Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
Так Манн открыла для себя неисчерпаемую тему. В девяностые годы, изучая эмоции человека на рабочем месте, она обнаружила, что вторым наиболее часто подавляемым переживанием после злости является – вы правильно угадали! – скука. «Про нее чего только не пишут, – посетовала она. – И винят ее почти во всех бедах».
Погрузившись в изучение скуки, Манн нашла этот феномен «чрезвычайно интересным». И уж конечно, не лишенным смысла. Доктор Вижнанд ван Тилбург из Саутгемптонского университета так объясняет важную эволюционную функцию этого тревожного, неприятного ощущения: «Скука заставляет людей заниматься делами, которые они находят более значимыми, чем те, что под рукой».
«Представьте себе мир, в котором нам не пришлось бы скучать, – предлагает Манн. – Нас бы постоянно радовало что угодно: капли дождя, кукурузные хлопья за завтраком». Разобравшись с эволюционным смыслом этого состояния, Манн заинтересовалась его возможными преимуществами, помимо вклада в выживание человечества. «Я инстинктивно почувствовала, – признается она, – что каждому из нас надо немного поизнывать в этой жизни».
Манн поставила эксперимент, во время которого группе участников дали самую унылую задачу – вручную переписывать номера из телефонной книги. (Если вы никогда не видели эти увесистые бумажные «кирпичи», погуглите.) Испытание основывалось на классическом тесте интеллекта и креативности, разработанном в 1967 году Джоем Полом Гилфордом, американским психологом, одним из первых исследователей творческих способностей. В тесте Гилфорда «Альтернативное использование» участникам отводилось две минуты на то, чтобы придумать как можно больше нестандартных способов применения повседневных предметов: чашек, бумажных скрепок, стульев. Манн модифицировала этот тест, предварив его двадцатиминутной бессмысленной задачей – копированием телефонных номеров из справочника. После ее выполнения испытуемых попросили придумать как можно больше способов использования двух бумажных стаканчиков (как те, биоразлагаемые, что поставляются для кулера). Участники выдали несколько слегка избитых идей про цветочные горшки и формочки для песочницы.
В следующем эксперименте Манн повысила «градус скуки» на предварительном этапе. Вместо двадцатиминутного переписывания номеров из телефонной книги испытуемым пришлось зачитывать эти номера вслух. Хотя некоторые делали это с удовольствием (и такое бывает!), после чего их освободили от участия в эксперименте, подавляющее большинство участников посчитали чтение телефонной книги невыносимо скучным занятием. Куда сложнее отвлечься, когда вы заняты какой-то скрупулезной работой вроде переписывания номеров, а не пассивным действием наподобие чтения. В результате, как и предполагала Манн, испытуемые выдали более оригинальные идеи по применению бумажных стаканчиков: серьги, телефоны, самые разные музыкальные инструменты и даже лифчик в стиле Мадонны (любимая версия Манн). Эта группа мыслила шире, выйдя за пределы использования стаканчиков в качестве контейнеров.
Этими экспериментами Манн подтвердила свою точку зрения: скучающие люди мыслят более творчески, чем занятые делом.
Но что именно происходит во время скуки, как она запускает наше воображение? «Пребывая в унынии, мы ищем какой-то стимул, – объясняет Манн. – Не находя его в непосредственном окружении, мы отправляемся в мысленное путешествие по разным уголкам сознания, которое запускает творческий процесс. Начав фантазировать и позволив разуму блуждать, мы выходим за границы сознания и перемещаемся в подсознание. При этом в мозге возникают новые, неожиданные связи. Потрясающе!» По мне, так просто фантастика!
Скука открывает путь к блужданию ума, что помогает мозгу создавать связи, способные решить любую задачу: от составления меню на ужин до прорыва в борьбе с глобальным потеплением. Кстати, исследователи сравнительно недавно приступили к изучению феномена блуждания ума – поведения мозга в то время, когда мы заняты рутиной или вовсе ничего не делаем. Большая часть научных изысканий в области когнитивной нейробиологии проводится лишь в последние десять лет. Современные технологии получения снимков мозга позволяют чуть ли не каждый день открывать новые области его активности не только в моменты нашей сильной занятости, но и в периоды расслабленности.
Блуждание ума, или пассивный режим работы мозга
Когда мы делаем что-то осознанно – даже переписываем номера из телефонной книги, – активируется сеть исполнительного контроля внимания: включаются участки мозга, концентрирующие и подавляющие внимание. Вот как сформулировал это нейробиолог Маркус Райхл: «Сеть внимания позволяет нам напрямую контактировать с окружающим миром, здесь и сейчас». И наоборот, когда наш ум блуждает, активируется другая часть мозга, так называемая сеть пассивного режима работы (или нейронная сеть покоя), открытие которой принадлежит Райхлу. Термин «пассивный режим работы», тоже придуманный Райхлом, используется для описания мозга в состоянии покоя – иными словами, когда мы не сосредоточены на внешней задаче с четко обозначенными целями. Так что, вопреки распространенному мнению, мозг продолжает работать даже в минуты нашего бездействия.
«С научной точки зрения грезы наяву – интересное явление, поскольку оно обращено к способности человека генерировать мысли в чистом виде, в отличие от мыслей, приходящих в виде реакции на события внешнего мира», – говорит Джонатан Смолвуд, изучающий блуждание ума на протяжении двух десятков лет, с самого начала своей карьеры нейробиолога. (Возможно, не простое совпадение, что он получил докторскую степень в том же году, когда был открыт пассивный режим работы мозга.)
Смолвуд – настолько увлеченный идеей блуждающего ума, что даже выбрал соответствующее имя пользователя в Twitter, – объясняет, почему это направление исследований до сих пор находится в зачаточном состоянии. «Чтобы понять, почему оно занимает столь необычное место в истории психологии и нейронауки, надо просто знать, как организована когнитивистика. Большая часть экспериментов и теорий подразумевает “предъявление” мозгу или сознанию какого-то внешнего стимула и наблюдение за тем, что при этом происходит». В прошлом такой метод, основанный на выполнении задач, использовался с целью выяснить, как работает мозг, и ученым удалось накопить огромный багаж знаний о том, как он адаптируется к внешним стимулам. «Блуждание ума занимает в этом ряду особое место», – уверяет Смолвуд.
Если верить ученому, мы находимся в поворотной точке истории нейронауки, поскольку с появлением систем нейровизуализации и других инструментов глубокого наблюдения за происходящими в мозгу процессами начинаем понимать те функции, которые до сих пор оставались вне сферы внимания исследователей. К ним относятся и ощущения, которые мы испытываем во время безделья или (простите за каламбур) просто находясь в своем уме.
Ключевая роль фантазирования открылась Смолвуду со всей очевидностью, как только он приступил к изучению этого явления. Уход в свои мысли настолько важен для человека как биологического вида, что «может стать ответом на вопрос, что отличает нас, людей, от остальных животных». Фантазии участвуют в обретении широкого спектра навыков, от творческой деятельности до предсказаний будущего.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
