строится и перестраивается, адаптируя то, что есть под актуальные нужды. Большая часть незанятых домов разбирается, а материал с них идёт на реализацию проекта мегастены, которая должна полностью опоясать Васильевский остров.
Бабуля держит в голове, что обязательно наступит зима, которая закроет реки льдом и больше ничто не помешает зомби перейти на остров, чтобы съесть тут всех, до кого можно дотянуться. Поэтому военные решили не заморачиваться и просто эвакуировали всех гражданских на Готланд…
— О-о-о, наконец-то! — увидел меня кузнец Пронин. — Здравствуй, Дмитрий Ибрагимович!
— Здравствуй, Антон Борисович, — пожал я ему руку. — Есть что-нибудь для меня?
— Ну… — задумался кузнец. — Щит твой доделал, воткнул тот череп, как ты и просил.
— Имею в виду заказы на экипировку, — покачал я головой.
— Так тебе же ещё нельзя, — удивился Пронин.
— Думаю, что уже можно, — улыбнулся я. — Поправил здоровье на зомби.
— Так это ты с тем доктором придумал? — сразу спросил кузнец.
— Было дело, — подтвердил я. — Так что с заказами?
— Есть, — кивнул кузнец. — Как не быть?
— Показывай.
Прошли на склад, где Пронин начал вытаскивать из ящика комплекты поделок, которые должны стать бронёй. Металлокерамика, титан, сталь…
— Тут вопрос есть один, — вспомнил я. — Не знаешь, случайно, где можно достать скандий?
— Вопрос интересный, — хмыкнул Пронин и озадаченно почесал затылок. — Случайно знаю. Но зачем тебе?
— К вопросу прилагается теория, — я достал телефон. — Почитал тут характеристики сплавов скандия и подумал, что это ведь может быть интересным — материал ведь космический, как и титан. Если собрать броню из алюминия, бериллия и скандия, то, быть может, моя сверхспособность поймёт, что я от неё хочу и сделает броню на основе сплава?
— Твоя, как понимаю, потрепалась, да? — понимающе усмехнулся кузнец.
Тут-то он прав. Сколы, вмятинки, выбоины и прочее — этого у меня полно. Всё-таки, верную статистику собирали военные аналитики — в голову солдат ранят гораздо реже, чем в остальные части тела. Основной ущерб, конечно, потерпела кираса, как самая очевидная цель, но досталось и поножам с наручами. Ещё походят, само собой, ничего смертельного, но тенденция, однако.
— Знаю одно местечко, — произнёс Антон Борисович. — Улицу Декабристов знаешь? Шестой дом, внешняя пристройка три — ребята поставляли всему городу всякое редкое и дорогое из сплавов и элементов. Сам не заказывал, моя шабашка занималась чуть более простыми вещами, но контакты знал.
— Так, — кивнул я.
— Там, однозначно, были мародёры, может, даже наши сталкеры, хотя последнее вряд ли, — ещё крепче задумался Пронин. — Но ты сходи, посмотри. Если где-то и есть скандий в нормальных количествах, то только там. У них склады за городом, а туда никак не попасть, но узнать адрес можно прямо в офисе, на будущее.
— А тут есть что-нибудь интересное, что можно приспособить на броню? — поинтересовался я.
— Углеродное волокно притащили недавно, — ответил кузнец. — А я даже не знаю, где и как его применить — не мой профиль совсем. Мотоциклистам делали экипировку, если верно припоминаю, а ещё всякие бампера для машин — это жу-жу неспроста.
— Они же не весят почти нихрена, поэтому погоды в кирасе не сделают, — решил я. — Неси, Антон Борисович — нарежем и приклеим. И посмотрим, что получится в итоге.
Дело за разговором не стало, поэтому кузнец быстро приволок рулон углеродного волокна. Роликовым резаком нарезали куски на десять слоёв будущей кирасы и приклеили всё это к керамике. Держится на соплях, но это сейчас совершенно всё равно.
Делаю решительный вдох и надеваю на себя уродливую конструкцию, а затем и маску Наполеона.
Процесс метаморфоза начался с задержкой в несколько десятков секунд. Керамика и углеродное волокно плавно потекли, постепенно формируя контур будущей кирасы. В отличие от предыдущих попыток, на этот раз итоговый вариант раза четыре менял цвет, с пепельного на оранжевый, а затем с оранжевого на красный и с красного на чёрный. Причём чернота была не в цвете металлик, а прямо настоящий непроглядный чёрный, будто без остатка пожирающий весь свет.
— Ох, как мрачно выглядит, — посетовал Пронин, внимательно наблюдающий за происходящим. — Есть ощущения недомогания?
— Нет, — покачал я головой.
В итоге, халтурная поделка превратилась в полноценную кирасу французского кирасира, только прямо очень чёрную.
— Хотел бы я, чтобы ты всегда была со мной, — собравшись духом, произнёс я.
Крутануло кишки, желудок резко дёрнулся, чтобы опорожниться нетрадиционным путём, но я легко сдержал этот позыв. Но всё прошло как-то резко, я даже не сразу понял.
— Всё? — спросил кузнец.
— Всё, — подтвердил я.
— Тогда сымай, и идём тестировать, — потребовал он.
Я снял с себя новую кирасу и последовал за кузнецом, который вывел меня на задний двор.
— Мы тут оборудовали небольшой стенд, — поведал он мне. — Краснодубов сказал, чтобы проверяли партии на практике, для чего у нас есть небольшой арсенал самых популярных калибров.
Приняв у меня кирасу, он водрузил её на стенд, после чего указал мне на стрелковую позицию.
— Как автору, предоставляю тебе честь испытать своё детище лично, — улыбнулся он. — Начнём с 9×18 мэмэ…
Я даже не сомневался, что кираса спокойно выдержит все пистолетные калибры, включая экзотический 5,7×28 миллиметров, который нынче встречается на улицах Питера чуть ли не чаще стандартного макаровского.
Испытали 9×18 ПМ, 7,62×25 ТТ, 5,7×28 FN, а затем перешли на калибры штурмовых винтовок, ну и после них на винтовочные.
— Всё, как я и предполагал, — произнёс Пронин, когда мы разглядывали дыру от советской пули 7,62×54 Б-32. — Штурмовые держит отлично, но ресурс падает после каждого попадания, пистолетные в расчёт даже не берём, а вот то, что винтовочную пропускает только с пяти метров… Это хорошо. Я нарезал керамику Бр3, так что держать она такие пули не должна, но держит. Не зря, похоже, углеволокно добавили, не зря. Ты сейчас сильно занят?
— Ну, не особо, — пожал я плечами.
— Тогда давай я нарежу углеволокно, только уже по пятнадцать слоёв на кирасу, а потом ты сделаешь мне хотя бы пяток таких бронежилетов? — предложил кузнец.
— А давай, — согласился я. — Что, высокий спрос?
— Высочайший! — заверил меня Пронин. — На бронежилеты уже косыми взглядами смотрят,
