Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
Он придумал, что решением должна стать эффективность. Он желал максимальной результативности при минимальных напрасных усилиях. Такой образ мыслей преобладал во времена расцвета деятельности Рипа. В Британии 1940-х и 1950-х годов благодаря экономической теории Кейнса, обещавшей управлять экономикой страны путем использования бюджетных средств для манипулирования инвестициями и потреблением, бухгалтерское дело и доверие к данным были на подъеме. Это была философия, созданная для того, чтобы преодолеть Великую депрессию и пережить бедствия Второй мировой войны: делать больше с меньшими затратами.
Чтобы этот принцип работал, правительство нуждается в информации. Хорошей информации. И потому министерство финансов приступило к сбору статистических данных обо всех видах экономической активности, это было попыткой повысить эффективность путем сопоставления данных. Для Рипа это и было целью его футбольной бухгалтерии: чтобы преодолеть случайность, команда должна была быть максимально эффективной. Команды более эффективны, если они забивают больше голов с меньшим количеством владений мячом и пасов, ударов и касаний.
У Рипа были данные, подтверждающие его мнение, или как минимум он считал, что были. Он доказал, что только два из каждых девяти голов были забиты благодаря многоходовкам, в которых было более трех пасов. Он знал, что команды забивали в среднем один гол при каждых девяти сделанных ударах по воротам, а большая часть голов была забита благодаря отбору мяча в штрафной зоне противника или рядом с ней. Таким образом, он одним махом и без сомнений заключил, что с точки зрения статистики команды играли бы лучше, если бы тратили меньше времени на попытки сделать пас и больше – на быстрый и эффективный перевод мяча к воротам противника. Итак, эффективность игры, построенной на длинных передачах (минимальные затраты и максимальная отдача), была подтверждена.
Но умение хорошо понимать числа не означает умения предоставлять ценную информацию. Рип был замечательным «счетоводом» игры, но он не был аналитиком. Он не смог ответить на самый важный для аналитика вопрос: могу ли я, вместе с моими числами, ошибаться? Он верил в то, что позже было названо «футболом длинного паса», и нашел доказательства, поддерживающие его убеждение. Но истинная информация может быть получена только в поисках опровергающих доказательств: почему длинный пас может быть неправильным способом игры? Рип хотел видеть футбол как нечто аналогичное автоматизированному производству, рассматривать поле как фабрику, где главной целью является производство большего с меньшими затратами, а прибыль зависит от максимальной эффективности. И вскоре он начал сотрудничать с главными тренерами, думающими так же, как он.
И в этом Рип отличался от другого чужака, пытавшегося анализировать этот вид спорта, – Билла Джеймса, бейсбольного статистика, чья работа (ставшая знаменитой после того, как была отражена в фильме «Человек, который изменил все») оказала влияние на Билли Бина, «Окленд Атлетикс», «Бостон Ред Сокс» и на весь бейсбол. Для Джеймса целью было взять числа и выяснить, какая правда в них содержится, какие данные появляются, какую информацию можно извлечь, чтобы изменить наши представления об игре.
Попытки Рипа использовать числа для выработки стратегии потерпели неудачу, так как он был абсолютистом, стремящимся использовать данные для подтверждения своих убеждений. Ему нужно было отказаться от идеи найти одно общее правило, формулу победы и научиться искать многочисленные истины и вымыслы в самих числах.
Изменение убеждений при помощи данных и анализа
Мы тоже являемся сынами нашего времени. Мы живем в эпоху «больших данных», где все наши истории болезней могут быть записаны на флешку, где наша любимая музыка и фотографии существуют в «облачной» среде, реклама подбирается в соответствии с нашими интересами и хобби через социальные сети, а супермаркеты знают, что мы привыкли покупать. Аналитики теперь являются необходимой частью бизнеса в бесчисленных индустриях, от медицины до производства и от аптек до розничных магазинов. Футбол пытается соответствовать внедрению «больших данных» в жизнь в двадцать первом веке.
Мы можем продвигать и исследовать данные в намного большей степени, чем Рип и Бенджамин. Если мы хотим отобразить спорт в более ярком, истинном свете, футболу требуется большее, чем просто подсчет действий, произошедших на поле, необходимо искать алгоритмы в данных, извлеченных из огромных массивов информации. Это также означает принятие того, что определенные элементы футбола являются непредопределенными, и, если необходимо, применение усовершенствованных статистических моделей при помощи инновационных программ и мощных компьютеров.
Но цель аналитики изменилась. Если Рип хотел помочь командам преодолеть свойственную футболу неэффективность, в основе которой лежали наши уже сформированные убеждения относительно игры, его последователи хотят использовать информацию (простые голые факты) для выяснения того, действительно ли то, что мы знаем о футболе, является правдой. Аналитики не пытаются использовать числа для подтверждения теории, они выясняют, что числа говорят нам на самом деле, правильны ли наши убеждения, а если мы ошибаемся, информируют нас, во что нам надо верить. Как и в случае любых исследований, вызов, брошенный знаниям, может выбивать из колеи.
Возьмем «факт», что команды наиболее уязвимы сразу после того, как забили гол. Это утверждение существует в футболе по всему миру, оно родилось благодаря ухищрениям нашего разума.
Человеческий мозг – аналитическая моделирующая машина, подобная тем, что разрабатывают букмекерские компании. Мы все естественным путем создаем базы данных и храним их на жестких дисках между нашими ушами, а затем используем для принятия решений, основанных на очевидности. Но в качестве разработчика прогнозов и правил наш встроенный компьютер имеет свои недостатки. Наш мозг может запоминать и оценивать те события, которые являются наиболее поразительными и яркими. Те события, которые произошли на самом деле, намного легче представить, чем те, которые могли бы произойти. Естественно, наши личные теории и взгляды являются подтвержденными: мы верим не во все, что видим, но видим только то, во что верим.
Это верно, если речь идет о числах.
Подумайте обо всех футбольных матчах, которые вы видели: в подавляющем большинстве случаев, если команда идет впереди, она не сразу отказывается от лидерства. Иногда это происходит, и весьма эффектно. Возьмем матч между «Байер Леверкузен» и «Шальке-04» в апреле 2004 года: Ханс-Йорг Бутт, голкипер «Леверкузена» и, что любопытно, регулярный пенальтист, только что пробил пенальти, и счет стал 3:1. Он порысил обратно к своим воротам, ударив ладонью о ладони всех своих товарищей по команде, вызвав восхищение зрителей. Майк Ханке, нападающий «Шальке», был не в восторге. Он дождался свистка и, когда Бутт все еще не спеша возвращался на свое место, ударил сразу после введения мяча с центра поля. Счет неожиданно стал 3:2. Команды всегда наиболее уязвимы сразу после того, как забили гол, правда?
Ученые Питер Эйтон и Анна Браеннберг из Лондонского городского университета не согласны. Они проанализировали 127 матчей Премьер-лиги, закончившихся вничью со счетом 1:1, и зарегистрировали, когда был забит первый гол, а когда ответный. Они разделили время игры, оставшееся после первого гола, на четверти. То есть если команда взяла преимущество на десятой минуте, оставшееся время состоит из четырех двадцатиминутных периодов10. В соответствии со стереотипом большая часть ответных голов должна быть выполнена в первую четверть. Но числа показывают, что имеет место обратное. Именно непосредственно после того, как они забьют гол, команды наименее вероятно уступят.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
