Алексей Мошков
Реванш титанов
© А. В. Мошков, 2022
Глава первая
Будто в последний раз
— Деда, я пришел! — крикнул в коридор Борис, запирая за собой дверь.
Сегодняшний офисный день прошел неплохо, можно даже сказать замечательно. У пиарщика Димы случился день рождения, и в обед он традиционно угощал всех гамбургерами собственного изготовления. Даже про веганов не забыл, отдельно поджарив для них с десяток соевых котлет. В итоге народ радостно съел сначала содержимое мясного подноса, а потом, раздухарившись, и все остальное. Что-что, а готовить пиарщик умел и любил. Остальные обычно ограничивались тем, что заказывали пиццу, пироги или торты. Единственное исключение — Женечка, младший специалист. Она проработала всего полтора года, но успела в хорошем смысле выпендриться, притащив на свою днюху кастрюлю с отварной молодой картошкой, тазик малосольных огурцов и копченые свиные ребрышки.
В целом их IT-контора и так была вполне дружна, но после того как начальство перевело всех на «домашний офис», оставив для рабочих совещаний и встреч только вторник и четверг, сотрудники и вовсе начали испытывать друг к другу теплые чувства. Раздолье для интровертов, да и только. Успеваешь соскучиться, но не надоесть соседям по кабинету. А в остальное время сидишь дома за рабочей станцией и правишь код. Благо что на технику здесь не скупились, обеспечив всех машинами последнего модельного ряда.
— Деда? — Медведев прислушался.
Такое ощущение, что с кухни доносились чьи-то голоса. Борис вздохнул и, надев тапочки, отправился туда, уже предчувствуя, что там увидит.
— Привет, Барни! — махнул ему рукой Славка — единственный школьный приятель.
Его жена Анечка, по обыкновению смутившись, пискнула что-то неразборчивое. Дед ограничился кивком. Он как раз колдовал над своим фирменным чаем, отсыпая в заварник строго отмеренное количество сушеных трав и ягод.
— Славик, стесняюсь спросить, а для кого придумали телефоны? А если бы я на работе задержался? Ты опять без звонка и предупреждения…
— Ай, да брось ты! Мы все равно с женой мимо проходили, решили заглянуть.
— С учетом того, что вы живете в соседнем доме, вы тут регулярно мимокрокодилы.
— Барни, какой же ты зануда! — хохотнул приятель.
Вот тоже странность. Это намертво приклеившееся прозвище придумал для Бориса все тот же неугомонный Славка в классе третьем, если не раньше. Еще и объяснял с важным видом, почему Борис Медведев может быть только Барни и никем иным. Однако так теперь его называли даже на работе. Ну да, неторопливость, небольшой лишний вес, обманчивая неуклюжесть. Медвежонок, да и только. И все-таки странно для человека, который вот-вот перейдет рубеж тридцатилетия, носить такое несерьезное, игрушечное имя.
Несмотря на очевидную беспардонность, водилось за Славиком Ляпушиным одно ценное качество. Он всегда словно спинным мозгом чувствовал, когда его друга снедает тоска, и появлялся как черт из табакерки, неизменно поправляя тому настроение. А причина для грусти у Бориса сейчас была серьезная.
Лена ушла. Велела больше никогда ее не беспокоить и возле ее жизненного фарватера не всплывать ни тушкой, ни чучелком.
— Ты безнадежен, — объяснила она Борису, кривя умеренно накачанные силиконом губы, оконтуренные модной точечной татуировкой. — Ты даже не понимаешь, что начисто лишен хоть каких-то перспектив. И тебя это нисколько не парит. Я потратила на тебя целых полгода. Драгоценных полгода. Но тебе это совсем не помогло. Я вроде по-русски внятно говорю, но у тебя словно бананы в ушах. Дополнительное образование ты похерил, от курсов отмахиваешься. Так и останешься до седых волос тупым исполнителем на окладе. А я не вижу себя рядом с таким человеком. И неоднократно предупреждала, что так и произойдет, если ты меня не услышишь и не начнешь менять свою жизнь.
Злые языки еще за три дня до этого разговора успели донести Барни, что Леночку видели в обществе владельца распоследнего «лексуса» — сына топ-менеджера одной важной структуры. Познакомились они на парковке, а продолжили общение в столичной ресторации, расположенной на головокружительной высоте в Москва-Сити. И закрепили результат совместными селфи, мгновенно выложенными в соцсети.
Так что ударом из-за угла это расставание для Бориса не стало. Не дурак, два и два складывать умеет. А то, что Лена им недовольна, она декларировала буквально в каждую их нечастую встречу.
Анечка Ляпушина, жена Славки, на Лену была похожа, как черная перчатка на белый шарф. Эта мужу никаких условий никогда не ставила, полагая за чудо и невообразимое счастье, что тот когда-то предложил ей сгонять на великах в парк. Вернулись оба чумазыми, с разодранными в кровь коленками, потому что Славику приспичило скатиться с не опробованной горки, а Анечка умолчала, что вообще не умеет ездить по пересеченной местности, и отважно ломанулась вслед за новым приятелем прямо через бурелом. Так с того дня и не расставались.
Коленки, кстати, обрабатывал им перекисью Медведев-старший, потому что появиться дома в таком виде они не рискнули. А Борис вернулся от репетитора уже тогда, когда ссадины были спрятаны под пластырями и парочка чинно восседала все на той же кухне, попивая знаменитый дедовский чай. Поженились они года через полтора, к обоюдной радости родителей, привыкших к тому, что у них завелась парочка неразлучников. И, разумеется, Борис был у них на свадьбе почетным свидетелем.
Барни никогда не задавался вопросом, что связывает этих двоих столь крепко, что даже представить одного без другого уже довольно сложно. Но вот сейчас, сидя на собственной кухне и глядя на друзей, он вдруг остро почувствовал, что, похоже, не знает и не понимает чего-то очень важного. Он ведь вроде не настолько безнадежен? Но почему же раз за разом происходит одно и то же: месяцы одиночества, затем встреча и много-много надежд, которым не суждено сбыться?
Девушки, которые ему нравились, внешне были очень разными, но одна общая черта присутствовала в каждой из них. Они все были уверены в собственных силах, твердо знали, чего хотят от этой жизни и, в частности, от своего мужчины. Только мужчина этот, увы, никак девичьим хотелкам не соответствовал. Был начисто лишен амбициозности и, несмотря на многообещающую профессию программиста, в карьерную горку карабкаться не спешил. Надо ли говорить, что роман с такими исходными данными изначально был обречен?
А может, он и в самом деле неправ, и саморазвитие, выход из зоны комфорта и прочая психологическая красота способны творить чудеса?
— Барни, алле! — Славик бесцеремонно помахал ладонью перед носом Бориса. — Ты хоть слышишь, о
