В общих чертах оно выглядело так: в 5 часов 30 минут утра 6 октября самолет Ил-4 должен был произвести доразведку немецких плавсредств на рейде Феодосии и в порту, после чего с 5 часов 30 минут до 6 часов 00 минут должен был корректировать артиллерийскую стрельбу эсминцев, которые должны были к этому времени подойти к Феодосии. Одновременно с 5 часов 30 минут до 6 часов 00 минут четыре Ил-4 должны были подавить огонь береговых артиллерийских батарей противника, расположенных на мысе Киик-Атлама, в Коктебеле, в Феодосии и Сарыголе. С 6 часов 00 минут от точки с координатами широта 44 градуса 51 минута северной широты и 35 градусов 20 минут восточной долготы истребители «аэрокобра» и «киттихок» из состава 7-го истребительного авиаполка 4-й истребительной авиадивизии должны были прикрыть отход эсминцев и переход до точки с координатами 44 градуса 10 минут северной широты и 36 градусов 00 минут восточной долготы. В это время (в 7.00) девять Пе-2 из состава 40-го авиаполка, под прикрытием истребителей, должны были нанести удар по плавсредствам в Феодосии, а также сфотографировать результаты артиллерийской стрельбы кораблей.
На 6 октября авиадивизия, базировавшаяся в то время на аэродроме в Геленджике, имела в своем составе не так уж много боеготовых самолетов. Так, в 5-м гвардейском авиаполку из 18 Ил-4 в строю находились всего 8, в 11 -м гвардейском истребительном авиаполку из 15 «авиакобр» в строю были всего 8, в 36-м минно-торпедном авиаполку из восьми Б-3 были в строю 5 и еще 4 А-20-Ж, в 40-м авиаполку из 24 Пе-2 в строю были лишь 14. Исходя из этого количества самолетов командование дивизии и принимало решение на операцию.
В 19 часов 20 минут на краснознаменный эсминец «Беспощадный» прибыл командующий ЧФ вице-адмирал Владимирский, который уточнил задачу и перенес начало открытия огня по неприятелю с 5 часов 50 минут на 5 часов 30 минут, с тем чтобы корабли могли раньше начать отход от крымских берегов. Возможно, в глубине души Владимирский все же ощущал пагубность своего решения на подход кораблей к крымскому берегу на рассвете. Только этим можно объяснить чисто импровизированное изменение комфлотом в самый последний момент времени открытия огня. Увы, изменение на 20 минут было явно недостаточным для того, чтобы за это время корабли успели уйти из зоны действия неприятельской авиации. Понимал ли это до конца сам Владимирский? Если понимал, то почему не потребовал от своего штаба срочной переработки плана операции? Если не понимал, то почему перед самым отходом кораблей он все-таки попытался выкроить для отряда Негоды лишних «спасительных» 20 минут?
Закончив инструктаж, Владимирский приказал собранным командирам действовать по обстановке и обязательно выполнить поставленную перед ними задачу.
Любопытно, что при этом штаб и политотдел эскадры ЧФ о предстоящей операции извещены не были. Возможно, это было сделано преднамеренно, с целью сохранения военной тайны. Возможно, налицо просто очередное головотяпство, когда одна рука не ведает, что творит вторая. На последнее, по крайней мере, достаточно прозрачно намекается в политическом донесении, о котором мы еще поговорим позднее.
Штабом Черноморского флота перед кораблями отряда на набеговую операцию были поставлены следующие конкретные боевые задачи:
1. Эсминцам «Беспощадный» и «Способный» обстрелять плавсредства противника, скопившиеся в Феодосийской бухте.
2. Лидеру «Харьков» обстрелять коммуникации противника между Феодосией и Алуштой.
Корабли заканчивали последние приготовления к походу. Что он не будет легким, это понимали все. Увы, предугадать свою судьбу не дано никому...
Глава четвертая
КОРАБЛИ И КОМАНДИРЫ
Пока корабли отдают швартовы, познакомимся поближе с ними и с их командирами. Командовать отрядом кораблей в набеговой операции был назначен командир дивизиона эсминцев капитан 2-го ранга Григорий Пудович Негода. Выбор Негоды был не случаен, командир дивизиона не раз командовал отрядами кораблей в набеговых операциях. На Черноморском флоте он считался специалистом в подобных операциях. Помимо хорошего практического опыта Негода претендовал и на роль теоретика. Так, в майском номере журнала ВМФ «Морской сборник» за 1943 год Г.П. Негода выступил с поучительной статьей «Ночная набеговая операция на вражеские базы», где на примере одной из возглавляемых им операций поделился со всем военно-морским флотом своим опытом и дал соответствующие рекомендации.
Из статьи Г.П. Негоды в журнале «Морской сборник»: «Важнейшими условиями успешного проведения каждой набеговой операции кораблей на базы противника с целью нанесения артиллерийского удара или оказания другого боевого воздействия являются скрытность подготовки операции, а также выход кораблей и переход их морем к району действия и внезапность выполнения поставленной задачи. Необходимость соблюдения скрытности и внезапности учитывалась при проведении набеговых операций кораблями Черноморского флота. Благодаря тщательной разработке и подготовке этих операций кораблям Черноморского флота удалось нанести немало дерзких и стремительных ударов по вражеским портам и базам...»
Негода по соображениям секретности, разумеется, не пишет в статье о том, в какое время суток его отряд подходил к Крыму. Однако, рассуждая на тему уклонения кораблей от огня береговых батарей в ночное время, он недвусмысленно дает понять, что обстрел вражеского побережья и отход от него происходили ночью.
Относительно противодействия неприятеля Негода пишет: «Одновременный и комбинированный внезапный удар наших кораблей и авиации по двум вражеским базам дал весьма значительный эффект и деморализовал противника. О последнем свидетельствует, в частности, тот факт, что немцы не выслали против наших кораблей ни одного самолета. Противник не раз был введен в заблуждение...»
Вообще, листая подшивку журнала «Морской сборник» за 1943 год, волей-неволей приходишь к выводу, что Черноморский флот являлся в тот период «законодателем моды» в деле организации и проведения набеговых операций. В это время Балтийский флот все еще был заперт в Неве, а североморцы занимались, прежде всего, охраной и обороной союзнических конвоев. До октября 1943 года на Черном море было проведено около десятка набеговых операций, и большинство считались вполне успешными. Именно это и обусловило то, что черноморцам были предоставлены страницы «Морского сборника» для обмена опытом. Так, в октябрьском номере «Морского сборника» за 1943 год представитель ЧФ капитан 3-го ранга И.М. Филатов делится с ВМФ опытом набеговых операций черноморцев в статье «Набеговые операции надводных кораблей Черноморского флота на коммуникациях противника». Автор учил своих коллег на других флотах: «Тактические приемы, применяемые нашими командирами в набеговых операциях, весьма разнообразны. Их действия отличаются настойчивостью и упорством в выполнении поставленной задачи...»
Журналы, как известно, заказывают материалы для публикации и готовят их заранее, за два-три месяца до выхода в свет. Увы, к тому моменту, когда октябрьский номер «Морского сборника» попал в руки офицеров ВМФ, всем было уже абсолютно ясно, что тактика командования ЧФ в организации набегов потерпела полный крах и на набеговых операциях эскадры ЧФ навсегда поставлен крест...
