В последнюю нашу встречу вы мне угрожали.
Я едва заметно улыбнулся. Старый ход, бородатый. Набивать себе цену таким способом — признак дурного вкуса. А вот так, прямо с ходу, в начале встречи — еще и мещанство. Ну что же, кто как умеет играть, тот так и играет.
— Видимо вы не совсем меня правильно поняли, раз решили, что я вам угрожаю, — ответил я. — Поверьте мне, я никому никогда не угрожаю, это не в моем стиле. Я просто говорю правду. И многие расценивают ее как угрозы. Смешно, не правда ли?
Собакевич от такого поворота растерялся. Смешно ему точно не было.
— Что же это…
— Раз вы сюда пришли, то значит готовы к продолжению нашего разговора. Меня радует это ваш выбор. Он говорит о том, что с вами можно договориться. А те, кто умеет договариваться, тот умеет и считать деньги.
Упоминание денег заставило глаза Собакевича загореться жадным блеском.
«Ага, значит попал точно в цель», — отметил я.
Туда и нужно дальше бить.
— Назовите сумму, которую вы заплатили за выкуп долгового векселя, — сказал я.
Собакевич молчал.
«Скупердяй, — понял я. — Пытается набить цену до максимума. А это уже нужно пресекать, причём кардинально».
— Хотите отмолчаться? — спросил я. — Что ж, это ваше дело. Но прежде, чем попросить вас уйти, я скажу одну вещь напоследок, чтобы вы кое-что уяснили. Велимиры Ивановны здесь отныне нет. Теперь я представляю фамилию Шпагиных. И Дарью я вам не отдам. Даже если вы захотите устроить кровавое побоище. Вы хотите устроить кровавое побоище?
Собакевич на мгновение растерялся. Такого поворота событий он явно не ожидал и не думал, что попытка со свататься с моей сестрой может, даже чисто теоретически, привести к разборкам такого масштаба. А я сейчас не иллюзорно намекал ему на войну. Да, я слишком рисковал, бросаясь такими словами. Но за долгие годы своей профессии я научился тонко чувствовать людей. И сейчас я чувствовал, что Собакевич даст заднюю. Он, хоть и глава рода, и калач прожженный, но все же по своей натуре трус. Причем трус осторожный. То есть тот, кто все несколько раз взвесит, проиграет возможные варианты событий, а потом отступит, поджав хвост. К тому же деньги его интересуют гораздо больше.
Не ошибся.
Собакевич тряхнул подбородком, выпятил губу. Произнес:
— Нет, устраивать кровавое побоище не в моих интересах.
— Это верный выбор, — мягко кивнул я.
Это тоже такой психологический ход — трусы не хотят выглядеть трусами в собственных глазах, поэтому их выбор нуждается в одобрении.
— Верное и мудрое решение.
На лице Собакевича даже заиграла едва заметная улыбка.
На самом деле воевать с ним мне было не выгодно. Что я мог противопоставить силам его рода? У него наверняка есть наемники. А у меня? Только придурок-братец, который при первой же возможности заказал меня киллеру, да сестра, умеющая превращаться в оборотня. Объективно наш род был слабее рода Собакевичей. Поэтому — только дипломатия. Причем на грани фола. Чем наглей, тем больше шансов показаться непобедимыми.
— Так сколько стоит долговой вексель? — мягко поменял я тему беседы.
— Двадцать пять миллионов, — ответил Собакевич и мне пришлось собрать в кулак все мое самообладание, чтобы не выдать эмоций.
Деньги не маленькие. Весьма немаленькие.
Но их нужно отдать. Именно отдать. Без иного выбора. Потому что именно с этого шага начинается новая страница в истории рода Шпагиных. И нужно сделать так, чтобы она была правильной. Попытаюсь обмануть Собакевича — поползут нехорошие слухи среди аристократов. Убью — никто не захочет больше иметь с нами дела. Но если же все будут знать, что род Шпагиных держит свое слово и долги отдает, то я получу то, что гораздо ценнее денег — репутацию.
— Вот тут — около килограмма камней, — я протянул Собакевичу куль с добытыми артефактами.
— Камней? — не понял собеседник, растеряно взирая на грязную куртку, в которую были сложены ценности.
Да, со стороны это наверняка выглядело не очень — не чемодан с деньгами и не ларец с золотом.
— Артефакты, — пояснил я. — Черный аконит.
— Черный аконит⁈ — не поверил собственным ушам Собакевич.
— Он самый.
Он вновь глянул на куль, но уже совсем другим взглядом.
— Где вы столько взяли?
Верно, килограмм черного аконита, редкого артефакта, который на рынке можно продать за кругленькую сумму, теперь пленил взор.
— Это к делу не относится. Вам лишь нужно знать, что камни законные. Ну так что, наша сделка считается состоявшейся?
— Конечно! — тут же выдохнул Собакевич.
— Тогда верните вексель.
Трясущимися руками Собакевич извлек бумагу с гербовой печатью из внутреннего кармана пиджака. Протянул мне. Я взял ее, сам отдал камни.
— Какие огромные! — глава рода не сдержался, запустил руку в куль, достал наугад один из камней.
За такой, при наличии хорошего покупателя, можно выручить тысяч семьсот, не меньше. А если еще и огранку заказать, то все восемьсот.
— Вопрос с долгом снят! — радостно произнес Собакевич.
— Вот и отлично, — ответил я и на его глазах разорвал вексель.
Собакевич на мгновение растерялся. Даже открыл рот. Еще бы! Я только что разорвал двадцать пять миллионов. Но за эти деньги вернул во владения рода его дом. Так что сделка честная.
— До свидания, — только и смог выдавить из себя Собакевич.
— Прощайте, — не скрывая презрения, бросил я.
И пошел в дом.
Итак, вопрос с Собакевичем решен. Оставался только Искариот. И вопрос это весьма важный. Жизненно важный.
Биться с ним едва ли получится. Первая попытка была не самой удачной и только вмешательство Кривощекина позволило избежать смерти. А значит мне нужна защита. Причем мощная. Наемники? Маловероятно, что даже самые сильные способны помочь. Но от них я все же не буду отказываться, они нужны будут чтобы отсекать мелких уродов, типа Велимиры, Амадея или Бориса, если тем вдруг вздумается вновь открыть против меня рот.
А вот какое-то мощное защитное заклятие вполне сгодилось бы.
Это позволит мне выиграть время, за которое я попытаюсь до конца разобраться в том, кто же такой Искариот, зачем ему Агхара и самое главное — как уничтожить этого гада. А у кого, как не у арахнидов искать хороших магов?
Я глянул на часы. Самое время.
Под предлогом позвать Ирину Кривощекину на вечеринку, я позвонил им. И именно
