Так и сидела с раскрытым ртом. Я должна отчитываться за проведённое с моей же сущностью время? Обруч на шее налился тяжестью, а Гидеон тут же схватился за браслет.
— Не пойми меня неправильно, ваша дружба — это прекрасно, но терять сознание посреди рабочего дня перед визитом проверяющего несколько неудобно.
— К тебе зашёл Бовард? — я прикрыла рот ладонью. Вот же!
— У меня теперь ещё пара докладных и про меня. Сплю я на рабочем месте! Генри так растерялся, что не придумал ничего лучше. Но не говорить же Леминбрюку, что я потерял контроль над тьмой и она прогуливается по округе?
Я ошиблась. Дайхард не ругал меня. Он переживал за своё состояние и будущее академии. Сжала ложку в кулаке до дрожи.
— Прости.
Видимо, на этот раз я прозвучала с нужной интонацией. Гидеон не просто поверил моим извинениям, его ладонь мягко легла на мой напряжённый кулак.
— Я не злюсь, просто хочу, чтобы вы обе были благоразумны. Особенно сейчас.
Остаток вечера прошёл смазано, перечитала замечания Боварда. Переставила столы и попросила Никоса настроить оборудование. Мой помощник заверил, что все было исправно ещё накануне, но сейчас почти все устройства сбоили и безбожно врали, путая показания.
Мистика какая-то.
Когда я мы управились со всеми проколами, я уже почти без сил рухнула на постель. Хотелось заварить те самые цветочки от Джинджер, не лень пересилила, и меня хватило только на душ, переодеться и отдаться тревожным мыслям перед сном.
Подводя итоги, мой жених оказался парнем с двойным дном, спит и видит, когда я воссоединюсь со своей тьмой. Моя тьма — это разумный сгусток энергии со своими мыслями и чувствами, живет в теле Гидеона Дайхарда, моего коменданта, начальника и возлюбленного. Мрак. Каких-то пару месяцев назад моя жизнь была проще, но определённо скучнее.
Следующим утром приняла зачет у младшей группы студентов, а заодно показала им выставку фульгуритов. Умолчала, что это я же их и создала в порыве гнева. Ещё затемно, пока Нуридж спал, аккуратно выкопала самые причудливые и притащила в аудиторию.
Во время примерки у Хлои снова слушала её недовольные комментарии о моей фигуре. Она, конечно, могла жаловаться до бесконечности на мои выступающие ключицы, но платье сидело великолепно и совсем не выдавало моей болезненной худобы.
— Гидеон заходил, — между делом поделилась младшая Дайхард. — Просил добавить к его шинели что-нибудь фиолетовое.
Она скривилась.
— А что не так с его шинелью? — осторожно спросила девушку. Она и так была раздражена, а злить ещё больше швею, манипулирующую сразу дюжиной иголок, мне хотелось в последнюю очередь.
— Ты наверно шутишь, Ло? Ты видела это убожество. Он же сам там пуговицы перешивал. Разными нитками! Мало того, что у моего брата напрочь отсутствует хоть какое-то чувство вкуса, так он ещё и экономит на самом главном!
— На чем? — прохрипела я, когда измерительная лента слишком туго сдавила мою грудь.
— На одежде! И да, в его шинели только одна проблема — это вся его чертова шинель!
А я вот едва ли могла согласиться с Хлоей. Мне нравилось, как выглядит Гидеон, нравились два ряда пуговиц, строгий ворот, длинные рукава, и я совсем не замечала, какими нитками что-то там подшито.
— Мой кузен упрям, разрешил лишь подлатать. Клянусь, мне проще сшить ему что-тоновое, чем ремонтировать это.
Пока Хлоя выбирала из сотни одинаковых оттенков фиолетово, я спрыгнула с табуретки и подошла к рабочему столу, где лежала шинель капитана. Погладила вытертое сукно, коснулась едва заметных дырочек от орденов. Немного, служба Гидеона Дайхарда оборвалась раньше, чем он успел доказать всем своё благородство и отвагу. Отчасти это моя вина. Погоны и нарукавные знаки были давно отпороты. От них остались лишь ровные строчки и темные полоски не успевшей выцвести ткани. В Нуридже так мало солнца.
— Хлоя…
— Что? — девушка не поднимала головы и продолжала подбирать цвета.
— А если я скажу, что не хочу платье.
— Тогда я убью тебя прямо здесь и сейчас. Ты смертница у нас?
— Не хочу, чтобы Гидеон подстраивался под меня. Да и платья — не совсем моё. Можно мне тоже шинель? Это практично и удобно, скоро будет куда холоднее, а танцевать мы все равно не собирались…
Тяжело было выдержать суровый взгляд Хлои, но я справилась. Кузина капитана лишь закатила глаза.
— Ладно! Можно сделать симпатичный двубортный женский тренчкот. И твой будет приталенный. Даже не спорь!
Щелчок пальцев, и измерительная лента снова метнулась ко мне. Хотя Хлое совсем не понравилась моя странная идея, за её исполнение она принялась с особым рвением.
За обновкой мне нужно было зайти с утра, и весь вечер я потратила на финальные штрихи в подготовке зала. До осеннего праздника оставались считанные дни, а дел было ещё немало.
Мои пятикурсники уже отошли от зачёта по метеомагии, и первыми вызвались помогать. Флитчат крутился вокруг каждой группы студентов, записывая эфиры на память.
— Это наш предпоследний год! — ныл он, когда Ритти пыталась вернуть его к работе.
Никос настраивал освещение, а Хельтида заботливо придерживала ему лестницу.
Джинджер вместе с Катриной и Лео украшали зал цветами и подозрительно хихикали. Надеюсь, наша травницы не подмешала ничего запрещённого в пыльцу.
— А ты полна сюрпризов, госпожа Ранвей.
Голос Боварда заставил поёжиться. После недавнего предупреждения тьмы он больше не казался мне недалёким простачком. Напротив, я стала искать в этом вчерашнем толстяке следы коварства.
— Вы тоже, господин Леминбрюк. Долго вы ещё пробудете в Нуридже?
Он не торопился отвечать на мой вопрос. Лениво изучал свои аккуратные ногти, каких не у каждой девушки увидишь. Длинные пальцы, нежная кожа, буквально излучающая красоту и здоровье. Без шуток, Бовард светился и мерцал, как газовый фонарь.
— Ещё побуду. Со следующего триместра я веду у аспирантов и старшекурсников ментальную защиту, если, конечно, академию не прикроют после моего доклада. — Пожал плечами Бовард. — Слишком много замечаний и сомнительных личностей занимают здесь руководящие должности. Взять ту же Мантинору. Ты знала, что у неё есть судимость?
— За что? — равнодушно спросила несостоявшегося жениха, хотя мои руки заметно тряслись, пока я зачем-то переставляла вазон.
— Давай помогу, — Леминбрюк ловко перехватил его у меня и поставил на место. — Осторожнее… Элоиза.
Что за игру он ведет? Вчера угрожал, сегодня пытается окружить заботой. Может он придерживаться одной манеры поведения, чтобы у меня мозги не вскипали?
—Мантинора Блэкстрём использовала запрещённые методы призыва. За такое наказывают весьма и весьма строго. Ей повезло, и ни одна сущность не проникла на наш план бытия. Иначе гнить бы ей в Анкридже.
