Книга Ураган в подарок - Анна Игнатова

Заезжать на место решили несколькими группами в разное время. Самыми первыми рванули в лес, конечно, Ракитин с Рябининым, вдвоем. У них был непочатый край работы. Надо было поставить лагерь, дрова заготовить, а потом повесить КП для соревнования и всякие прикольные задания по лесу раскидать.

– Я там еще кое-что придумал для поиска клада, – вцепившись в рукав, кричал Боря в лицо своему другу под стук колес. – Я придумал, какой они клад будут искать!

– А чего ты так орешь? На нас смотрят уже, – тихо отвечал Ромыч и осторожно выдирал рукав ветровки из Бориной пятерни.

– А я думал, ты меня не слышишь! – хохотал Боря. – Я так рад, Ромыч!! И-эх!! Отдохнем неплохо!

– Нормально отдохнем, – сдержанно улыбался Рябинин. – Гольдина, кстати…

И замолчал. Чтобы про Гольдину говорить, надо было перевести дух.

– Что Гольдина? – понизил голос Ракитин. – Она тебе сказала что-то? А?

Друзья посмотрели друг другу в глаза. Каждый будто хотел подцепить что-то со дна души другого и выволочь на свет.

Ах ты, ну когда же это кончится! Угораздило же их одновременно запасть на Гольдину. Всё тяжелее и тяжелее становится. Дурдом…

– Да так. Сюрприз будет, – сказал Ромыч и тут же брякнул: – Она петь для тебя собирается, понял? Для те-бя. Персонально. Подарок.

– Понял, – моргнул Ракитин. – Ни фига себе…

И заулыбался совершенно невыносимо. Треснуть бы его по шее. Дружески…

Ромыч вскочил, встал ногами на края сидений и полез что-то проверять в рюкзаке.

– Ром, слышь, – позвал Боря.

– Неужели забыл? – бурчал сверху моментально оглохший друг. – Помню, что клал в клапан… Нет в клапане.

– Ром, я сейчас опять орать начну, если ты меня так не слышишь, – тихо сказал Ракитин.

Ромыч спрыгнул на пол и посмотрел на Борьку.

– Ну чего?

– А ты чего?

– Я ничего, – буркнул Ромыч. – Я, кажется, нож забыл дома.

– Мэня зарэзать хочэшь? – грозно сдвинул черные брови Ракитин.

– Зачэм рэзать? – надвинулся на друга Рябинин. – Так задушу!

И ухватился обеими руками за воротник Борькиной ветровки. Борька в долгу не остался и прихватил Рябину локтем за шею. Оба запыхтели, как бегемоты, и чуть не упали с сиденья. В соседнем купе ойкнули женским голосом.

– Ладно, хорош, Рябина, сейчас народ перепугаем, еще ОМОН вызовут…

Друзья расцепились, отдуваясь, и захохотали. В соседнем купе раздраженно хмыкнули голосом неопределенным.

– Слушай, Ром, ну что за дурдом? – спросил Борька неожиданно в рифму.

– Это, Борь, такая хворь, – не остался в поэтическом долгу Ромка. – Ракита, а как ты думаешь… Кто ей больше нравится?

– Знаешь, что я думаю, – понизил голос Ракитин. – Я думаю, что никто ей не нравится по-настоящему, а она просто кайф ловит, что два друга в нее влюбились. И ждет, когда мы перессоримся. Хочет увидеть, как ее блестящие чары сильнее мужской дружбы окажутся.

– Вот стерва, – совершенно искренне возмутился Рома. Он думал точно так же.

– Она каждому из нас авансы раздает. «Боренька, Ромочка…» Каждому показывает, что шансы есть, чтобы мы наперебой ухаживали за ней и соревновались, чей подарок дороже, чей букет красивей… А она будет дань собирать.

– Ага, обойдется! Борь, а я знаешь что думаю?

– Ну?

– Хорошо, что мы с тобой ее насквозь видим, да? Все ее планы коварные. И не поддаемся, да? Давай вообще ее игнорировать! Она начнет мурлыкать, а мы ей – брысь! Пошла вон, кошка драная! Давай?

– Ну, не знаю, – Ракитин задумчиво обвел пальцем шляпку шурупа на деревянном сиденье. – Может, наш игнор тоже в ее планы входит. Кто-нибудь из нас первый не выдержит, сдастся, а второй узнает, тут мы и поссоримся.

Ребята склонились голова к голове. В соседнем купе какая-то голова в синем капюшоне повернулась боком к спинке, ухом к ним, и сидела неподвижно, внимательно уставившись в окно.

– А ты что, не выдержишь? – спросил Рябинин.

– А ты выдержишь?

Рябинин помолчал, подумал. Потом поднял глаза и честно ответил:

– Не-а.

– Вот и я… Точно не смогу. Она как посмотрит, я в ауте:

– И я… Эх. Вот засада! Вот вляпались! – вдруг зашумел, как лес под порывом ветра, Ромыч. – Ну что, других девчонок нет?

– Да есть! – с жаром поддержал друга Ракитин. – Вон Машка Голубева! А Иринка! И Катя Смирнова тоже…

– Тю, Смирнова, – разом стих Рома, будто на кирпичную стену наткнулся. – Сравнил… Смирнову хорошо за дровами посылать, одна целую сушину может притащить. И распилит, и нарубит. И костер разведет, и каша у нее не подгорит. Но целоваться с ней не тянет…

– А ты с Гольдиной целовался? – тихо спросил Боря. – Чего молчишь? Замешкался с ответом? Та-ак… Минус сорок баллов.

Ромка и в самом деле смутился. Ну точно, значит, целовался! Ну, Рябина… Но Гольдина-то, Гольдина! Клялась, что только с ним!

Ромка тоже все понял по лицу Ракитина.

– Слушай, а мне она клялась, что только со мной! Вот стерва, а? – воскликнул он.

– Давай вот что, – прошептал Ракитин. – Давай ей очную ставку устроим. Пусть при нас двоих скажет, кто ей нравится на самом деле.

Ромка молчал.

– Что, боишься?

– Да не… Просто неприятно это как-то…

– А мучиться так приятно? Сколько можно уже! Я хочу к стенке ее припереть!

– Точно хочешь?.. А днюха твоя не попортится?

– А я в конце, в воскресенье вечером… Давай, а? – почти умоляюще произнес чернобровый красавец Борька и посмотрел на белобрысого Ромку с такой тоской, что тот кивнул.

– Ладно, давай… Будь что будет.

– А ничего не будет, – неожиданно раздалось из соседнего купе. Оба развернулись на голос, но кто это сказал, так и не поняли.