кроме бетонных стен в глубоких щербинах. Монстр повертел головой и, вздохнув, заметил, что и здесь антураж сильно поменялся с момента его последнего визита, так что гипотезу о том, что у серьезно больного человека интерьер спальни-кабинета множится на ноль, можно считать доказанной.
Борис мог бы подискутировать на эту тему, потому что помнил рассказы Мэг о погребе с соленьями, куда приглашала ее соседка по палате. И о крыше небоскреба, которая до самой смерти Степаныча никаких особых изменений не претерпевала, хотя дед давно уже был нездоров. Но сейчас для этого совершенно точно было не время и не место.
Вновь пришлось побегать и поискать нужную зону, после чего Вован, не задавая лишних вопросов, поднял Антона и отволок туда, куда ему показал Барни.
Борис водил рукой с кольцом вокруг тела Медоеда и совершенно не представлял, происходит ли сейчас с тем хоть что-нибудь в реальности, или он просто изображает из себя невесть кого перед единственным зрителем. Антон не в счет: как и Игорь в прошлый раз, он не обращал никакого внимания на происходящее вокруг, будучи полностью погружен в собственные переживания. А вот Вован смотрел на Медведева, как преданный пес на долгожданного хозяина, вернувшегося из затяжной командировки, готовый подойти и помочь по первому же сигналу. И вновь именно он сообразил, что Барни начал чрезмерно расходовать собственные силы и это уже становится опасным для него самого. Поэтому монстр взял да оттащил Бориса подальше, а когда понял, что тот от усталости даже не реагирует на его слова, отвесил ему хорошую затрещину, вынудив немедленно проснуться.
Наутро голова болела куда сильнее, чем в прошлый раз, будто бы тяжеленная оплеуха от Вована прилетела на самом деле, а не в сновидении. Увы, Медведев не вовремя сообразил, что лучше было этот экзорцизм перенести хотя бы на день позже, поэтому из-за плохого самочувствия ему пришлось отпроситься с работы, а после полудня, кое-как собравшись с силами и приняв таблетки, доползти до домашнего кабинета и экстренно наверстывать опоздание, закрывая текущие таски. В офисе за двоих отдувалась одна Женя, но никакого недовольства этим обстоятельством она не выказала, а по возвращении притащила одуряюще вкусно пахнущий пакет, где в фольге медленно остывала курица-гриль в чесночном лаваше. Отложив покупку в сторону, Женя поцеловала Бориса и крепко обняла, отчего ему сразу же показалось, что жизнь налаживается, и черт с ней, с головной болью. Пройдет понемногу, не в первый раз.
Вован позвонил поздно вечером, когда Барни с Женей после сытного ужина уже готовились отойти ко сну.
— Медоед в больнице, — без предисловия начал он.
— Антону все-таки стало хуже? — вздохнул Борис, где-то в глубине души понимая, что примерно чего-то подобного он и ждал.
И на что он только надеялся, самозванец и шарлатан? Медоеду не помог и себе навредил. Нет, больше никогда он не поддастся на уговоры приятеля. Пусть лечат людей те, кому это по штату положено, а он умывает руки и отныне самодеятельностью не занимается.
— Не угадаешь и можешь даже не пытаться! — фыркнул Вован. — Началось с того, что этот чепушила, когда сообразил, что паралич бесследно прошел, на радостях тут же соблазнил сиделку.
— Да ладно?! — Барни хохотнул, представив себе в красках эту картинку.
— Что ты ржешь?! Я сам опешил, когда узнал эту пикантную подробность. Даме, вообще-то, хорошо за пятьдесят, она давно вдова и от таких знаков внимания, мягко говоря, отвыкла. Но перед напором Антона сия почтенная особа устоять не смогла.
— А дальше? — Медведев еле сдерживался, чтоб не рассмеяться в полный голос.
Приятель таки умудрился его удивить. Ради такой новости не грех было целых полсуток страдать от мигрени.
— Медоеду этого показалось мало, и он помчался, как он выразился, наслаждаться жизнью на полную катушку. Не придумал ничего лучше, как взять в аренду самокат. Разогнался, не заметил бордюра и навернулся на нем, каскадер несчастный! Заработал перелом со смещением. Лежит теперь в палате после операции, нога на вытяжке, но при этом доволен как слон! А сиделка ему уже передачи в больницу собирает, и глаза у нее такие томные…
— Ох, попал Антоха как кур в ощип.
— Да и пусть его, развлекается. Самое главное, дружище, ты понимаешь?! Ты спас еще одного человека!..
Барни даже неловко было признаваться в том, что он сам не до конца отошел от последствий минувшей ночи, не хотелось портить приятелю настроение. Что ж, видимо, такова плата за дар Океана. Впрочем, если не злоупотреблять им и не лечить всех подряд в режиме нон-стоп, в целом терпимо. Поэтому они с Вованом еще минут пять беззлобно посмеялись на тему неожиданного романа Медоеда и закончили разговор. Обсуждать здесь уже было ровным счетом нечего. Разве что надеяться, что эффект от воздействия Бориса не окажется временным, а хуже того — кратковременным. Горше нет, когда человека дразнят надеждой, а потом все в одночасье возвращается на круги своя: боль, страх, ожидание неизбежного.
— А можно тебя попросить кое о чем? — отложив телефон в сторону, Медведев поцеловал в щеку вошедшую в комнату Женю, которая на время разговора с Вованом деликатно удалилась на кухню. — Если не сложно, покараулишь меня сегодня во сне? Хочу как следует отдохнуть там, а то не слишком хорошо себя чувствую.
— Конечно, милый, — улыбнулась она ему. — На крыше или на пляже?
— Давай на крыше небоскреба. Там нас с тобой точно никто не потревожит.
Барни на мгновение задумался, а затем предельно серьезно произнес:
— И да, знаешь, мне надо сказать тебе одну важную вещь.
— Какую же? — удивилась и даже немного испугалась Женечка.
— Я все понял. Не хочу больше ничего ждать. Давай завтра подадим заявление в загс? Ты ведь не возражаешь против того, чтобы стать моей законной супругой?
Женя ничего не ответила, а вместо этого горячо обняла Медведева и наградила его не менее чем дюжиной поцелуев. Глядя на ее счастливое лицо, Барни в очередной раз должен был себе признаться, что он, похоже, совершенно ничего не понимает в женской психологии. Он-то думал, первый шаг сделает Женя, когда решит, что Медведев ей подходит в роли спутника жизни. А она, судя по всему, тем временем ждала, пока проявит инициативу Борис. Наверняка ведь обижалась про себя и не понимала, чего он тянет, но ни к чему не подталкивала. Женская гордость — очень непростая штука. Не предугадаешь, когда налетишь на ее острие. Благо Медведеву несказанно повезло: самой страшной ошибки удалось избежать. А это значит, в самом скором времени они с Женей станут двумя неразлучниками,
