все ещё проглядывалась прежняя красота и очарование, только теперь вместо восхищения предначертано ему вселять ужас в сердца людей.
Чёрное похоронное одеяние подчеркивало необратимые изменения, которые претерпело его тело в могиле. Ростом и шириной плеч мертвец остался всё таким же, но теперь он выглядел болезненно исхудалым.
Растерянно оглядывая свои тощие бескровные пальца, Витольд заревел, как раненый зверь, вымещая всю свою злобу:
— Ядвига!
Он сделал первый шаг к выходу и мучительно насупился. Каждый шаг давался мужчине с трудом.
— Я найду тебя!
Живой мертвец безошибочно ощутил присутствие в этом мире той, кто обрёк его на вечные муки. Все его нутро сгорало от жгучей ненависти и безумной любви к этой женщине.
Медленно поднимаясь по каменным ступеням опустевшего замка, мужчина вернулся на место своей кончины.
— Что это?
Он присел и хотел было поднять с пола серебряную иглу, что стала орудием его убийства, но блестящий металл больно обжёг его руку.
— Ах! Какого лешего? — злобно зарычал мертвец.
Он долго рассматривал предмет и всё же решил перепрятать его. Что-то подсказывало, что отныне игла как-то связана с ним. Оторвав от пыльной шторы кусок, Витольд осторожно поднял иглу и повертел её в руках.
— Значит, с твоей помощью я стал таким. Ну что ж, стоит приберечь тебя и спрятать в надёжном месте, где никто не сможет до тебя добраться.
Подойдя к окну, мертвый князь с тоской взглянул на просыпающееся солнце и понял, что отныне у него есть одна только цель:
— Я обязательно найду тебя, Ядвига. Когда станешь моей, то буду жестоко мучить тебя и страстно любить до скончания веков.
Эпилог.
Душа девушки навсегда была привязана к опушке леса, где находился её прах, а в конце густого дремучего леса начиналось царство мёртвых.
Замок стал вечной обителью живого мертвеца. И Витольд, и Ядвига точно знали, что оба восстали. Они чуяли друг друга на расстоянии. Они оба горели жгучей ненавистью друг к другу, при этом сгорая в огне страстной любви. И так им предстояло провести вечность.
Они были скрыты от посторонних глаз, если сами того хотели. Но пытались уничтожить друг друга, если только могли.
Николас дожил до старости, но так и не смог перенести утрату любимой женщины. Он ушёл в горы, где жил отшельником до самой смерти. Ядвига иногда позволяла себе наблюдать за ним, но он никогда её не видел. Она вновь пережила всю боль утраты, когда он умирал, будучи уже седовласым стариком. И когда его молодая душа покинула старое изможденное тело, Ядвига пришла.
— Пойдём со мной, — она протянула к нему свою руку.
— Ядвига? Это ты? — Николас не верил в происходящее, ведь ещё не осознал, что настало время прощаться навеки.
— Да, Николас, я давно ждала тебя.
Против воли она взяла его за руку и помогла истерзанной душе попасть к вратам царства мертвых, где он должен был наконец обрести покой.
Стоя на краю, мужчина не решался отпустить холодную руку возлюбленной и сделать последний шаг.
— Не уходи. Останься рядом со мной, — слёзно просил он, поднося тонкую ручку к губам.
— Тебе уже пора, свет мой.
Как бы ни было Ядвиге тяжело, но задерживать душу на краю миров было слишком опасно. Она подарила Николасу последний поцелуй перед тем, как навечно отпустить руку любимого. Он молча наблюдал за ней, радуясь возможности ещё раз прикоснуться к этим огненно-рыжим волосам.
Прошло много столетий перед тем, как первый богатырь появился на пороге дома Ядвиги, стоящего на опушке леса. Тогда она и задумала «насолить» своему любимому и ненавистному муженьку. Больно опостылела ей загробная жизнь. Скучно стало…
ЭТО НЕ КОНЕЦ. ЭТО ТОЛЬКО НАЧАЛО.
