Ознакомительная версия. Доступно 1 страниц из 3
Наталья Гори
Бабулечка-Ягулечка и Колобок
Часть 1.
Жила – была Баба – Яга, костяная нога. Жила она в самой чаще леса за тридевять земель. До домика Яги добраться – самому потеряться, так говаривали люди.
Как-то раз заболела избушка на курьих ножках, захворала. Ветры завывали, со всех сторон обдували, во все щели вошли, тут здоровья не ищи.
Двери стали скрипеть. В печь, что не ставь, как чахнёт избушка, постоянно угольки вылетают вместе с кашицей. Голодно стало Бабе-Яге, костяной ноге.
Пошла старая на речку, нужно лечить печку и избушку-старушку.
Повстречалась Яге лиса.
– Ты чего рыжая тут рыщешь? Курей, разбойница, урвать решила. Я тебе сейчас покажу. – Взяла Баба Яга метлу и давай гонять плутовку.
– Яга, совсем из ума выжила! – Возмущается лисица и прыгает с камня на камень через реку-матушку. – Кому нужны твои старушки-несушки? Костей их не сгрызть, мяса не сыскать. Зря только метлой получать.
– Тьфу, рыжая. Тьфу, шальная. Беги, пока лапы целы. – Крикнула Баба – Яга.
Вдруг лиса выронила что-то из лап, оглянулась, фыркнула и скрылась за деревьями на соседнем бережку.
Покатился шар румяный, прыг да прыг о камень малый. Докатился до Яги, до костлявенькой ноги.
– Дорогой товар из земли растет. – Сказала Яга Колобку хрустящему и взяла его в руки.
– Бабулечка – Ягулечка, не губи меня. Мал я совсем, света не видывал и мира не знавал. Бабулечка – Ягулечка, пожалей меня.
В животе кишки марш играли. Хотела старая откусить бочек румяный у Колобка, а он ещё пуще прежнего:
– Бабулечка – Ягулечка, красотулечка, не губи меня. Мал я совсем, света не видывал и мира мирного не знавал. Все меня съесть пытались, над булкой болтливой насмехались. Бабулечка – Ягулечка, пожалей меня. Не тебе ли не знать, как одной быть и по-волчьи выть?
– Бог с тобою, бес со мною. Не буду я тебя есть. – Поставила старая его наземь. – Только катиться за мной поспевай, рот не разевай.
Пошли они вместе к её избушке. Приходят, а там кур полон двор.
– Ой, Бабулечка – Ягулечка, а на кой тебе куры?
– Яйца нынче в цене, да и сама для голоса выпить свежее яичко люблю. – Ответила старая.
– Ой, Бабулечка – Ягулечка, а сапка тебе зачем? – Испугался колобок, что бабка его сапкой разрубит.
– Не бойся, окаянный. Слыхал пословицу: «Зима спросит, что летом припасено», а?
– Не слыхал. – Ответил Колобок.
– Мал, ты ещё. Не знаешь видать про зимы холодные, да голодные.
– Не слыхал, бабулечка, не знавал, Ягулечка.
– Эй-эй-эй, Яга, с кем это ты говоришь? – Спросила баба, пришедшая.
Свистнула старая, и метла на Колобка налетела и собой прикрыла.
– С кем мне говорить? Только с собою, да с метлою… – улыбнулась Яга, да зуб вострый показала.
– Ну, старая. И то – правда. Припасла для меня десяток, другой яиц, а? – Спросила гостья.
Колобок пытался разглядеть гостью, да метла густо набита была: прутик к прутику. Ничего не высмотреть.
– Припасла. Да ты только покажи товар свой. Хорошо. Свежий, годный, не надуришь меня? А то сыщу тебя, век не забудешь… – Пригрозила Баба – Яга.
– Ну, Яга. Тебя дурить, что собак дразнить. Держи бутыль, потом ещё попросишь.
Принесла старая лукошко, приоткрыла. Гостья увидела полное лукошко яиц, улыбнулась. Так обменялись они.
– Прощай, Яга.
Села гостья в ступу Яги, костяной ноги и понесла та её, пыль столбом, коса по ветру. Выкатился колобок из-за метлы и спрашивает:
– Бабулечка – Ягулечка, кто была эта баба? И что это она тебе за бутыль дала?
– Много будешь знать, плохо будешь спать. Мал ещё. Хрустящий бок свой побереги. И с чужими держи ухо востро.
– Так с кем мне водиться, коли я не с кем не знаком? – Опечалился Колобок.
– Да с кем, с кем? С бабой и дедом, что тебя испекли, да промаслили. Без корня и полынь не растет. Так и ты, без отчего дома, людей не узнаешь. Старики твои тебя б научили. А ты чего хмельной сбежал?
– Да заняты они весь день были. На меня даже не глядели, всё погоди, да погоди. На руках не лежавший, любви не знавший.
– Ты видал, чтобы я хоть минуту просидела? – Спросила Баба – Яга, костяная нога.
– Нет, Ягулечке, нет Бабулечка, не видал. – Ответил Колобок.
– Так вот и твои старики знают старую мудрость: «Не поклонясь до земли, и грибов не поднимешь». Ты сам из чего печёный? Как долго катаный? Сколько баба сил вложила, чтобы ты такой ровнёхонький получился, а? А дед, сколько ждал, чтобы увидеть тебя воочию? Твои румяные щёчки да пухлые бочёчки? Это ты сдуру укатился. Малой ещё, мир не знаешь.
– Бабулечка, но я весь день дрог без рук тёплых. Не огретый, не обнятый.
– Не все греет, что светит: луна светла, да без тепла. – Поучала Колобка старая Яга.
– Да, этому Лиса-краса меня научила. В руки взяла, обняла, да чуть не слопала. Если бы не ты, не было бы меня на свете белом.
– Если бы не избушка моя хворная, да язык твой бескостный. И я бы тебя не пожалела. Больно хорошо бабка тебя испекла.
Пока сказывала старая Колобку о жизни, она успела курей по курятникам загнать. Курятники у неё были не простые, а заколдованные. Все на курьих ножках, как и её избёнка. Да только малые. И пищат они как цыплята молодые. Погладила она их, приголубила: «Курятнечки мои, родненькие». Затем метлой как стукнет, да как свистнет. Все курятники по местам. Каждая избенка по ямке себе вырыла, да уселась наземь, будто обычные людские избушки стали, не чем не приметные. Свиснет баба яга во второй раз. Поднялись старые сосны из земли, ветками шуршат да курятники собой закрывают. И не видать их совсем.
– Бережённого Бог бережёт. – Сказала старая, и пошли они с Колобком к её избушке.
Свистнула бабулечка в третий раз, встрепенулась её избушка. Стала перед ними, из трубы дым столбом, стоит, пошатывается, да крыша косится.
– Совсем плохо бедняжке. – Вздохнула старуха.
Вошли они в избу. А та вся дрожит. Пол и стены ходуном ходят. Колобок из угла в угол катается, смеётся, веселится. Баба – Яга за голову взялась. Шепнула она метле что-то, та мигом в окно вылетела и избушку снаружи обмела, всю сажу с крыши согнала. Пыль и хворь разметала. А Яга по сусекам скребёт, да в печь кастрюлю с отваром
Ознакомительная версия. Доступно 1 страниц из 3
