на удобный диван, вспомнил, как хороша на нём была секретарша, вздохнул и отправился на рабочее место. И только он закрыл за собой дверь тайной комнаты, как на столе затрезвонил телефон. Пришлось поторопиться.
- Господин Генин! - загремел из трубки голос, и Генин, поморщившись, отодвинул её подальше от уха.
- Что вы так кричите, господин Репейников?
- Простите.
Громкость звука в трубке упала до приемлемой.
- Переволновался.
- Что-то случилось? – забеспокоился Генин.
- Увы, случилось. Только что ко мне приходила четверка подростков, в их числе Каракалова и Песцов.
- Те самые?
- Именно.
- И что?
- Понимаете, они создали клан. По всем правилам, с магическими печатями. И приходили регистрировать бумагу.
- И вы это сделали?
- Разумеется! Всё согласно инструкции, до последнего пункта.
- Господин Репейников, - разочарованно протянул Генин. – Неужели вы не могли потянуть, предложить прийти через день, через неделю?
- Не мог, господин Генин, никак не мог. Вы же прекрасно знаете, что говорят в кулуарах о Песцове. Он бюрократические механизмы знает не хуже нас с вами. Зафиксирует нарушения, подаст жалобу в надлежащие инстанции, и всё. Песец. А я не хочу возглавлять ИМА где-нибудь в Кушке или в посёлке Ола. Но это не главное. Главное то, что древний артефакт, тот, что под номером восемь, исправно отработал. И заверил имперским львом все экземпляры договора. Вы понимаете, что это значит?
Благодушная расслабленность, с которой господин Генин входил в свой кабинет, испарилась без следа.
- Заверил, говорите?
- Именно так.
- Что ж, - задумчиво произнес господин Генин, – спасибо.
И повесил трубку. А начальник центрального отделения ИМА Георгий Максимович Репейников вынул из кармана пиджака большой клетчатый носовой платок и вытер выступившую на лбу испарину. Это был первый случай, когда Генин сказал доброе слово своему подчиненному. Видимо, ситуация была гораздо сложнее, чем он подумал в первый момент.
Где-то в управлении ИСБ
Звонок в кабинете начальника ИСБ прозвучал сразу же после того, как закончился утренний рапорт. Пастухов подождал, пока за последним сотрудником закроется дверь кабинета, и снял трубку.
- Доброе утро, Илья Андреевич. Генин беспокоит.
Голос у начальника службы Императорских Магических Архивов звучал весьма нервно.
- Что случилось, Юрий Анатольевич? – спросил Пастухов.
- Сегодня у меня в центральном отделении был зарегистрирован клан.
- Клан?
- Именно. Зарегистрирован и подтвержден артефактом.
- Даже так…
Пастухов задумался на несколько секунд: уж больно неожиданным было известие, и задал вопрос:
- Песцов?
- Да, он был в числе учредителей. А почему вы о нём спросили?
- Интуиция. А кто ещё?
- Мария Каракалова. И две незнакомые мне девушки: Лебедева и Щукина.
Пастухова обожгло холодом: фактический брак девушки императорского рода без одобрения императора! Это скандал, однозначно. И как ни крути, а докладывать на самый верх придется ему.
Он сдержанно поблагодарил Генина и по внутреннему телефону набрал секретариат главы государства.
Где-то в императорском дворце
- Мер-р-рзавец!
Император метался по кабинету из угла в угол. Слуги предусмотрительно оттянулись подальше, на границу слышимости, чтобы, с одной стороны, не попасть Львову под горячую руку, а с другой – не пропустить требование явиться.
- Чего ему ещё надо? Нищим приехал из своего Вор-ронежа! А теперь и дом в столице, и поместье в этом самом Вор-ронеже, и деньги приличные завелись.
Император остановился посреди комнаты.
- Ишь ты – клан ему подавай! Мер-р-рзавец!
В стене кабинета открылась потайная дверь, из неё появилась женщина. Мягко, почти беззвучно ступая, она подошла к Петру со спины, положила руки ему на плечи.
- Ты сердишься, Юпитер, значит, ты не прав, - произнесла она глубоким певучим голосом.
- Да знаю я, что не прав, - буркнул император. – Но ведь каков мерзавец!
- Что, - улыбнулась женщина, - он поломал все твои планы? А ведь я тебя предупреждала: этот мальчик в неволе жить не будет. Это тебе не какой-нибудь Собакин. И даже не Волков. Песец – зверь хитрый, всегда найдёт способ вывернуться. Но любопытный, на любопытство его и нужно ловить. А если ты опасаешься, что он будет играть против тебя, то пригласи его сегодня часиков около шести. Ты с ним побеседуешь, вопросы нужные позадаёшь, а я послушаю. И если он где-то примется врать, то ты об этом узнаешь и появится повод спросить его предметно и более жестко.
- Хорошая идея, - улыбнулся Пётр. – Ты у меня умница. Самый умный сенсор империи.
- Ты преувеличиваешь, дорогой. Просто ты разозлился и эмоции тебя ослепили. Через четверть часа ты бы остыл и придумал всё то же самое. Или даже лучше.
Император обернулся, обнял женщину и нежно поцеловал.
- Осталось найти повод. Негоже императору беседовать по душам с гимназистом, хоть он трижды Песцов.
- Нет ничего проще, - улыбнулась женщина. - Зови секретаря. А пока он добирается, я тебе всё расскажу.
- Доброго вечера, государь, - поклонился при входе Песцов.
- С чего ж он будет добрым, если ты такие заходы устраиваешь?
Олег сделал вид, что не понял.
- Не припомню за собой вины, государь. Законы соблюдаю, что писаные, что неписаные. Никого не трогаю, к экзаменам готовлюсь, делами рода занимаюсь.
- Вот как раз о делах рода и побеседуем.
В голосе императора отчетливо послышалась угроза.
- Тебе зачем клан понадобился? Власти захотел?
- Тьфу-тьфу-тьфу! – сплюнул через плечо Песцов и постучал по столу.
Тут же спохватился: а ну как Львов решит, что плевать в императорском кабинете, хоть и понарошку – оскорбление для величества.
– Простите, государь, - повинился он. –
