благовониями. Тут и там горят свечки, которые, кажется, являются единственным источником освещения здесь.
— А почему надо оставлять технику? — спрашиваю у неё я.
