контролировать съестные запасы графа, вот и надо пользоваться.
Не на шутку разгулялись слуги. Даже не заметили, что слишком быстро пьянеют. Необъяснимая радость переполняла их. Кто-то затягивал песню, кто-то пускался в пляс. Жаль только, хороших певцов среди участников застолья не оказалось. Да и музыкантов не было, чтобы поплясать от души.
И вдруг с улицы донеслись задорные, удалые песни. Участники застолья прислушались. Вот чего им не хватало!
Несколько человек, покачиваясь, ринулись на улицу. Вскоре они вернулись.
— Почему не привели трубадуров?! — послышались недовольные голоса.
— Да, в общем-то, они правы, — ответил один из слуг, возвратившихся с улицы. — Нельзя им петь и играть в доме, где покойник.
— Так пусть тогда играют и поют у нас под окнами! — послышалось предложение.
И веселье приняло новый оборот. Громче зазвучала за стенами дворца музыка. Никто из слуг не смог усидеть за столом. Все пустились в пляс. Крики, хохот, странные телодвижения — люди не понимали, отчего им так весело, почему так хочется танцевать. Сколько продолжалась безудержная пляска, неизвестно. Музыканты под окнами дворца не умолкали ни на минуту и лишь убыстряли темп.
Внезапно один из танцующих графских слуг схватился за сердце, охнул и замертво повалился на пол. Никто даже не кинулся проверить, что с ним. Среди пляшущих раздался лишь новый взрыв смеха.
— Эх, как напился малый!
— Ну и пусть валяется, раз такой слабак!
Следом за первым лакеем вскоре повалился на пол еще один, затем — третий, четвертый…
Остальные продолжали веселиться и плясать среди трупов. С каждой минутой танцующих становилось все меньше и меньше. Наконец последний гуляка сообразил, что остался один. Он замер и с ужасом стал озираться.
— А-а-а, вот оно… Я же говорил, когда убили комедианта… Недобрый смех… Большая беда на него скоро откликнется… Вот и откликнулась…
Рванул у себя на груди одежду прозорливый слуга и медленно стал оседать.
Тут же смолкла на улице музыка. Артисты поклонились друг другу.
— Самое страшное представление завершилось, — тихо сказал старейшина. — Товарищ наш отомщен и аплодирует с небес.
— Finita la commedia — представление окончено, — произнес другой актер.
— Finita la commedia, — хором подхватили остальные.
Защитник — чародей по имени Янек
Действия людей так же, как их болезни, редко протекают от одной причины. У каждого отдельного действия есть много корней.
Гиппократ
Любимец короля Вацлава
Угнетенные, гонимые, страдающие во все времена мечтали иметь доброго заступника. Если такового не оказывалось в реальной жизни, его придумывали или наделяли качествами и славой защитника когда-то существовавшего человека.
Конечно, и странствующие актеры Средневековья нуждались в своем герое-заступнике.
У Алоиса Ирасека есть рассказ о человеке, обладавшем удивительными способностями. Звали его Жито. Обитал он в Праге во время правления короля Вацлава, сына Карла IV.
В справочной литературе об этом монархе говорится, что он был лишен престола в Германии немецкими курфюрстами. А в Чехии в борьбе с крупными феодалами Вацлав IV использовал зажиточных горожан и рыцарство.
Поддерживая гуситов, этот правитель ослаблял немецкое влияние в стране. Именно в его правление в 1409 году Пражский университет, освобожденный от засилья немецких преподавателей, стал поистине чешским.
Ирасек писал, что монарх любил фокусников и шутов, особенно колдуна Жито. В Средние века не существовало слова «гипнотизер» и людей, умеющих гипнотизировать, называли магами, чародеями, колдунами.
Жито «…умел завораживать кого угодно и по желанию изменять свою фигуру и лицо.
Отправится, например, Жито к королю в темном суконном платье, небрежно сшитом, а очутится в богатом шелковом кафтане, пестрых штанах и башмаках с блестящими пряжками, как у какого-нибудь заправского франта…
За королевским столом проделывал Жито всевозможные штуки.
Особенно доставалось от него королевскому шуту. Однажды за обедом, взяв рыбу, он вдруг вскрикнул, и рыба выпала из рук шута. Руки у него одеревенели и превратились в рога, а потом стали конскими копытами!
Бедный шут застыл с растерянной ухмылкой на губах, а король и гости смеялись над его отчаянием до слез.
Наконец король приказал Жито избавить шута от копыт. Колдун начал делать над ним разные движения руками и заклинания.
Конские копыта исчезли, но на их месте получились бычьи. В конце концов, тронутый отчаянием и слезами шута, Жито возвратил ему прежний вид…».
Лицедей и его свита
Согласно пражскому преданию, в Средневековье чародейскими способностями колдуна обладал и странствующий актер по имени Янек. Трудно понять, был ли на самом деле такой человек или он — всего лишь плод мечты и фантазии лицедеев далекого прошлого.
В XVI столетии, во времена правления Фердинанда I из династии Габсбургов, в Праге якобы появился неизвестно из каких краев комедиант. Он сразу привлек внимание жителей чешской столицы.
Странный человек в нелепом ярком одеянии прошел через городские ворота, играя на флейте. За ним, словно на привязи, шествовали огромный черный козел, худая свинья, похожая на волка собака и пестроперый петух. У всех участников необычной процессии глаза озорно сверкали. Казалось, и бродячий артист, и его животные вот-вот совершат что-то смешное. Некоторые пражане потом утверждали, будто козел, свинья, собака и петух весело подмигивали им.
Первыми подружились с музыкантом дети. Они бежали за ним и его свитой и радостно вопили, так, словно знакомы с ним с пеленок:
— Янек! Янек! Покатай на козле! Янек! Янек! Покажи чудо!
— Откуда вы знаете, что бродячего комедианта зовут Янек? — удивлялись взрослые. — Ведь он еще никогда не был в Праге…
Но дети на этот вопрос не желали отвечать. У них свои тайны от взрослых.
Странствующий лицедей поселился на постоялом дворе «У Красной Мельницы». Хозяин благодушно принял его и, без долгих разговоров, разрешил держать козла, свинью, собаку и петуха в комнате, которую снял Янек.
До сих пор подобного никогда не случалось.
Всеобщая пляска
А уже на следующее утро на площади у угольного рынка состоялось первое представление Янека в Праге. Слух о веселом лицедее быстро облетел город. Народу собралось на площади необычно много. Но зрители потом единодушно соглашались, что представление стоило такого внимания.
Едва Янек заиграл на флейте, как черный козел принялся раскачиваться в такт музыке, а затем встал на задние ноги и пошел по кругу. При этом он тряс головой и блеял, будто смеялся.
Хрюкнула задорно свинья и вслед за козлом пустилась в пляс. Она смешно подпрыгивала и вертелась волчком то в одну, то в другую сторону.
Громко тявкнул раз-другой пес, будто для куражу, поднялся на задние лапы и
