Прочитав, Левин рассортировывал ихнатри кучки. Впервую откладывал просто жалобы натранспорт, наплохие дороги, надавку втрамваях ипрочее ипрочее. Что сними делать, пока нерешил. Там была вся географии СССР, идаже рассортировать погородам или областям, итоничего бынедало. Узнал, что вПерми хуже, чем вСвердловске, игораздо хуже, чем вЧелябинске. Ичто? Думал собрать иотнести вминистерство… Акакое министерство занимается трамваями, троллейбусами иавтобусами? Какое-то.
Вовторую стопку попадали письма сописанием смешных или интересных случаев, описанных очевидцами или непосредственными ихучастниками. Стопочка была неочень большая, нозато она позволила Владимиру Ильичу наоснове этих писем родить три рассказа юмористических про случаи вэлектричках идва про автобусы итрамваи. Прочитавший ихДементьев даже пару раз хихикнул. Потом встал, прошёлся изугла вугол своего кабинета, заваленного такими жемешками списьмами игазетами.
—Ачего, неплохо. Давай продолжай, Костя, как наберёшь насемь печатных листов хотя бы, так поспособствую изданию ихотдельной книгой. Апока вот этот рассказ про трамвай яРегине Дубовицкой покажу. Она работает редактором пописьмам вотделе сатиры июмора передачи «Сдобрым утром!» наВсесоюзном радио. Слышал, наверное. Плятт. Или Табаков? Нет, всё жеПлятт. Вот уверен, ему подойдёт этот рассказ.
Так ислучилось, его рассказ «Нетот трамвай» висполнении Плятта имел успех, идаже после Ростислав Янович прочёл его напередаче «Вокруг смеха».
Автретью совсем небольшую стопочку Левин откладывал письма опреступлениях, что совершали натранспорте. Потом ихперед отъездом уже вСвердловск систематизировал и, договорившись через Дементьева, отнёс вмилицию. Даже инезнал, что вСССР существует отдельная транспортная милиция. Как-то недоводилась сталкиваться, думал, что это простые милиционеры. Аннет. Оказывается, есть отдельная милиция, иона недавно была преобразована вуправление внутренних дел натранспорте МВД СССР. Туда письма иотнёс. Чем чёрт нешутит, вдруг это поможет задержать нескольких воров иворишек?
Наэтом творческая деятельность «великого» писателя Константина Костина незакончилась. Дементьев неслез снего, пока неполучил очередной рассказ или всё жестатью сперечислением законов Мерфи, относящихся кпроизводству. Часть Владимир Ильич переделал изсамих законов Мерфи, часть придумал, анекоторые даже вспомнил. Вот такой, например: «После того, как иззащитного кожуха будет выкручен последний из16болтов, выяснится, что сняли нетот кожух, апосле того, как кожух закрепили 16удерживающими болтами, окажется, что внутрь забыли поставить прокладку». Давно прочитал его винтернете ивспомнил, как разбирал пылесос вюности, укоторого провод перетёрся. Сейчас снова вспомнил. Нуиклассика жеесть. «После сборки установки наверстаке окажутся лишние детали».
Главный редактор журнала «Юность» прочитал, констатировал, что похуже будет, нонароду должно всё равно понравиться. Так иполучилось: воктябрьском номере журнала «Законы» напечатали, авсамом начале ноября уже повалили письма.
Так что каждую среду утром Костик приезжал вМоскву, заходил вредакцию «Прогресс» поосновному месту работы, брал накорректуру новые латиноамериканские книги, отдавал старые, если уже закончил, рассказывал ожитье-бытье Седых, звонил вАргентину оттуда родителям иехал вредакцию «Юности», забирал там очередной мешок списьмами исэтим мешком спешил впарк наихскамейку.
Марьяна непоявлялась. Уже четыре слишним месяца прошло, аеёвсё небыло инебыло. Левин неотчаивался. Лукомор жепообещал прислать его Дюймовочку сюда, должен, выходит, прислать. Волшебник онили нет⁈
Асегодня Владимир Ильич опоздал. Непроспал— поезд изСвердловска задержался. Вдороге что-то случилось свагоном-рестораном, иихотогнали накакой-то станции чуть невлесу назапасные пути наремонт. Ипростоял там состав четыре часа, как нивозмущались пассажиры, что чёрт сним свагоном-рестораном, обойдутся один день без него, выйдут наперрон иубабулек купят варёной картошки сселёдочкой или солёными огурчиками. Начальник поезда устал отних отмахиваться:
—Есть инструкция.
При приближении Ярославского вокзала Владимир Ильич распихал сумки содеждой иподарками односельчанам и, чуть ненаходу спрыгнув споезда, помчался кстоянке такси. Там, оборзев докрайности, оттеснил первого мужичка вочереди изапрыгнул вжёлтую волгу.
—Шеф, червонец плачу, поехали быстрее, опаздываю!
Шофёр хмыкнул, новысаживать «наглую молодёжь» нестал, щёлкнул переключателем счётчика ипод возмущённые выкрики очереди стартанул, даже шины заскользили, засвистели посвежевыпавшему снегу.
Впарке кскамейке Костик бежал бегом. Аона пустая. Идаже снегом припорошена, тоесть вближайшее время нанеё никто инесадился. Владимир Ильич смёл весь снег иприсел накраешек. Блин! Блин блинский! Что-то ёкало всердце вдвенадцать часов, когда они ещё только кМоскве подъезжали. Неужели Дюймовочка приходила, аонопоздал. Ичто теперь будет? Сможет она прийти через неделю? Или завтра придёт?
Левину несиделось. Онвставал инесколько раз доходил доследующей скамейки, возвращаясь назад. Около часа так провёл. Прохожих было мало, шли люди ссумками, детишки группой куда-то своспитательницами прошли. Сфлажками красными, все снегом запорошённые. Владимир Ильич проводил ихвзглядом ирешил уходить. Встал соскамейки, ещё раз прошёл дососедней, оглядывая дорожку парка, и, развернувшись, решительно зашагал задетсадовцами.
Маленькую взъерошенную девчушку связанной шапкой вруках онувидел издали, она пронеслась мимо детей и, согнувшись пополам, передохнула несколько секунд, апотом вскинулась иширокими шагами побежала дальше. Навстречу замедлившему шаг Костику.
Надевчушке была коричневая куртка сжёлтыми вставками икеды торчали из-под брюк.
Смешная, подумал, Владимир Ильич, ирешил, что это-то точно неего Дюймовочка. Девушка пробежала целеустремлённо мимо Левина и, пыхтя как паровоз, поспешила дальше.
Владимир Ильич обернулся. Девушка остановилась около ихскамейки изаозиралась. Мазнула глазами поКостику ивдруг вскрикнула… ирванула назад кнему.
—Дюймовочка⁈
