и тиран! Ну, что ж, прощай, Севка! Может, в Москве свидимся. Кстати, за тобой должок: пари-то ты проиграл. Все-таки двух таможенников назначили, а не трех. Так что для тебя все равно не нашлось бы места, не расстраивайся. Наших прими по высшему разряду, сопроводи, как на экскурсии по Арбату. Хороший ты парень!
С этими словами Вадим, уже переодетый в форму шофера, выскочил из санитарной машины, пробежал несколько метров и расположился за рулем автокара.
Анатолий быстро натянул на себя форму второго таможенника, не переставая по ходу давать последние наставления Всеволоду:
– Как только мы уйдем, засунь тела поглубже под скамейки, прикрой носилками и покрывалами, оставь торчать наружу голые пятки – если вдруг кто заглянет, сойдут за покойников. Все трое до утра не проснутся, да и потом вспомнить им нечего будет. Главное – очень внимательно следи сейчас за частотой, на которой работают рации таможенников, не глуши сильно, чтобы нас «начальство» не потеряло вовсе, но и не «отпускай», а то смогут что-нибудь по голосу заподозрить. Машину с телами потом оставишь во дворе станции «Скорой помощи», ворота будут открыты, а о ее судьбе есть кому позаботиться. Наши ребята с самолета сами тебя здесь найдут. Что делать дальше, их командир знает. В Россию пойдешь вместе с ними, а в пути поможешь знанием местного колорита, как выразился бы Вадимчик. С тобой было удобно работать. Извини, время вышло. Прощай!
Уже переодетая в форму таможенника Гюльчатай сначала ласково провела ладонью по Севиной щеке, потом чмокнула куда-то рядом с ухом и прошептала:
– Удачи тебе, напарник! Прости, что не уберегла там, на площади в Джаске. Даст Бог – свидимся.
Толя и девушка, подтягивая на ходу непривычное обмундирование, быстро подошли к вместительной кабине грузового автокара. Дверца была уже предусмотрительно распахнута Вадимом.
– Ну как, Вадик, мы со стороны смотримся?
– Ты прямо вылитый аятолла Хомейни, только без бороды. И эту наглую девчонку, надо честно признать, не отличишь от юного солдатика таможенных войск. – Девушка ответила резким кивком головы и отданием воинской чести по всем правилам.
– Тогда трогай! На нас сейчас «начальство» из окна своего высокого кабинета, наверно, в бинокль смотрит, волнуется: не пропали ли куда.
– А вот-то мы и туточки, – Вадим, не торопясь, вырулил на летное поле и устремил машину в самый дальний угол, где освещенный прожекторами в темноте южной ночи величественно замер огромный аэробус А-320.
Учитывая предварительную договоренность с начальником таможенной службы, подтверждение по рации факта их прибытия и безупречную вежливость самих инспекторов, они без всяких проволочек вместе с водителем и своим грузовым транспортом были пропущены через кольцо вооруженной охраны под самое «брюхо» самолета. Там, у открытого багажного люка, уже ожидали трое членов экипажа, чтобы начать выгрузку вещей пассажиров. Как бы удивились «коллеги» в салоне самолета, узнав в них троих своих товарищей, столь активно начавших это воздушное путешествие!
Молодой «таможенник» по рации доложил своему начальству и на главный пост управления полетами о начале работ. Слышимость была просто отвратительная! Какие-то щелчки, шорохи, эфирная трескотня на линии еле-еле позволяли расслышать его голос. «Надо бы заказать новые рации, – подумал главный таможенник, – несолидно это – иметь такую ненадежную связь на самом главном участке работы аэропорта!»
На улице было уже абсолютно темно, однако, в свете прожекторов полковник постоянно наблюдал фигуры обоих таможенников, контролирующих размещение багажа на тележках, и водителя за рулем автокара. С багажом возилась троица самолетных рабочих. Ничто не нарушало полученных полковником приказов об усилении чрезвычайных мер охраны. Он еще раз в душе похвалил себя за правильное поведение и, прохаживаясь вдоль ряда своих вооруженных подчиненных, продолжал визуальное наблюдение.
В узком пространстве между уже заполненными выгруженным багажом двумя тележками-контейнерами встретились «таможенник» и один из «грузчиков». В это время другой «грузчик» мгновенно занял место, с которого отошел «инспектор». Странно, но одеты они оказались почему-то в практически одинаковые униформы, так что подмена произошла незаметно даже для зоркого взгляда бдительно наблюдавшего за всем полковника.
– Ну, привет, Толян! Опять я вынужден отрывать свою задницу от теплого дивана и мчаться куда-то за тыщу верст, чтобы снова вытаскивать вас из очередного дерьма! – здесь был намек на недавнюю историю с доставкой уранового стержня в Обнинск, – в следующий раз, кроме как на Канары, никуда не полечу!
– Во-первых, полетишь, Макс, еще как! И в Антарктиду, и даже на Луну. Во-вторых, не очень-то и нуждаемся. Сами бы запросто такой самолетик угнали. Зато уж долетели бы до места без пересадок. А в-третьих, очень рад тебя видеть. Если здесь сам Лифанов, я абсолютно спокоен.
Перебрасываясь такими быстрыми, негромкими фразами, они проворно, но не спеша снимали и обменивались своими униформами.
– Польщен-польщен. Мы, конечно, узнаваемы, медийны, а все равно так приятны всякий раз новые проявления нашей безграничной мировой известности. Лично моей! – В Команде добродушный Максим Лифанов действительно был известен и знаменит не меньше самого Талеева. – Но уж до вас-то мне… как до солнца. Запоминай, герой тайных операций: вон в том коричневом кейсе документы на всю вашу троицу, деньги, оружие. В ноутбуке: пароли для контакта в Мекке – встретят прямо с самолета и доставят на частный аэродром, оттуда до Могадишо меньше двух часов лета – и специнструкции лично от Помощника по связям с американцами. Высоко вы, однако, на этот раз подпрыгнули!
– Стараемся…
– Ты смотри мне: Герку не привезешь – в порошок сотру!
– Да, куда он, на фиг, денется?! Еще и мир успеет спасти. В очередной раз. У вас с «неисправностями» на борту все в порядке?
– Добросовестно устранены. Большинство пассажиров дрыхнут в салоне. Никто из «коллег»-журналистов ничего о нас не знает и практически не видел в лицо. Все рабочие корреспондентско-операторские причиндалы найдешь на выходе из грузового отсека в пластиковом мешке. Наши, а теперь уже ваши, контакты в экипаже – второй пилот и бортинженер.
– Тогда, сразу по окончании погрузки багажа обратно в самолет и моему сигналу, вы на автокаре безо всяких вербальных контактов отправляетесь к стоящей на отшибе у левого крыла здания карете «Скорой помощи». Там Всеволод, он пойдет с вами…
– Ладно-ладно, дальше у меня свои инструкции, не напрягайся. Ох, понабрался ты от своего шефа всяких мудреных словечек: «вербальные контакты»… А мы по-простому, без базара.
– Тебе виднее.
– Разбегаемся. Надо же уступить раздевалку другим участникам шоу. Подошли сначала Галку, мой боец с ней по комплекции схож. Эх, кабы не годы и живот, сам бы не прочь уединиться с ней на пять минут в раздевалке!
Они глянули друг другу в
